Землянин, вернись домой !

Амальфи посмотрел на Хейзлтона. Город расплачивался окскими долларами. Здесь это были хорошие деньги, но дома, в родной галактике - просто бумажки. Они обеспечивались лишь германиевым эквивалентом. Неужели прокторы настолько наивны? Или ИМТ так стар, что на нем не установлены мгновенные передатчики Дирака, с помощью которые прокторы могли бы узнать об экономической катастрофе в родительской звездной линзе?

– Как насчет гирокрутов?
– спросил Амальфи.
– Кто еще среди Большой Девятки может о них знать?

– Азор в первую очередь. Он председательствует и он - единственный религиозный фанатик в группе. Говорят, он все еще каждый день выполняет все тридцать йогических поз Семантической Тщательности, подтягивается на каждой ступени Лестницы Абстракции. Пророк Маальвин навсегда запретил человеку летать, поэтому Азор вряд ли позволит городу подняться в небо.

– У него есть на то причины, - задумчиво сказал Хейзлтон.
– Религии редко существуют в безвоздушном пространстве. Они оказывают влияние на сообщества, отражением которых сами являются. Скорее всего, он боится гирокрутов. С таким оружием сотня человек с первой попытки опрокинет их феодальную систему. В ИМТе не решились бы оставить гирокруты в рабочем состоянии.

– Продолжай, - сказал Амальфи, нетерпеливым жестом останавливая Хейзлтона.
– Остальные прокторы?

– Следующий - Бемажди, - но едва ли стоит принимать его в расчет. Так, подумает... Я ведь большинство из них никогда не видел. По-моему, следует опасаться только Ларре. Угрюмый старик с изрядным животиком. Обычно он на стороне Хелдона, но почти никогда - до конца. Деньги, которые вы платите сервам, его мало волнуют - он отыщет способ выдоить деньги обратно - может, объявит праздник в честь посещения нашей планеты землянами. Сбор десятины это его обязанность.

– Он позволит Хелдону отремонтировать гироктуры ИМТа?

– Нет скорее всего, - сказал Карст - Скорее всего, Хелдон не врал, когда говорил, что делать это придется в тайне от всех.

– Не знаю, - проворчал Амальфи.
– Не нравится мне все это. На первый взгляд - прокторы намерены взять нас на испуг, вытурить с планеты, как только кончится контракт, а деньги у сервов отнять - земная полиция будет их прикрывать с тыла. Но если взглянуть повнимательнее - безумная ведь затея. Как только легавые пронюхают, что за город этот ИМТ - а на это много времени не понадобится, - они сокрушат оба города и еще рады будут такому случаю.

– Потому что ИМТ - тот самый город, который... был на Торе-5?
– с запинкой сказал Карст.

Амальфи вдруг обнаружил, что у него проблемы с Адамовым яблоком.

– Забудем об этом, Карст, - проворчат он.
– Не стоит распускать слухи в Облаке. Нужно было вырезать этот абзац из твоей учебной ленты.

– Но теперь я знаю, - спокойно сказал Карст.
– И я понимаю. Прокторы остаются прокторами.

– Забудь, забудь об этом, слышишь? Ты можешь на один вечер снова стать тупым крестьянином?

– Вернуться на мое поле? Вот уж не знаю... Наверное, у жены теперь другой мужик...

– Нет, на поле возвращаться не надо. Я намерен отправиться с Хелдоном взглянуть на их гирокруты. Мне понадобится кое-какое оборудование в помощь. Ты пойдешь со мной?

Хейзлтон удивленно приподнял брови.

– Вам не провести Хелдона, начальник.

– Полагаю, что справлюсь. Он знает, конечно, что мы обучили некоторых сервов. но ведь знания - вещь глазу невидимая. И за всю жизнь он привык к другому. Он просто не умеет видеть в сервах думающих образованных людей. Он знает, что у нас их - тысячи, но по-настоящему идея его не пугает. Он думает, мы их вооружим, сколотим банду. Он еще даже не представляет, что крестьянин способен научиться кое-чему большему, чем владение оружием кое-чему намного более опасному...

– Почему вы так уверены?
– спросил Хейзлтон.

– Сравни - помнишь планету у Фетиды Альфа, она называлась Фитцджеральд. Там они пользовались большим домашним животным для разных работ - животное называлось лошадь. Для скачек, для перевозки тяжестей. Теперь представь, ты прилетел на планету, где, как тебя предупредили, есть говорящие лошади. Ты работаешь, к тебе подходит некто, ведя за уздечку хромую клячу с соломенной шляпой на ушах и вьюком на спине. (Прости, Карст, но дело - есть дело). Ты не подумаешь даже, что эта лошадь - говорящая, ты не привык видеть в подобных животных говорящих созданий.

– Прекрасно, - согласился Хейзлтон, с усмешкой наблюдая за полнейшим замешательством Карста.
– Так какая у нас главная линия, начальник? Догадываюсь, вы уже все продумали. Название уже прилепили?

– Нет пока. Если только ты не любитель длинных заглавий. Пока мы имеем дело с очередной проблемой политического псевдоморфизма.

Амальфи заметил подчеркнуто скучающее выражение на лице Карста, и усмешка его стала шире.

– Или, - добавил мэр, - тонкого искусства заставить противника напороться на свой собственный удар.

Глава 3

ИМТ оказался городом приземистым, прочно и давно пустившим корни в каменистую почву. Он был похож на лес памятников-кенотафий, такой же неподвластный переменам. Тишина в нем тоже напоминала тишину кладбища, а прокторы, с их веерами-жезлами, на концах которых позвякивали пластиночки, были подобны нищенствующим монахам, бредущим среди царства мертвых.

Тишину, конечно, легко было объяснить. В стенах ИМТа сервам запрещалось разговаривать, если только к ним не обращались, а прокторов в городе было относительно немного для оживленной беседы. Но Амальфи чувствовал и другую тишину - молчание истребленных миллионов с Тора-5. Молчание гробовой завесой душило вздох. Слышат ли его прокторы?

Голый коричневый серв, проходивший мимо, взглянул на их группу и поднял палец к губам - установленный жест почтительности. Хелдон чуть кивнул. Амальфи, как того и требовала ситуация, внешне не обратил внимания, но подумал: "Вот что это значит, не так ли, Хелдон? Но поздно, тайна перестала быть тайной".

Карст трусил позади, время от времени бросая с опаской взгляд на проктора. Хелдон, впрочем, не обращал на него ни малейшего внимания, Карст старался зря. Они прошли давно пришедшую в упадок площадь. Посреди площади имелась заброшенная скульптурная группа. От древности она потеряла почти всякую целостность, но, подумал Амальфи, целостность не есть признак монументальных памятников. Только зоркий глаз мог увидеть в камне на пьедестале нечто большее, чем простой крупный метеорит, усеянный множеством вмятин, что характерно для больших сидеритов*.

______________ * Сидерит - большой железно-никелевый метеорит.

Но Амальфи не мог заметить, что выемки в камне, сделанные в стиле произведений древнего скульптора по имени Мур, когда-то выражали определенную идею. Внутри камня когда-то возвышалась мощная фигура человека, чья нога покоилась на шее поверженного, менее сильного врага. Да, когда-то ИМТ в самом деле гордился памятью о Торе-5...

– Храм прямо впереди, - вдруг произнес Хелдон.
– Механизмы в тайнике под храмом. Там сейчас никого быть не должно, никого, кто мог бы помешать, но я лучше сначала посмотрю. Ждите здесь.