Желтая акация

— Согласен! — с радостью ответил Юрка.

Адам пересчитал стручки.

— Видишь? Шестьдесят восемь!

— Вижу.

Так Юрка, сменив Гиляра, стал сторожем в звене «Желтая акация».

К вечеру, когда намеченные планом работы были закончены, снова пересчитали стручки — все были на месте.

Их разобрали, вышелушили и сложили в пять отдельных пакетиков, и на каждом написали, с какой прививки семена.

— Вот наше золото, — сказала Марыля.

— Эти семена могут оказаться дороже золота, — задумчиво, глядя на пакетики, сказал Сымон Васильевич.

— Теперь только посадить и дождаться окончательных результатов, — добавила Ганна. — Как хочется, чтоб результаты были хорошими!

— Посадим сразу, — поддержал ее Сымон Васильевич.

— Никак нельзя! — ответила Нина Ивановна. — Можно посадить только на той делянке, где растет фасоль, а она еще не вся поспела. Придется несколько дней подождать. Семена я могу взять в биологический кабинет.

— Да нет, Нина Ивановна! Еще туда какой-нибудь ежик заползет, беда будет!

Слушая этот разговор, Кася предложила взять семена к себе домой.

— Верно! — согласилась Нина Ивановна. — У Каси одна мать дома, малышей нет.

Так плоды летней работы и долгих размышлений кружка «Желтая акация» оказались в Касиной хате.

Придя домой, она взяла деревянный шар, пустой внутри. В нем когда-то были мелкие игрушки, а теперь он стоял на комоде как память о детстве. Кася развинтила его и вложила в него пакетики с семенами. Потом снова поставила шар на комод.

В субботу она занималась домашними делами, помогала матери, а в воскресенье пошла со школой собирать орехи.

В тот же день и произошел неожиданный случай с шаром… Но пока что пройдем в лес.

Осенний праздник лещины

…Сколько в тенистых

Дубравах, долинах

Там было орехов

На ветках, в лещинах!

Максим Танк

В субботу по колхозному радио объявили, что в воскресенье в семь часов утра назначается сбор школьников для похода за орехами. Всех предупредили, чтоб оделись потеплее, надели на себя что-нибудь похуже, во всяком случае будничное, чтоб каждый взял с собой корзинку. Заранее было договорено, что колхоз даст раздвижные лестницы, чтоб не лазить по сучьям. В субботу же лестницы были подвезены к школе.

Школьное начальство сомневалось, стоит ли везти буфет, поскольку дети, безусловно, наедятся орехов. Решили все же привезти несколько больших термосов со сладким чаем и печенье.

Нина Ивановна предложила начать сбор немного позднее, так как с семи часов рановато, но директор не согласился с ней:

— Вы, Нина Ивановна, забываете, с кем мы имеем дело. Некоторые придут в одних рубашонках, увидите сами. Придется посылать их одеться потеплее. Да мало ли еще какие задержки будут! Хорошо, если двинемся в половине девятого.

Так и вышло. Несколько мальчишек прибежали в праздничных рубашках. Некоторые, младшие главным образом, взяли такие большие корзины, которые даже пустыми таскать утомительно.

— Ну, Петрусек дорогой, — спрашивала Зоя Кирилловна, — зачем ты такую большую корзину взял? Разве у вас нет поменьше?

— Почему нет? Но какой из меня работник будет с маленькой? — никак не соглашался Петрусек.

Как ни старались, как ни разъясняли, а приходилось некоторых упрямцев посылать со старшими учениками по домам, чтоб на месте уладить вопрос.

Так час и прошел, пока все стали в строй.

Сымон Васильевич пошутил:

— А все же я ошибся. Думал, что на подготовку уйдет полтора часа.

Сложили лестницы на грузовик. Пришел оркестр. Все стали в строй. И снова, как весной, старшие по классам, адъютанты, отрапортовали Зое Кирилловне о готовности.

И снова Зоя Кирилловна скомандовала:

— Орлята, в поход!

Оркестр заиграл походный марш.

Все двинулись. Шли дружным шагом, но впереди были самые маленькие, поэтому оркестр был предупрежден идти медленнее.

Директор пригласил в лес Марьяну Ивановну, Сергея Петровича. Они обещали быть, только попозже: надо управиться с домашними делами — как-никак воскресенье.

Когда взошли на полянку, все снова построились, как и весной.

Сымон Васильевич сказал всего несколько слов:

— Вот, дорогие мои, мы дождались и другого праздника лещины. Теперь мы все своими глазами убедимся, как она отблагодарит нас за наши хлопоты о ней. В добрый час!

Оркестр заиграл новый походный марш. Под звуки этого марша все начали расходиться на свои площадки. В каждом звене были старшие и младшие школьники, каждое звено получило по пять лестниц.

На поляне разостлали большие брезенты, на которые должны были высыпаться орехи. Подвезены были и мешки.

Так началась веселая, любимая всеми детьми и юношами работа. С самого начала разговоров не было: каждому хотелось разгрызть и попробовать орехов. Ждали же их долго.

На брезентах росли целые кучи орехов. Прибегали шустрые, веселые девочки и мальчики. Высыпали торопясь, так как сборщикам нужны были корзины…

Часа через три был объявлен перерыв. Наевшись орехов, действительно никто есть не хотел, а только просили чаю. Во время перерыва ни у кого руки не отдыхали — каждый вышелушивал из гнезд орехи.

После перерыва работали с песнями, с частушками, с шутками. В лесу стало полно веселых голосов.

Пришел и председатель колхоза. Вместе с Сымоном Васильевичем они обошли весь лещевник, прикинули на глаз, сколько собрано, сколько остается собрать.

Сергей Петрович даже головой покрутил.

— Подумать только! Такое богатство пропадало. Самое плохое, что рвали зелеными. Одна порча была. А это — какое ядро! — показал он Сымону Васильевичу, разбив орех камнем, так как зубами грызть не отваживался. — А вкус какой! — добавил, попробовав орех.

— Я уже ел, — ответил Сымон Васильевич. — Вкуснота. Не знаю, как по-твоему, а я считаю, что тонны четыре — соберем.

— Меньше не будет. У нас в Ботяновичах семьдесят четыре хаты. Надо сделать так… Учеников сто одиннадцать. Если на каждого ученика отсыпать килограммов по пять да на семью, независимо от того, есть ли дети или нет, килограммов по пять тоже…

— А зачем еще на семью? — спросила Зоя Кирилловна, которая как раз в это время подошла к ним.

— Взрослые тоже берегли лещевник. Никто не ходил, не рвал самовольно. А разве мы охрану ставили или на замок лес запирали? Это надо ценить. Пусть получат все. Кто сам не погрызет, малышам отдаст. Одним словом, пусть это будет общим праздником. Таким образом, у нас сбор сразу уменьшится на тонну. Вторую тонну я предлагаю засыпать в колхозный амбар, чтоб орехи лежали для подарков на праздники — Октябрьские и на Новый год. Тонны полторы надо использовать для выжимки масла. Это даст нам самое малое литров четыреста — пятьсот хорошего масла. Пускай люди попробуют и еще больше убедятся в том, что лещина достойна нашего внимания. Макуха или выжимки пойдут на выпечку печенья.