Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы

— Не слышали, как он выглядит?

— Нет. Говорят, носит потрепанную одежду и темные очки. Держит свой кабинет на замке и никогда никого не принимает — как будто потому, что не хочет быть узнанным. Все это часть единого действа. Самореклама. Даже в журнале они пишут: «Никто не знает, кто такой Г. П. Ф.»

— Что вы подумали бы, скажи я вам, что Г. П. Ф. — это Эдуард Мэнкс?

— Мэнкс?! Вы шутите.

— Это настолько невозможно?

Брови Найджела поднялись.

— Перед лицом фактов — невозможно. Мэнкс — человек с хорошей репутацией и способный журналист. Написал несколько очень основательных статей. Левых взглядов и откровенно авторитарен. Человек, подающий надежды. Думаю, при виде Г. П. Ф. у него в желудке начнутся колики.

— Он пишет в журнале театральные обзоры.

— Да, знаю, но там они смотрятся как причуда. У Мэнкса отношение к театру из разряда «будьте вы прокляты». Эти обзоры — один из его коньков. Он хочет власти и использует любой шанс, чтобы приблизиться к ней. Предполагаю, что такие противоположные сольные партии, как у Г. П. Ф. и Мэнкса, последнему не неприятны. Ему здесь можно не заботиться о стиле — а стиль у него жесткий и красочный — и в свое удовольствие заниматься политикой. Понимаете, идет большое сражение. Имена через всю страницу как бы приглашают нас рассудить, кого следовало бы привлечь к ответу за диффамацию, и узнать, кому что нравится. Совершенно в его духе. Конечно, «Гармонии» нужен Мэнкс, чтобы придать журналу cachet [38] , а Мэнкс через журнал обращается к своей публике. К тому же там очень хорошо платят. — Найджел сделал паузу и резко сказал: — Но Мэнкс в качестве Г. П. Ф.?! На него не похоже. У вас есть действительно весомые основания подозревать такое? Вы нашли что-нибудь на него?

38

Здесь: «особый отпечаток» (франц.).

— Меня смущают некоторые пока не разрешенные затруднения.

— Связанные с делом Риверы? Я вас правильно понял?

— Не для печати — да.

— Черт возьми, если Нед Мэнкс в самом деле ведет эту рвотную страничку, — в раздумье проговорил Найджел, — тогда понятно его нежелание общаться. Боже мой, это похоже на правду!

— Я хочу спросить его об этом самого, — сказал Элейн, — но давайте еще немного побеседуем. Мы ведь вправе войти туда силой. Кстати, где находится «Гармония»!

— Там же, где бывшее «Тройное зеркало», — проезд Матери семейства, пять.

— Когда выходит этот чертов журнал? Он ведь ежемесячный?

— Давайте подумаем. Сегодня двадцать седьмое. В продажу поступает в первую неделю каждого месяца. Значит, они готовы начать печатать тираж хоть сегодня.

— Тогда этот Г. П. Ф. должен быть на своем рабочем месте?

— Вероятно, так. Вы намерены явиться к Мэнксу с парой наручников?

— Ни в коем случае.

— Желаю успеха, — сказал Найджел. — Ну а что же я от вас получу взамен?

Элейн вкратце описал обстоятельства смерти Риверы и в подробностях, красочно — свои впечатления от игры лорда Пестерна в составе оркестра.

— Все, что вы рассказываете, замечательно, но я могу узнать не меньше у швейцаров.

— Нет — если Сесар Бонн узнает о нашем разговоре.

— Вы собираетесь привлечь лорда Пестерна?

— Пока еще нет. Пишите свою статью и пришлите мне для ознакомления.

— Прелестно! — воскликнул Найджел. — Как картинка. Пестерн хорош всегда, но в новой роли бесподобен. Можно воспользоваться вашей машинкой?

— Десять минут.

Найджел удалился с машинкой к столу в дальнем конце комнаты.

— Я, конечно, могу сказать, что вы были в «Метрономе»? — торопливо спросил он.

— Ничего подобного.

— Ну-ну, Элейн, будьте выше подобных мелочей.

— Знаю я вас. Если не принять мер предосторожности, вы тиснете какую-нибудь мою фотографию, где я буду похож на слабоумного, а внизу припишете: «Старший инспектор собственными глазами видит, как совершается преступление, но не ведает, кто его совершил».

Найджел усмехнулся.

— «Пускай все прояснится, но только в день-другой!» И тем не менее даже в таком виде материалец в самый раз. Поехали, ребята. — И Найджел ударил по клавишам.

— Есть еще одна штука, Фокс, — сказал Элейн, — которая торчит из этого хаоса, как дорожный указатель, но я не могу его расшифровать. Почему этот зловещий старый фигляр, взглянув на револьвер, захохотал, как умалишенный? Так-так, секундочку! Кто находился в кабинете, когда он изготавливал холостые патроны и вставлял их в барабан? Шанс невелик, но кое-что может проясниться. — Он подтянул к себе телефонный аппарат. — Побеседуем еще разок с мисс Карлайл Уэйн.

3

Карлайл находилась у себя в комнате и подняла трубку, сидя в постели и бесцельно разглядывая эстамп с цветами. Словно молот ударил ей в ребра, горло сжалось. В каком-то отдаленном уголке сознания мелькнула мысль: «Как будто я влюблена и в то же время ужасно боюсь».

Необычно приятный и отчетливый голос произнес:

— Это вы, мисс Уэйн? Мне очень жаль, что я вынужден вновь вас побеспокоить так скоро, но мне крайне необходимо поговорить с вами.

— Да… Вы этого хотите? — ответила Карлайл.

— Я могу приехать в «Герцогскую Заставу», а может быть, вам удобнее приехать сюда, в Скотленд-Ярд. — Карлайл молчала, поэтому Элейн добавил: — Что для вас предпочтительнее?

— Я… я думаю… приехать к вам.

— Возможно, это упростит дело. Очень вам благодарен. Вы можете приехать сейчас же?

— Да… Могу, конечно.

— Прекрасно. — Элейн подробно проинструктировал ее, как найти нужный вход и связаться с ним.

— Вы все поняли? Жду вас минут через двадцать.

— Минут через двадцать, — повторила она, и в ее голосе вдруг прорвалась абсурдная нотка веселости, словно она с радостью уговаривалась о свидании с Элейном.

— Вперед и с песнями, — сказала она и с ужасом подумала: «Но ведь я никогда так не говорю. Он решит, что я спятила». — Мистер Элейн, — громко добавила она.

— Да-да. Я вас слушаю.

— Я очень сожалею, что повела себя утром, как ослиха. Не знаю, что со мной случилось. Кажется, нечто, на меня не похожее.

— Не думайте об этом, — легко отозвался приятный голос.

— Хорошо, все в порядке. Спасибо. Выезжаю немедленно.

Он издал негромкий, ободряющий и не лишенный дружелюбия звук, и она положила трубку.

— Договариваешься о свидании с красавцем инспектором, дорогая? — сказала от двери Фелисите.

При звуке этого голоса тело Карлайл конвульсивно дернулось и она пронзительно вскрикнула.

— Ты что-то нервничаешь, — сказала Фелисите, подходя ближе.

— Я не знала, что ты здесь.

— Очевидно.

Карлайл открыла гардероб.

— Он хочет повидаться со мной. Бог знает зачем.

— Значит, отбываешь в Ярд. Увлекательное для тебя приключение.

— И правду сказать, исключительное, — сказала Карлайл, пытаясь придать словам иронический оттенок. Фелисите наблюдала, как она облачается в костюм.