Зажмурься покрепче
Шрифт:
— Клянусь, в этот раз была идиотская случайность, ее невозможно было просчитать!
— «В этот раз», говорите?..
Попался! Сукин сын, попался!
Гурни, спокойно, держи себя в руках. Расслабься.
— Невозможно, значит, было просчитать?..
— А кто ожидал, что хренов ворюга вломится в дом именно в ночь, когда чертова сучка лежит в чертовой морозилке?!
— Совпадение, стало быть?
— Естественно, это совпадение! Какие варианты?
— Сложно сказать, Джордан. А раньше подобного рода проблем не возникало?
— Никогда!
Гурни опять покачал головой, разминая шею.
— Стресс —
— О чем?..
— Помните ту историю с Махариши?
— Это кто?
— Все время забываю, как вы еще молоды. Итак, Джордан, откуда мне знать, что что-нибудь внезапно не всплывет?
Болстон моргнул и нервно хихикнул.
— Я спросил что-то смешное?
Губы Болстона дрогнули, затем он содрогнулся всем телом и хрипловато расхохотался.
Это был омерзительный звук.
Гурни терпеливо дождался, когда он совладает с припадком смеха.
— Не хотите поделиться, что вас рассмешило?
— «Всплывет»! — воскликнул Болстон, снова задыхаясь от смеха.
Гурни продолжил ждать, поскольку не знал, что еще можно делать в такой ситуации. Один напарник когда-то поделился с ним важной мудростью: когда не знаешь, что говорить, молчи.
— Простите, — наконец, произнес Болстон. — Не обижайтесь только. Я просто как представлю… Вы сказали — «что-нибудь всплывет»! И впрямь: два тела без башки, такие колышатся на волнах где-то на Багамах!.. Мощный образ, понимаете?
В яблочко!
Стой, спокойно, спокойно.
Не теряй лица. Терпение. Послушай, что будет дальше.
Гурни внимательно изучил отполированные ногти на правой руке, затем потер их об джинсы.
Болстон снова занервничал.
— Значит, все, говорите, под контролем.
— Абсолютно точно.
Гурни медленно кивнул.
— А почему я вам не верю?
Болстон молча уставился на него. Гурни продолжил:
— Ответьте мне на пару вопросов. Формальность, но все же. Допустим, я и впрямь из полиции. Ну или работаю на копов. Откуда вам знать, что на мне нет жучка?
Болстон улыбнулся с некоторым облегчением.
— Видите вон ту штуку, похожую на DVD– плеер? С зеленым огоньком? Зеленый — значит, что прослушки нет. Если в комнате записывающее устройство, лампочка горела бы красным. Надежная вещь!
— Надежные вещи — это хорошо. Надежные люди — еще лучше.
— Вы намекаете, что я недостаточно надежен?
— С чего вы вообще взяли, что я не коп? Может, я коп, и пришел спецом, чтобы вытянуть из вас ровно то, что вы мне рассказали с хохотками, как последний болван?
Болстон съежился, как мальчишка, которого отшлепали за проказу. Затем шок сменила уродливая усмешка.
— Что бы вы обо мне ни думали, а я все-таки человек проницательный. Человек, не разбирающийся в людях, никогда не достигнет моих высот. Шансы, что вы коп, такие же, как шансы, что реальные копы найдут тела этих сучек. То и другое одинаково невозможно.
Гурни изобразил такую же усмешку.
— Самоуверенность. Мне это нравится.
Он поднялся так резко, что Болстон вздрогнул.
— Ладно, мы будем на связи, если все же случится что-то непредвиденное.
Когда Гурни уже выходил из особняка, Болстон внезапно сказал:
— Так, к слову,
если бы я думал, что вы коп, я бы вам просто наврал с три короба, и все.Глава 61
Домой
— Так может, он и наврал? — спросил Беккер.
Гурни выбрался из прохладного «Мерседеса» и отправился по раскаленной дороге к входу в аэропорт. Он только что пересказал Беккеру по телефону разговор с Болстоном.
— Не думаю, что он наврал, — произнес он. — Я не первый раз сталкиваюсь с психопатом. Когда он заржал, это был неподдельный прорыв из бессознательного: он реально представил, как трупы обезглавленных девушек всплывают в океане. Но, собственно, что тут обсуждать? Я советую немедленно принять эту информацию за рабочую версию и действовать соответственно.
— Начать обыск по всей Атлантике, что ли?
— У этого гада наверняка есть яхта! У таких всегда есть яхта. Надо ее найти, предположить что он на ней вывез тела в океан, обыскать ее на предмет улик… Могло же что-то затесаться в какую-нибудь, не знаю, трещинку? Вот вам поле для деятельности.
— Да я все понимаю, но давайте мы все же вернемся на землю, в мир, так сказать, фактов. Во-первых, нам все-таки неизвестно наверняка, есть ли у Болстона яхта. Во-вторых…
Гурни его перебил:
— Я гарантирую, что у него есть яхта. Если бы в целой Флориде яхта была у одного-единственного человека, это был бы Болстон!
— Я повторюсь, — занудно продолжил Беккер, — что важны факты, а у нас нет доказательств, что у Болстона имеется яхта, какая яхта, где она, когда и куда он мог возить на ней тела, чьи это были тела, были ли вообще какие-то тела… Улавливаете?
— Дэррил, мне надо сделать еще несколько звонков. Я еще раз вам говорю: есть у него яхта. На ней было минимум два тела. Найдите яхту, найдите улики и займитесь этим сейчас же. Нам нужно прижучить этого мерзавца, свести все версии к одной. Болстон — это только верхушка айсберга, и я чую, что сам айсберг гораздо страшнее. И это очень настойчивое чувство.
За этим последовала пауза, которая неприятно затянулась. Гурни не выдержал и спросил:
— Дэррил, вы там?
— Да. Я ничего не обещаю. Но сделаем, что сможем.
Уже в коридоре, ведущем к нужному гейту, Гурни набрал номер Клайна. Ответила бессменная Эллен Ракофф.
— Он весь день в суде, просил не беспокоить.
— А Штиммель?
— Он, вроде, у себя. Предпочтете поговорить с ним вместо меня?
— Это профессиональное, а не личное предпочтение. Если Шеридан недоступен, он единственный, кто уполномочен предпринять нужные действия.
— Ладно, перезвоните еще раз по этому номеру. Если я не подхожу, звонок переведется к нему.
Гурни перезвонил, и полминуты спустя раздался унылый голос Штиммеля. Гурни пересказал ему разговор с Болстоном, а заодно свое видение ситуации: что дело разрастается в целый эпос, что холодный расчет перемешался с безумием, что Гектор Флорес и Джордан Болстон — лишь элементы огромной сложной мозаики с жутким сюжетом, и что если на текущий момент насчитали пятнадцать пропавших без вести выпускниц Мэйплшейда, то велика вероятность, что нужно искать пятнадцать изнасилованных, изувеченных и обезглавленных тел. В заключение он сказал: