Жертва

— Что?
– Его пронзительный голос заполняет открытый клуб.

Хватаю его за волосы и дергаю голову назад.

— Извинись перед моей женой. Сейчас же.
– Мои глаза переходят на ее, и она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, ее тело застыло в шоке.

— Мне... мне жаль, - прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Вынимаю нож из его руки. Он падает на колени, прижимая ее к груди, кровь течет повсюду. Проведя лезвием по бедру, я закрываю нож и убираю его обратно в карман.

— Уолтер?

— Да?
– Он поднимает голову, чтобы встретить мой взгляд. Достаю пистолет из кармана брюк и стреляю ему прямо между глаз.

Крик Лейк сопровождает звук моего пистолета, кровь забрызгивает ее форму, а его тело падает на пол, где она лежала. Она закрывает рот рукой, и наступает тишина - все стоят, парализованные тем, что я только что сделал.

— Это будет вашим единственным предупреждением. Не прикасайтесь к моей жене. Никогда.
– Мой голос звучит громко и четко. Протянув руку, хватаю ее дрожащую и притягиваю к себе. — Уберите это дерьмо, - приказываю я, и все разбегаются, возвращаясь к работе.

Тяну ее в коридор, и она вырывает руку из моей хватки.

— Почему бы тебе просто не вытащить свой член и не помочиться на меня, - рычит она. — Это может помочь донести твою мысль.
– Ее ладони ударяют по моей окровавленной рубашке.

Обхватываю рукой ее горло и вжимаю спиной в стену, толкаясь в нее бедрами, чтобы прижать ее к месту.

— Ничего не исключено, дорогая.

Ее ноздри раздуваются, голубые глаза заплывают слезами, которым она еще не дала упасть.

— Ты отвратителен.

Я опускаю губы к ее уху и шепчу:

— Да, но я заставлю тебя жаждать всего, что я решу с тобой сделать.

ЛЕЙКИН

Я не удивлена, что Тайсон просто убил этого парня. Я знала, что мой отец был Лордом с самого детства, и также понимала, что это означает. Что меня удивляет, так это то, что он убил Уолтера из-за меня. Я не хочу, чтобы это было на моей совести. Еще один труп, потому что я не смогла его спасти. Даже если этот человек был чертовым мудаком.

Тайсон отступает назад, хватает меня за руку, и я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, что тело уже исчезло. Бо стоит на руках и коленях, убирая остатки крови полотенцами и ведром с водой.

Мы заходим в лифт, молча поднимаемся на четвертый этаж и входим в квартиру. Он тянет меня через спальню и ванную.

— Раздевайся. Мы примем душ и ляжем в постель.
– Он отпускает мою руку, и я останавливаюсь, наблюдая, как он расстегивает свою рубашку, покрытую кровью, а затем стряхивает ее с плеч. Он вынимает пистолет из кармана брюк, оттягивает затвор и вынимает магазин. Он кладет все это на столешницу у раковины.

Если бы я умела обращаться с оружием, я бы воспользовалась возможностью выстрелить в него, но знаю, что у меня ничего не получится или я застрелюсь сама. Затем он снимает ботинки и носки. Последним он расстегивает ремень, затем расстегивает брюки и стягивает их с ног вместе с трусами.

Это первый раз, когда я действительно обращаю внимание на его обнаженное тело. В прошлый раз, когда мы принимали душ, я была слишком смущена, чтобы даже смотреть на него. И, к счастью, он потребовал, чтобы я отвернулась. Когда я наблюдала за ним с сестрой, я никогда не обращала на это особого внимания. Но теперь я не смогла бы отвести взгляд, даже если бы захотела.

У него шрамы на спине, над правой лопаткой. Выглядит как маленький круг. Пулевое ранение, может быть? Мне не хочется спрашивать, от чего это. Еще один на руке, и третий шрам на левой пояснице. Возможно, ножевое ранение?

Мой взгляд падает на его задницу, и мое дыхание учащается от того, какая она точеная. Его мускулистые бедра напрягаются, когда он открывает стеклянную дверь и заходит в душ, включая его.

Вздыхаю, снимая одежду, понимая, что я вся в крови и алкоголе и мне нужно вымыться, прежде чем лечь в постель. Я устала. Это был долгий день, и я никогда не ложусь так поздно.

Раздевшись, захожу внутрь и на секунду замираю, вспомнив, что у меня на шее гребаный шоковый ошейник. Я боюсь намочить его, но потом вспоминаю, что уже принимала душ с ним, прежде чем узнала, что это такое. Я очень сомневаюсь, что он убьет меня так быстро. Он женился на мне не просто так. Что бы это ни было, уверена, это будет долгая игра.

Он поворачивается ко мне лицом, и я отступаю назад, прижимаясь к холодной кафельной стене. Он прижимает меня к себе, улыбка растягивает его губы.

— Что случилось, дорогая?

Фыркаю. Слишком много всего, чтобы ответить на этот вопрос.

— Боишься меня?

Расправив плечи, я говорю:

— Если ты думаешь, что я буду преклоняться перед тобой, потому что ты мой муж, то ты ошибаешься.

Он протягивает руки по обе стороны от моего лица, наклоняя мою голову назад, так что мне приходится смотреть на него вверх, когда он прижимает свое гладкое и твердое тело к моему. Мои руки инстинктивно поднимаются, чтобы схватить его запястья, пытаясь оторвать их от моего лица, но ничего не получается.

Я жду, что он задушит меня, даст пощечину, схватит за волосы, затащит под распылитель и утопит. Вместо этого он опускает свои губы к моим и целует меня. Медленный и мягкий чувственный поцелуй, который заставляет мое сердце биться в тревоге, в то время как тело плавится.

Мои глаза закрываются, пока покалывание медленно пробегает по позвоночнику, заставляя меня дрожать. Я стону ему в рот, мое тело становится мягким и толкается в его. Мои руки опускаются с его запястий и обвивают его талию, мои пальцы впиваются в его влажную кожу.

Именно в этот момент я понимаю, насколько я в жопе. Я никогда не считала себя хрупкой. Но он ведет мое тело туда, где оно еще никогда не бывало. Он заставляет его испытывать то, о чем оно даже не подозревало. И я могу признаться, что не знаю, как с этим бороться.

Он отстраняется, мои губы остаются приоткрытыми, делаю дрожащий вдох, и мои тяжелые глаза открываются. Его большой палец проводит по моей верхней губе, а затем обводит нижнюю.

— Я не могу дождаться, когда увижу тебя на коленях, плачущую по мне, пока ты будешь задыхаться от моего члена.