Земноводное в кармане, или Сумасбродные похождения Лилит Ханум, женщины, любящей приключения и не признающей ограничений, да не станет она образцом для подражания

Как бы то ни было, иногда Лилит Ханум даже жалела, что родилась в положенное время после свадьбы и не имела возможности увидеть, с какими лицами оба ее деда впервые обменялись приветствиями. Говорят, зрелище было не для слабонервных.

Разумеется, ее угораздило уродиться в иранскую родню: смуглая, яркая, с огромными выразительными глазами, она совершенно не была похожа на русских предков. Всю жизнь всем своим видом, а также ассирийской фамилией (каковую я упоминать здесь не буду, дабы не возмутились все представители этой почтенной семьи) она напоминала русскому деду о том, что среди родни завелись подозрительные иностранцы. Вдобавок ко всему и имя у нее было для русской семьи необычное.

Об имени надо сказать особо, потому что хоть и говорят, что не имя красит человека, а совсем наоборот, не надо недооценивать силу имен: каждое из них что-то значит и тянется за ним целая история.

В момент рождения нашей героини ее ассирийский дед был в Москве и решил помочь молодой матери, сопроводив в ЗАГС, где надлежало регистрировать младенца. Мать хотела назвать дочку Татьяной в честь героини «Евгения Онегина», ибо она была без ума от русской классической литературы. Но не успела она открыть рот, как дед, слывший даже по кярманским меркам большим чудаком, сказал:

– Девочку будут звать Лилит.

– Может быть, Лилия? – осторожно предложила работница ЗАГСа, немолодая женщина с изможденным лицом в облаке вытравленных перекисью буклей.

– Нет, Лилит! Лилит!! Лилит!!! – трижды воскликнул дед так грозно, что никто не посмел ему возразить. Беда в том, что имя это было громко выкрикнуто три раза подряд, и дед невольно произнес древнее месопотамское заклинание, вызывающее ту самую Лилит, могучего демона ночи. Чернила, которыми служащая ЗАГСа вписывала имя девочки в свидетельство о рождении (тогда, в начале семидесятых, в конторах и на почтах еще писали самыми настоящими чернилами!), вдруг закипели и запузырились. Пергидрольная блондинка охнула и выронила вечное перо. Имя Лилит вспыхнуло огнем.

Малышка распахнула огромные глаза, и все, что есть в ночном небе и на ночной земле – свет звезд, дрожание Млечного пути, крики сов, кваканье лягушек, плеск рыбы в реке, шуршание тростника, ветер, шевелящий виноградные листья, стоны влюбленных, – все это оказалось внутри нее.

Чернила погасли, и работница ЗАГСа решила, что все это ей померещилось. В СССР в чудеса не верили, и сцена, достойная детского фильма для передачи «В гостях у сказки», в реальной жизни, конечно, произойти никак не могла. А вот некачественные чернила вполне могли существовать.

Дед же отнесся к происходящему со всей серьезностью, потому что он не был советским человеком и в сказки очень даже верил. Он понял, что натворил, но никому об этом говорить не стал, смекнув, что его тогда будут считать не просто чудаковатым, а чокнутым и, чего доброго, отвезут в психиатрическую лечебницу, куда ему совершенно не хотелось.

Растерянная молодая мать получила на руки свидетельство о рождении с совершенно непонятным для русского человека именем. «Ну ладно, – вздохнула она. – Будет Лилечка…»

Надо ли говорить, что с самого начала за Лилечкой стали замечать странности? Мало кто мог выносить ее пристальный взгляд, и она приучилась смотреть в глаза украдкой. Ей неинтересны были детские игры и все, что связано с детьми. Она будто сразу родилась взрослой. Ей, как и многим детям, нравились сказки, но вкусы у нее были своеобразные. Ей читали вслух Андерсена, но ни «Снежная королева», ни «Дюймовочка» не увлекали ее. А вот совершенно не детская сказка «Новое платье короля» приводила ее в восторг. Ибо уже тогда ее тянуло смеяться над глупостью и самоуверенностью взрослых и над абсурдностью окружающей жизни. Но еще интереснее было читать научно-популярную литературу, наблюдать за миром и познавать его законы.

Надо ли говорить, что везде эта тихая странная девочка была изгоем? Дети таких не любят, взрослые не знают, что с такими делать. Автор не хочет делать свою повесть печальной, поэтому рассказа о непростом детстве и юности Лилит здесь не будет. Скажем только, что учеба ей давалась легко, она окончила два университета и защитила диссертацию. Она была независимой, в девятнадцать лет уехала из родительского дома на крайний запад Европы, в двадцать один вернулась в Россию и неудачно вышла замуж, родила дочь, развелась, как и многие ее ровесницы, чья юность пришлась на девяностые. Она растила дочь, зарабатывала деньги, ездила по миру и долго искала место, которое могло бы стать ее домом. В Шахине у нее были родственники по отцу, и потому, как только дочери исполнилось восемнадцать, Лилечка, к тому времени уже Лилит Ханум, солидная, хотя и эксцентричная дама, перебралась в благословенную столицу Кярманистана, где купила уютную виллу в ассирийской деревне, о которой мы расскажем в следующих главах. Но перед этим необходимо разъяснить, что за демона случайно призвал ассирийский дед в московском ЗАГСе.

Глава четвертая Сказка о Лилит

Всем верующим во единого Бога из священных книг известно, что первым человеком был Адам и женой его была Хава, которую европейцы называют Евой. Это истинная правда.

Однако некоторые рассказывают, будто Хава была второй женой Адама. Да не оскорбятся верующие: это всего лишь сказка, а в сказках вечно все шиворот-навыворот. Мне эту неправдивую историю рассказывали вот как.

Когда Творец решил, что Адаму необходима спутница, он сотворил из глины второго человека и вдохнул в этого человека душу. Это была первая на свете женщина, смуглая, черноволосая, сильная и умная. Ее глаза были глубокими, как ночное небо и звали ее Лилит – «ночь». Первое время Адам и Лилит жили душа в душу. Им было о чем поговорить днем, а вечером они смотрели на звезды, купались, засыпали, нежно обняв друг друга. Лилит все было интересно в этом мире, она пыталась проникнуть в суть вещей, она слагала стихи и песни. Первое время это очень нравилось Адаму, но потом его это стало раздражать. Он смотрел на Творца, на то, как все – от мелкой букашки до ангела небесного – восхищаются им и преклоняются перед ним. Захотелось Адаму, чтобы и жена смотрела на него как на божество. Но для Лилит он был другом и возлюбленным, а стало быть – равным. Адам долго думал, как бы сделать так, чтобы жена начала его обожать, а себя считать едва-едва достойной такого прекрасного мужчины, и вот что придумал. Как-то утром Лилит нагнулась над ручьем, чтобы набрать в горсть воды для питья.

– Ой, да у тебя грудь отвисла, и живот стал дряблым! – воскликнул Адам.

Лилит долго вглядывалась в свое отражение, и ей и вправду показалось, что она не так хороша, как прежде. Она загрустила и задумалась. Адам заметил это и каждый день стал говорить ей что-то такое, от чего она начала сомневаться в себе. В конце концов Лилит поняла, что Адам нарочно дразнит ее. Она и так и сяк пыталась ему угодить, но тот только распалялся и каждый раз говорил еще более обидные вещи. А однажды и вовсе заявил: «Ты женщина, ты не должна разевать свой рот, твое дело слушать меня и подчиняться мне!» Сколько ни пыталась объяснить Лилит, что Господь создал ее таким же человеком, как и сам Адам, все было бесполезно. Ко всему прочему по ночам Адам уже не обнимал ее, потому что сам себя убедил, что жена его – ничтожество и уродина.

Лилит долго плакала, долго раздумывала и наконец решилась на отчаянный шаг. Она отрастила себе большие черные крылья и улетела от Адама. Тот проснулся, а жены нет. Вот так вместо того, чтобы сделать ее покорной, он обрек себя на одиночество. Заплакал Адам и побежал жаловаться Господу. Рассказал он ему, конечно, свою версию истории. Совсем-де жена от рук отбилась, ни во что его, бедного, не ставила, ночью от него отворачивалась и допекла своими придирками. Ну и вообще слишком умная была, надо было сделать жену поглупее, чтобы он, Адам, на ее фоне был бы просто свет учености. То ли Господу некогда было разбираться, то ли он проявил мужскую солидарность, а только он стал на сторону Адама и послал в погоню за Лилит двух своих ангелов, вооруженных до зубов. Те схватили Лилит, когда она пролетала над морем, и доставили обратно, едва не утопив по ходу дела. Скандал вышел на весь Рай.

Адаму как невинно пострадавшему была сделана из ребра новая жена, милая белокурая Хава, добрая и нежная, но немного наивная. Она слушалась мужа, слушалась всех зверушек, с которыми беседовала, а однажды увидела на дереве симпатичную пеструю змейку и заговорила с ней. Что было дальше, известно всем.

Но мало кому известно, что стало с Лилит. В наказание за неповиновение и самовольный развод она была превращена в ночного демона, летающего на совиных крыльях. Говорят, она мудра и осмотрительна и никто не видел ее днем. Одни считают, что она опасна, особенно для неженатых юношей, которым по ночам является в греховных снах и похищает их семя, чтобы рожать от них детей. Другие, напротив, считают, что она оберегает молодых матерей и младенцев и помогает людям в делах, связанных с продолжением рода. При этом никому не известно, что бывает, если вызвать этого демона. А уж что будет, если призвать ее троекратно и одновременно написать ее имя огненными чернилами – и подавно тайна из тайн. Об этом знает только один человек – Лилит Ханум, но даже у нее пока что не вышло толком объяснить, что же с ней тогда произошло.