Жесткий отказ

«Ты независимая, взрослая женщина, Миранда Прессинджер. Позвони ему».

Почему я так нервничаю?

«Потому что боишься быть отвергнутой».

Но это он пригласил меня на свидание!

«Верно, но он мог решить, что это ужасная идея, и теперь его план состоит в том, чтобы игнорировать тебя».

— Почему ты разговариваешь сама с собой? Возьми себя в руки!

Делаю глубокий вдох, сердце колотится со скоростью километр в минуту, пока втягиваю воздух и ищу его номер. Это один из последних номеров, которые я набирала, и мы все знаем, чем закончился тот разговор.

Вызов соединяется. Идут гудки.

Затем…

— Алло? — Я вздрагиваю от его приветствия, его голос такой глубокий.

— Привет, Ной.

Он делает паузу, прежде чем сказать:

— Привет, Миранда. Я… собирался… я как раз собирался написать тебе.

Я тихонько посмеиваюсь, лжец.

— Никакого вранья.

— Ладно. Не прямо сейчас, но я собирался написать, клянусь.

— Хорошо. — Я позволяю тишине повиснуть, не желая заполнять её пустой болтовнёй. Я хочу, чтобы он сказал то, что должен сказать, даже если мне придётся ждать всю ночь.

«Признай, что ты передумал».

Это было бы отстойно, но, по крайней мере, я буду знать.

— Я хотел подобрать несколько подходящих вечеров, чтобы сходить куда-нибудь, прежде чем что-то предлагать. Мой график сейчас довольно напряженный, поэтому мне пришлось сначала заглянуть в свой календарь.

По крайней мере, он не сказал, что занят.

Из всех отговорок в мире «я был занят» — самое ленивое алиби, которое никогда не перестаёт выводить меня из себя.

— И ты нашёл несколько дней?

— Не будешь возражать, если мы встретимся в будние дни? Я работаю почти все выходные.

Любознательность требует, чтобы я спросила, чем он зарабатывает на жизнь, но тогда у нас не было бы этой темы для обсуждения на нашем свидании.

— Да, будний день вполне подходит.

— Как насчёт… четверга? Или во вторник на следующей неделе?

Я буквально свободна каждый день, но делаю вид, что обдумываю.

— Лучше во вторник. Мне нужно кое-что сделать в офисе, который я только что арендовала. — Кроме того, мне нужно время, чтобы спланировать свой наряд. — Во сколько ты за мной заедешь?

Наступает долгая пауза.

— Ты хочешь, чтобы я заехал за тобой?

Эм. Да?

— Ты сказал, что ты не преступник, и я полагаю, это означает, что ты не убийца. Можешь называть меня старомодной, но… Я бы хотела, чтобы ты заехал за мной. — Так чтобы это было официально.

— Хорошо. Тогда я заеду за тобой.

— В шесть тридцать, нормально? Ещё немного, и я умру с голоду.

— Как насчёт шести? Нам потребуется время, чтобы добраться до центра города.

— О, центр города. О-ла-ла!

— Или нет? Мы можем остаться где-нибудь поблизости.

Чёрт возьми, нет! Если мне подворачивается возможность надеть платье и отправиться куда-нибудь в город, я не упущу такой возможности.

— Удиви меня, ладно? Я буду готова в шесть. Я пришлю тебе адрес на следующей неделе.

— Звучит неплохо.

— И Ной?

— Да?

— Это свидание.

11

НОЙ

Меня тошнит.

Буквально тошнит, пока я медленно ползу по улице, навигатор в машине направляет меня по адресу, который я ввёл, прежде чем выйти из дома.

Дом Миранды находится в двадцати минутах езды от моего дома, не в пригороде, но и не в городе. Небольшое ответвление рядом с торговым центром, куда стекаются туристы. Симпатичный жилой комплекс, расположенный в старой части города, которая, вероятно, когда-то была модной. Больше нет, но в ней всё ещё есть какое-то очарование.

— Пункт назначения слева от вас, — инструктирует голос навигатора, и я замедляюсь, вытягивая шею и сканируя взглядом узкую улочку в поисках места для парковки.

Останавливаюсь у обочины. Заглушаю двигатель своего грузовика и смотрю в зеркало заднего вида на своё отражение. Свежая стрижка, без бейсболки. На этот раз на моём лице нет синяков. Осматриваю салон, убедившись, что сиденья чистые, мусора нет, и от сумок, которые я обычно храню на заднем сиденье, не пахнет раздевалкой.

Они исчезли.

Сегодня у меня свидание.

Дьявол, это звучит так странно. Я продолжаю думать об этом всю дорогу до входной двери Миранды.

Мы выиграли нашу игру в прошлые выходные, нашу первую схватку в том, что, как мы надеемся, будет успешным сезоном, поэтому я планирую отпраздновать это сегодня вечером с алкоголем. Жидкое мужество, празднование — одно и то же. Мне это понадобится, если хочу пережить ночь, не выставляя себя дураком.

Дверь открывается, и я поражаюсь тому, как Миранда прекрасна.

Я помню, как девушка выглядела в ту ночь в «Плате». Её тогдашний образ по сравнению с сегодняшним образом не поддаётся сравнению.

Неудивительно, что Уоллес клеился к ней. Миранда…

Я не хочу говорить «очаровательная». Она прекрасна в хорошем смысле, а не в смысле секс-бомбы, и это, вероятно, тоже ужасный способ описать её образ, и я бы никогда не сказал этого дерьма вслух, потому что она, вероятно, оскорбилась бы.

Девушки такие забавные.

Прелестная. Великолепная.

Красивая.

— Привет. — Она рукой придерживает дверь открытой, её взгляд пробегает по мне сверху вниз, оценивая мою внешность — так же, как я рассматриваю её.

Это странный момент. Немного неловко, что она так пристально смотрит на меня, и я вспоминаю, что это обычное поведение на свиданиях, а не критика. Она встречалась со мной всего дважды, для неё нормально рассматривать меня.

Миранда мысленно рисует тебя в своём воображении, а не отмечает всё, что ей в тебе не нравится.

Или, может быть, так оно и есть?

Нежный взгляд её глаз говорит мне, что если это моё предположение, то я ошибаюсь.

— Холодно на улице? — спрашивает она, приоткрывая дверь ещё немного, чтобы я мог переступить порог.

Оглядываюсь вокруг, подмечая все мелочи. Абсолютно белые стены, белая отделка из дерева, белые двери. Диван? Белый.

Всё, что прибито гвоздями, привинчено или пристёгнуто, белое. Всё остальное выдержано в ярких тонах, например, подушки на диване. Буфет на кухне? Серое дерево, разительный контраст с его стерильным фоном.