Женщина в клетке

Ворча, Карл начал листать следующую газету, и тут искомое имя прямо-таки бросилось ему в глаза. То самое, которое он и надеялся найти.

— Ассад, вот оно! — воскликнул Карл, не спуская глаз с нужной строчки.

В этот миг он был словно коршун, который стрелой падает вниз, чтобы схватить увиденную с высоты своего полета жертву. Потрясающая добыча! Тяжесть, сдавившая грудь, отступила, мышцы расслабились от облегчения.

— Послушай, что тут пишут: «В автомобиле, в который врезалась машина оптового торговца Александра Люнггора, выжили жена Хенрика Йенсена Улла Йенсен, сорока лет, один из ее новорожденных близнецов, а также их старший сын Ларс Хенрик Йенсен, четырнадцати лет».

Ассад выронил газетный лист. Темно-карие глаза сузились от заигравших вокруг веселых морщинок.

— Ассад, подай-ка мне полицейский протокол с места аварии!

Карл схватил протянутый документ. Вдруг там записаны все персональные номера? Скользнув пальцем по строчкам с описанием аварии, он обнаружил только два: номера обоих водителей, отцов Мереты и Ларса Хенрика.

— Карл, если у тебя есть персональный номер отца, ты же, наверное, можешь быстро найти номер мальчика? Тогда мы сравним его с тем, который получили из «Годхавна».

Карл кивнул. Вероятно, это будет совсем нетрудно.

— Я сейчас посмотрю, какие данные можно найти о Хенрике Йенсене. А ты тем временем попроси Лизу проверить персональные номера. Скажи ей, что мы разыскиваем адрес Ларса Хенрика Йенсена. Если у него нет постоянного места жительства в Дании, то попроси узнать адрес матери. А если Лиза найдет его персональный номер, то пускай распечатает к нему все адреса, по которым он проживал после аварии. Захвати с собой наверх папку и постарайся сделать все поскорее.

Войдя в Интернет, Карл поискал «Йенсенз индастриз», но поиск не дал никаких результатов. Затем он поискал «газонепроницаемые стальные контейнеры для атомных реакторов», в результате чего получил список различных предприятий, в частности во Франции и Германии. Затем он добавил «внутреннее покрытие для контейнеров», что, насколько он знал, означало примерно то же самое, однако и это не дало ничего нового.

Он уже почти отчаялся, как вдруг ему попался файл, в котором говорилось о некоем предприятии в Кёге, причем там содержались слова «гордость датской промышленности» — те же, что он уже встречал в протоколе дорожной полиции. Очевидно, цитата была взята из этого текста. Карл помянул добрым словом полицейского, который так хорошо вник в материал. Можно спорить, что в конце концов этот сотрудник перешел в криминальную полицию.

О «Йенсенз индастриз» ничего найти не удалось. Значит, в названии фирмы ошибка. Позвонив в отдел регистрации компаний, Карл узнал, что предприятий, зарегистрированных на имя Хенрика Йенсена с указанным персональным номером, не существует. Карл сказал, что так не должно быть, и получил три объяснения этой странности: предприятие может находиться в собственности иностранного владельца, оно может быть зарегистрировано под другим названием на имя другого владельца или находиться в составе холдинга и быть зарегистрировано под названием холдинговой компании.

Карл взял шариковую ручку и вычеркнул в блокноте название фирмы. На данный момент «Йенсенз индастриз» представляло собой белое пятно на материке высоких технологий.

Потом он закурил сигарету и, откинувшись в кресле, стал наблюдать, как струйка дыма рассеивается среди труб под потолком. В один прекрасный день пожарная сигнализация в коридоре возьмет след, поднимет страшный переполох и выгонит всех служащих из здания. Карл заулыбался и, затянувшись поглубже, выдохнул в сторону двери густое облако дыма. Разумеется, это положит конец его незаконному развлечению, но воображаемая картина стоящих на улице Бака, Бьёрна и Маркуса Якобсена, раздраженно и опасливо поглядывающих на окна своих кабинетов и хранилищ, в которых по стеллажам стоят километровые ряды архивированных кошмаров, была так хороша, что ради нее стоило рискнуть.

И тут он вспомнил, что сказал Йон Расмуссен из «Годхавна»: отец Атомоса, то есть Хенрик Йенсен, вроде как имел дело с атомной станцией на Рисё.

Карл отыскал нужный номер телефона. Возможно, это окажется тупиком, но если хоть кто-то знает про газонепроницаемые контейнеры для атомных реакторов, то в первую очередь такого человека следует искать на Рисё.

Дежурный был предупредительно вежлив и соединил его с инженером по фамилии Матиасен, который, в свою очередь, перевел звонок на другого, по фамилии Стейн, который также перевел звонок на другого, по фамилии Йонассен. По мере того как его передавали из рук в руки, голоса становились все более старческими. Инженер Йонассен вообще представился Миккелем, и ему было очень некогда. Но раз нужно помочь полиции, он согласен уделить Карлу пять минут. Так в чем дело?

— Вы спрашиваете, знаю ли я предприятие, которое здесь, в Дании, в середине восьмидесятых изготавливало внутренние покрытие для контейнеров? — выслушав вопрос, с некоторым самодовольством начал он. — Еще бы мне не знать! «Эйч-Джи индастриз» была в этой области одной из ведущих в мире.

«Эйч-Джи индастриз»! Карл чуть не хлопнул себя по колену. Инициалы Хенрика Йенссена. Ну конечно же! Вот, оказывается, как просто! Могли бы и подсказать, когда он звонил в регистр компаний, черт бы их побрал!

— Да, вообще-то компания Хенрика Йенсена официально называлась «Трабека холдинг», почему — не смогу сказать. Однако название знают сегодня во всем мире. Их стандарты до сих пор остаются признанными. Очень печальная была история: внезапная смерть Хенрика Йенсена, а затем крах компании. Но без его руководства двадцать пять сотрудников фирмы не справились, без его требовательности к качеству предприятие просто не могло продолжать свою деятельность. Вдобавок ко всему незадолго до этого там произошли большие изменения: переезд в другое место, строительство новых зданий, так что все очень неудачно совпало. Из-за этого были утрачены большие ценности и огромное ноу-хау. Если спросите мое мнение, то предприятие можно было бы спасти, если бы Рисё тогда вмешалось, однако в то время это не отвечало политике нашего руководства.

— Где размещалась фирма?

— Фабрика долгое время располагалась в Кёге, я и сам там бывал несколько раз, но потом, перед тем как случилось несчастье, они переехали в другое место, к югу от Копенгагена. Точно не знаю куда. Я могу поискать в своей старой телефонной книжке, она у меня где-то здесь. Подождете минутку?

Минут пять Карл слышал, как его собеседник роется где-то рядом, используя свой, без сомнения, могучий интеллект для извлечения самых вульгарных слов из богатых запасов датского языка. Судя по голосу, он ужасно злился на себя. Ничего подобного Карлу уже давно не приходилось слышать.

— Нет, — сказал он наконец, наругавшись. — К сожалению, не смог ее найти. А ведь я никогда ничего не выбрасываю! Но вы попробуйте спросить его вдову Уллу Йенсен. Она как будто еще жива и не такая уж старая. Она может рассказать все, что надо. Замечательная женщина! Жаль, что ей досталась такая судьба.

— Действительно жаль, — согласился Карл, приготовившись задать заключительный вопрос.

Но инженер так разговорился, что не мог остановиться.

— Да, то, что они делали, было прямо-таки гениально придумано. Только сварка. Шва было вообще не видно, как ни просматривай рентгеновские снимки, сделанные при помощи самой лучшей аппаратуры. Разработанные ими методы обнаружения протечек были самыми прогрессивными в мире. Например, у них имелась барокамера для проверки прочности их изделий, в которой давление можно было поднять до шестидесяти атмосфер. Пожалуй, это самая большая барокамера, какую я когда-либо видел. И управлялась она самой современной аппаратурой. Уж если там контейнеры выдерживали проверку, то можно было не сомневаться, что оборудование атомной станции будет первоклассным. Вот как работали у Хенрика Йенсена! Во всем на самом передовом уровне.