Земля обреченная

Эта версия мне казалась ложной. Я все пытался хотя бы однажды услышать о чем-либо касаемом моего родного мира, но тщетно. О Земле офицеры либо не знали вовсе, либо попросту не говорили на эту тему.

Я не торопился знакомиться с кем-нибудь из местных ветеранов, боясь, во-первых, вызвать ненужные подозрения, а во-вторых, все офицеры, посещавшие «Приют», держались своими небольшими компаниями, крайне обособленно. На чужаков взирали с обостренным подозрением и в разговоры с ними не вступали. Так что я решил пока не рисковать, а просто пожить здесь некоторое время, стараясь не упустить любой, пусть даже самый крохотный шанс получить актуальную информацию. Пока такой шанс не выдавался, но я не терял надежды.

Я уже поужинал и сейчас просто сидел за своим столом, покуривая местную сигару и потягивая вино, немного необычное на мой вкус, но, тем не менее, очень приятное.

Совенка я оставлял в своей комнатке, там было очень удобное маленькое окошко, которое я всегда оставлял открытым, и птица при желании могла выбраться на свежий воздух и поохотиться, что Совенок и делал регулярно, каждую ночь. Днем он, как обычно, бессовестно дрых.

Вечер шел на убыль и не принес ничего нового. Я начинал потихоньку звереть от вынужденного безделья. Все было как обычно, офицеры пили и трепались о разных пустяках. Народу сегодня было меньше обычного. В зале, кроме меня, находилось еще человек пять. Двое постояльцев и три офицера. Ничего интересного не предвиделось.

Я подумал было отправиться в свою комнату и лечь спать. Голова слегка побаливала. Но решил сначала все же допить бутылку. Вино было отличное, надо будет запомнить название.

Дверь кабака распахнулась внезапно, словно снаружи ей дали хорошего пинка, и в зал ввалилась группа наемников. Они были уже явно навеселе и искали место, где можно было бы продолжить вечер.

— Эй, хозяин, чем порадуешь?

Хозяин заведения, просивший всех называть его Боцман, недовольно нахмурился. Наемников здесь традиционно не любили.

Причем, что самое интересное, не любили их и офицеры, считая, что без этой оравы бездельников довольствие им самим могли бы существенно повысить. А денежные вопросы интересовали офицеров в первую очередь!

— Порадую тем, что имеется, — мрачно ответил Боцман, предчувствуя возможные неприятности.

— Самого лучшего и побольше!

— Давай поторопись, а то в горле пересохло!

Девушка, помогавшая Боцману справляться с работой, принесла несколько бутылок вина и глиняные кружки. Сам хозяин тоже подошел к их столу.

— Поросенок будет готов через несколько дюжин минут. Подождете или что-нибудь другое пока подать?

— Подождем, а ты пока еще вина тащи, народу у нас много, все пить хотят!

Наемников было человек десять. Все крупные, с мечами и кинжалами. Указ о сдаче оружия в городской черте их, как видно, не касался, или они его просто-напросто игнорировали.

Постояльцы гостиницы недовольно поморщились при появлении наемников, быстренько допили вино и отправились восвояси. Я же пока решил остаться и понаблюдать.

Наемники пили много. Минут за десять каждый из них успел осушить по бутылке и потребовать добавки.

— Хозяин, — спросил один из них. — А девки тут есть поблизости?

— У меня гостиница и корчма, — ответил Боцман. — Девки — не по моей части.

— Старый стал совсем? — развеселился наемник. — Девки уже не интересуют?

Лицо Боцмана налилось кровью, но он промолчал.

А наемник веселился. Он схватил девушку-помощницу за руку, притянул к себе и усадил на колени.

— Развлечешься с нами, малышка? — предложил он и ухватил свободной рукой девушку за грудь. Та взвизгнула, но вырваться не могла.

Ни слова не говоря, Боцман вернулся к стойке, вытащил откуда-то здоровенное полено и пошел прямо на наемника. Тот поначалу даже и не понял, что происходит, но, когда Боцман с недвусмысленными намерениями замахнулся, резко толкнул на него девушку и вскочил на ноги, успев увернуться от удара.

Остальные наемники тут же встали рядом с ним, но мечи пока вынимать не торопились.

— Уйди к себе, — торопливо сказал Боцман девушке.

Та немедленно убежала.

— Эй, старик, а ты ничего не перепутал? — спросил один из них. — Ты нашего товарища обидеть захотел?

— Я бы и тебя обидел, да больно вас много, как трусы, только толпой ходите!

— Слушай, Бек, — сказал один из наемников тому, которого пытался пристукнуть Боцман. — Говорят, что мы трусы, представляешь? А мы ведь ему даже ничего плохого еще сделать не успели… и как это понимать?

— Я полагаю, — задумчиво протянул Бек. — Что этот человек нас просто за что-то очень сильно не любит! За что ты не любишь нас, человек?

— Твари вы продажные, вот вы кто! Уничтожить бы все ваше племя…

— Да руки коротки, не так ли? — засмеялся Бек. — Ну что, друзья, думаю, надо этого человечка на место поставить. Болтает он слишком много. Как считаете?

Наемники выразили дружное одобрение.

— А сделаем-ка мы так, чтобы отныне он болтал поменьше… взять его!

На Боцмана кинулись четверо, одного он все же успел ловко уложить на пол, но остальные вырвали из его рук дубинку, завернув их ему за спину.

Бек не спеша подошел к скрученному трактирщику и медленно вытянул кинжал из ножен.

— А чтоб ты поменьше болтал, мы укоротим тебе язык. Это будет справедливо, не так ли, папаша?

— Был бы я твоим папашей, повесился бы давно с горя, — сказал Боцман и попытался пнуть наемника в пах, но не дотянулся.

— Ты не лягайся, не осел ведь, — пожурил его Бек. — А то и сухожилия на ногах подрежем, с места потом встать до конца жизни не сможешь… Ребята, держите-ка его покрепче, сейчас будем проводить воспитательные работы!

Боцмана сжали так, что он не мог пошевельнуться. Бек подошел к нему вплотную и остановился, примеряясь к предстоящей экзекуции.

— Именем Соединенных Королевств приказываю вам остановиться! — Из-за дальнего столика поднялся один из офицеров, высокий и крепкий на вид. Бек замер, потом, словно нехотя, повернулся к офицеру.

— Не лез бы ты в наши дела… этот человек нам нагрубил и будет за это наказан!

— Повторяю! — Офицер шагнул вперед. Двое его товарищей встали рядом с ним. — Отпустите этого человека и можете продолжать вечер!