Жертва
Шрифт:
— Какого хрена ты дал моей жене?
– кричу я ему в лицо.
— Не...
Я бью его снова, и его голова откидывается назад. Он падает на пол, кровь течет из его разбитого лица. Я вдавливаю свой ботинок в его шею и опираюсь на него, придавая вес.
— Что ты дал моей жене?
— Гон-адотропин, - выплевывает он.
Убрав сапог с его шеи, я встаю на колени рядом с ним.
— Что это за хрень?
— Это...
– Кашель. — Гормон, усиливающий овуляцию.
Я встаю, и он переворачивается на бок, чтобы ослабить давление на руки, скованные наручниками за спиной.
— А как насчет таблеток, которые ты дал ей на утро?
Он качает головой, а я сжимаю руки в кулаки.
—
– требую я.
— Мне позвонили.
– Он кашляет, и кровь вытекает из его разбитых губ. — Сказали приехать в отель «Минсон».
— Кто?
— Фрэнк Минсон.
– Он кашляет еще, и мое тело напрягается. — Он был в панике. Сказал, что Люк пропал и что ему сообщили, что ты должен жениться на Лейкин.
Глаза Райата устремлены на меня, но я не свожу свои с Джексона.
— Продолжай.
Глубоко вдохнув, он добавляет:
— Он сказал мне убедиться, чтобы ты ее обрюхатил.
— Он ненавидит тебя, - говорит Кэштон. — Почему он хочет, чтобы она забеременела от тебя?
История повторяется. Она умрет у тебя на руках, как умерла ее сестра– вот что сказал этот гребаный ублюдок в моем подвале после того, как Лейк пырнули ножом. До сих пор я не понимал, что он имел в виду.
Выпускной год в университете Баррингтона
Я сижу за металлическим столом в комнате для допросов в полицейском участке. Меня привезли и держат здесь уже три часа. Мои руки прикованы наручниками к столу, и я все еще покрыт кровью Уитни. Моя футболка уже высохла и прилипла к коже.
Большие водянистые голубые глаза продолжают мелькать в моем сознании. Выражение бледного лица Лейк, когда она с ужасом смотрела на меня, думая, что я убил ее сестру. Как будто я был слишком ужасным человеком, чтобы сделать это. Я имею в виду, я делал это раньше, так, почему бы не сейчас ? Что делает ее сестру такой особенной ? Я не любил ее. Мне сказали сделать так, чтобы казалось, что я люблю ее. Это должно было быть публично и сверх меры. Поверхностно.
Дверь распахивается, и входит мой отец в сопровождении нашего семейного адвоката.
— Убийство ?
– требует он. — Господи, Тайсон. Это во всех новостях. Ты хоть понимаешь, что ты сделал с нашей фамилией ? С моей репутацией ?
Я молчу.
— Позвони им!
– приказывает он нашему адвокату. — Позвони гребаным лордам и вытащи его из этой передряги.
Хансен достает из кармана сотовый, набирает номер и включает громкую связь. Он кладет телефон между моими закованными в наручники запястьями, когда звонок на другом конце заполняет маленькую комнату.
— Алло ?
— Заберите моего сына отсюда, - огрызается мой отец.
Лорд прочищает горло.
— Было бы разумно, если бы вы покинули комнату, сенатор.
— Я не собираюсь...
—
Убирайся.
– Я прерываю отца.
Его глаза сужаются на мои.
— Тай...
— Убирайся на хрен!
– кричу я, не в настроении слушать его дерьмо. Он мне здесь не нужен. В конце концов, я собираюсь сделать один телефонный звонок, и он точно будет не ему.
Он поворачивается и выходит, хлопнув дверью.
— Что вам нужно ? – спрашиваю я, переходя к делу.
— Сынок, ты сам себя поставил в затруднительное положение.
– Он не спрашивает меня, убил ли я ее, и я не трачу дыхание на то, чтобы сказать ему.
— Это смешно, учитывая, что вы те, кто поместил меня сюда, - выдавливаю я из себя.
Наступает тишина, прежде чем он говорит.
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду...
— Вы обещали нам защиту. И вы провалились. Мы провалились.
– Лорды должны защищать своих. Пока мы делаем то, что нам говорят, мы вознаграждены. Вот почему мы даем клятву. Если бы они отвернулись от нас, не было бы никакого общества. Мы превзошли бы основателей и сожгли бы все дотла. Мы бы уничтожили их.
— Это не...
— Хватит, блядь, врать!
– кричу я, натягивая наручники. — Либо вытащи меня, либо позволь им забрать меня.
— Я тебе не верю, - решаю сказать я Джексону, не желая, чтобы он знал, насколько он близок к истине. Подхожу, чтобы пнуть его.
Он вырывается, заставляя меня сделать паузу:
— Мистер Минсон угрожал Люку жизнью. Ему не разрешили трахать ее после свадьбы.
Я хмурюсь.
— Это бессмыслица. Это то, для чего он дал Люку номер в отеле.
– Это было сделано, чтобы доказать, что она осталась девственницей. Она должна была истечь кровью ради него.
Он качает головой.
— Нет. Он дал Люку комнату, чтобы убедиться, что она осталась девственницей.
— Откуда он мог знать?
– интересуется Райат.
— Камеры, - отвечаю я. Лейк сказала мне, что Миллер упоминал, что она кончила на мой член. — У него там были камеры.
— Значит, ее отец смотрел, как ты трахаешь его дочь? Это довольно хуево.
– Кэштон с отвращением качает головой.
— Почему ее девственность была так важна?
– спрашивает Райат.
— Я... не знаю.
– Он начинает плакать, понимая, что не дает мне достаточно информации.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
ТАЙСОН
Моя жена лежит в кровати и спит. Я сижу на диване, а Райат стоит рядом со мной. Он печатает на телефоне жене, а я смотрю на свой. Райат откладывает телефон и смотрит на меня.
— Какой план?
— Ей нужно остаться здесь, - говорю я, наблюдая, как она устраивается в постели. По большей части она все еще не в себе. Мы приехали шесть часов назад. И хотя мне нужно помучить несколько человек, прежде чем убить, я хочу быть здесь с ней, когда она снова очнется. Я понижаю голос, чтобы убедиться, что она меня не слышит. — Они подтвердили ее беременность в больнице. Это не долго будет тайной.