Женские мистерики

После этих невероятных стремительных событий прошёл насыщенный и щедрый на крутые повороты год. Какими смешными и нелепыми кажутся теперь с высоты нынешних изменений те дни, потрясшие когда-то меня своей нереальной сказочной романтикой.

Сегодня получила по электронной почте два письма. Одно из Новой Зеландии от Капы. Подруга снова жаловалась на скуку, отсутствие полноценного общения, на тупых занудных соседей, на бюрократическую волокиту с документами, на ненавистного старого и скупого супруга – клона актёра Семёна Фарады, на бессонницу, на дороговизну фарфоровых зубов и на бессмысленность существования.

Второе письмо было коротким, посланным с ноутбука Женькой Соловейчиком, застрявшим в каком-то тьмутараканском аэропорту. Он мотался с одних гастролей на другие, работая на разогреве у Шафрана. Упёртый парень попёрся покорять столицу. Лев Валентинович в ту пору нежился в тёплых водах Чёрного моря и, конечно, не вспомнил о том, что обещал юному дарованию посодействовать на вступительных экзаменах. К счастью, злополучную телепередачу он также не удостоил своим великосветским вниманием. А фанатичный Соловейчик, свято веруя в силу звёздного слова, взял, да и поступил-таки в вожделенную гнесинку.

Пообтесался в стольной, поголодал, помыл по ночам посуду в Макдональдсе, научился без стеснения лезть в глаза, расхваливая свои достоинства, потрясая великосветскими знакомствами. Это уж потом Шафран Великолепный соизволил пригласить парнишку на подпевки по настоятельному совету уважаемого педагога по вокалу. Вот и подрабатывает теперь Женька на каникулах, внедряется в артистическую среду.

А у нас с Павликом родился любимый сын Лёвушка. Вот он сейчас наелся и лежит, тихонько покряхтывает от удовольствия. Но если проголодается, то может завопить на такой высокой ноте, что невольно приходит на ум его тёзка, мой добрый знакомый – ранимый и забывчивый популярный супер-голос страны, король всея попсы. Ну, а самое главное, Павлик мой сейчас такой счастливый… лучший в мире папа и муж!!!

ПОЧЕМУ Я НЕ ПОЮ?

Природа прячет от человека знания,

как заботливая мать прячет

от ребёнка опасную игрушку.

Жан-Жак Руссо

Многие знания – многие скорби…

Экклезиаст

Подруги Алька и Нина Дмитриевна проделали долгий путь через весь город и оказались в маленькой парикмахерской, расположенной в полуподвальном помещении в новом панельном доме, за которым начиналось бескрайнее поле, а цивилизация уже не подавала признаков жизни. Чтобы попасть сюда, они сделали две пересадки из одного душного автобуса в другой, а затем ещё тряслись в разбитом трамвае до самой конечной остановки.

Всю дорогу Нину как женщину уравновешенную и благоразумную не покидали томительные сомнения: «Ну, за каким чёртом я поддалась на уговоры этой безбашенной взбалмошной Альки и попёрлась неизвестно куда на ночь глядя. Очередная афёра и выброс денег, точно таким же неистовым синим светом горели глаза подруги когда она втянула кучу знакомых в финансовую пирамиду под громким названием «Элитный закрытый бизнес-клуб». В то время тоже шитая белыми нитками авантюра называлась – верным делом, авангардом, ключом к счастливому будущему… А закончилась позором, разочарованием и разорением. Хорошо я не поддалась тогда на увещевания и громкие посулы. Зачем же сейчас-то попёрлась? Дура! Альке что? Мужика нет – свободна, как вольный ветер! Вон она – сидит рядом, довольная, в предвкушении чудес, ещё и мурлычет себе под нос – клён ты мой опавший, клён заледенелый…»

Алька действительно сомнений по поводу целей поездки не имела – ехать надо обязательно! Как натура импульсивная, увлекающаяся, отметала все препятствия. Ведь там, на этом очень закрытом эзотерическом семинаре, вся судьба её может повернуться вспять. И она узнает, наконец, причины своего катастрофического невезения в личной жизни и убийственного одиночества. Действительно, ну с чего, скажите, ради, ей – ослепительной стройной красавице, да ещё и ведущей актрисе театра драмы, пребывать всю жизнь в растрёпанных чувствах, кочуя из одной безнадёжной любовной истории в другую, ещё более безнадёжную.

Ведь помогло же общение с мастером Всеславом другим людям кардинально изменить жизнь, и ей поможет. Не может не помочь! Ведь не может пытка эта длиться так бесконечно долго. Она яркая, талантливая, популярная! И вот так постоянно одна с двумя детьми, отцы которых не интересуются воспитанием, да и носу не кажут, перебиваясь на нищенскую зарплату, на квартире у древней бабульки, пережившей свой интеллект. А ведь известной артистке необходимо выглядеть, производить впечатление, нравиться всем… а всем нравятся только счастливые и независимые. Вот, как Нинка, например!

Нину Дмитриевну действительно можно было назвать человеком не просто успешным, а стабильно успешным. Шикарная квартира, любящий заботливый муж, должность – главный бухгалтер солидного предприятия. И если Алька который год с остервенением мечтала о банальном отдыхе в Турции, ну хоть по самым дешёвым расценкам, в самом-присамом паршивеньком отелешке (а вдруг и там водятся шикарные холостые иностранцы?), то Нина каждый год посещала с мужем Егором, главным инженером химического комбината, какую-нибудь экзотическую страну, так как все неэкзотические давно закончились.

Была всё же у Нины тайная заветная мысль, которая не позволяла ей повернуть обратно. Точнее, даже этот семинар, вскрывающий причины всех проблем и событий, мог дать ей надежду иметь детей. В 37 лет впервые стать мамой – это последний шанс. В роддомах роженицы в таком возрасте называются – не просто старые первородящие, а, наверное, вообще – древние ископаемые. Самое удивительное, что в здоровье ни у неё, ни у любимого супруга никаких отклонений медицина не обнаружила. Егор, настроенный на восприятие жизни философски, говорил одно: «Подождём. А, может, Бог даст?»

Для себя самой и, в первую очередь, для грешащей резкими оценками подруги, Нина откопала в качестве причины похода к эзотерикам незатейливый повод – своё необъяснимое поведение на всех гулянках и увеселительных сборищах. Дело в том, что Нина Дмитриевна не могла петь. Хотела, а не могла. Существовал некий, говоря театральным языком – зажим, похожий на фобию. Этот странный казус преследовал Нину с детства. Душа поёт и радуется вместе со всеми, и слух есть, и голос, а заставить себя раскрепощённо петь вместе со всеми она никогда не могла. Когда это замечали и спрашивали, почему ты не поёшь, Нина стала имитировать, открывать рот, покачиваясь в такт мелодии. Ей это и самой было интересно. Вот с этой «официальной версией» она и отправилась к магу Всеславу.

Сложная технология погружения была объяснена Алькой до примитива просто:

– Мастер введёт тебя в транс. Ты увидишь свою прошлую жизнь и найдёшь причины бед и ответ на все вопросы.

В аудитории, где должен был состояться эзотерический сеанс, кроме Альки и Нины находилось ещё три семинариста. Точнее семинаристки, так как все они были женщины. Полубезумная старушка крепко, словно боясь потерять, держала за руку слепую внучку – рябую с оплывающей фигурой девушку с запавшими безжизненными щелками вместо глаз.