Жестокая нежность 2

— Да, сейчас отпущу, — хмуро сказал. — Давайте свой пропуск — подпишу. Ожидайте на улице.

Протянула листок.

— А в какой больнице Тарасов? — мне нужно увидеть Таню, на мой звонок, скорее всего, не ответит, а там, надеюсь, застать.

— Это не секрет, конечно… Но мой вам совет: лучше не приближайтесь к той семье, чтобы не приписали обвинение в давлении на них, — он все-таки назвал номер и адрес. Планировала наведать туда сегодня.

— Спасибо. Приму к сведению.

***

Я вышла на улицу. И все продолжала думать… Никак не могу понять, что именно не нравится в данных обстоятельствах? Что не так? Это не просто предчувствие… Моя уверенность в муже — тоже не причем.

Месть? Как-то уж совсем по-женски… Точно! По-женски! Неужели, Таня сама «заказала» муженька? Могла ли? Ведь так любит… Тоже странно. Всегда полагала: женская месть направлена на соперницу, которой, впрочем, не являюсь, но, видимо, она думает иначе. Либо между ней и Артемом случилось нечто, подтолкнувшее на такой поступок? В любом случае, доказательств нет. Это всего лишь мои домыслы. И буду цепляться за все возможности.

Минут через тридцать появился Ян и Филипп Абрамович.

Буквально бросилась в объятия мужа, а ощутив тепло и любимый родной аромат, слезы потекли опять.

— Ну, ну, тише… — прижал к себе, поглаживая волосы. — Все будет хорошо.

— Тина, голубушка… — отвлек адвокат. Я посмотрела на него. Заботливый ласковый тон этого немолодого мужчины — лишь видимость, он всегда внимателен и вежлив в общении, профессия обязывает. Но не дай Бог стоять на пути или нажить врага в его лице: раздавит и не поморщится. — У них ничего нет. Так что не волнуйся. Ситуация под контролем.

— Спасибо, что быстро приехали, — на мои слова он отмахнулся рукой, тем самым говоря: «это моя работа».

— Хоть ты подумала обо мне сразу, а то Ян не собирался сообщать о проблеме.

— Почему? — поднимаю глаза на мужа.

— Потому что это полный бред. Все обвинения беспочвенны. Не трогал… Ну, так…

— Ян?!

— Встретился, объяснил… — продолжил тут же он. — Прижал слегка, взяв за горло… Он был удивлен, когда увидел, чья ты жена. Узнал, конечно… Не ожидал… И поверь, прекрасно все понял без рукоприкладства.

— Встречное бы заявление подать… — вмешался Филипп Абрамович. — Да хуже сделаем… — он вздохнул, задумавшись на полминуты. — Не смотрите так, — заметил наши вопросительные взгляды. — Подумал, что обвинение в сексуальном домогательстве будет в самый раз. Но тогда два факта срастят официально, навредим. И Тарасов все равно в коме.

— Нет, не нужно, — сразу говорю.

А вот Ян задумался.

— Нет, — дергаю его за рукав, обращая на себя внимание.

Ничего не ответил, хотя по глазам вижу — решил что-то.

— Ладно, мне пора, — адвокат протянул руку мужу. — Буду держать в курсе. И, пожалуйста, сами никуда не лезьте. Созвонимся.

Филипп Абрамович ушел. Если взялся — дойдет до сути, с его связями быстрее полиции найдет заказчика.

Смотрю на любимого, всем видом он показывает, чтобы не переживала.

***

Подвожу Яна в офис, а сама тороплюсь в больницу. Не сказала ему о планах поговорить с Таней, наказ адвоката тоже нарушила, но этот разговор необходим.

Я осторожно…

Если вообще удастся. Не знаю, сколько придется торчать там? Повезет ли застать? Захочет ли уделить время?

На мою удачу, ждать не пришлось. Она стояла на улице и курила быстрыми затяжками. Выбрасывает окурок в урну и тянется за новой сигаретой. Но заметив меня, убрала в пачку. И, кажется, не удивлена моему визиту.

— Явилась… — прошлась небрежно взглядом.

— Привет… Как Артем? — интересуюсь искренне, зла не желаю. И ладно бы ссадины и синяки, но черепно-мозговая травма, кома — перебор.

— Не твоего ума дело! Это мой муж, перестань преследовать нас! — закричала она.

— Я вас не преследую… — сразу выбрала спокойный тон беседы, никаких намеков, что внутри все негодует от ее слов.

Таня меня виноватой сделала — это очевидно. Вообще, ее поведение, мягко говоря, подозрительное… Да, нервничает, а в остальном: не видно тревоги, даже глаза не заплаканы… Может, я не права и придираюсь, все по-разному переживают, некоторым проще в себе держать, но не могу отделаться от ощущения странности происходящего…

— Зачем пришла? Позлорадствовать? — усмехнулась она. Усмехнулась! Нет, правда, не понимаю. Что-то с ней не то…

— Всего лишь хотела поговорить. И узнать состояние Артема.

— Когда мужу тюрьма светит, забеспокоилась сразу… Узнаешь теперь, каково это — страдать!

Куда делась та милая дружелюбная девушка, откуда столько яда? И речь обо мне. Разве можно в этих обстоятельствах думать о ком-то, кроме любимого человека?

— Ян не причастен.

— Хм… — Таня все-таки закурила. Дрожащими руками подносит сигарету ко рту, а глаза лихорадочно бегают. Что с ней? Боится… Но чего?

— Я сожалею о случившемся, и виновные понесут наказание.

Она заметно напряглась. Точно знает больше… Вот только не ясно: сама организовала нападение или кто-то другой «точил зуб» на Артема?

— Вот только не надо из себя святошу строить… Сожалеешь… ну-ну… — злость так и прыщет из нее. — Наверняка, натравила специально. Слышала, как твой муж угрожал…

Теперь понятно, откуда ей известно о конфликте. Сильно сомневаюсь, что Артем пришел и поведал жене, как с ним разбирался Ян по причине приставаний и непристойных предложений.

— Говорил, а не угрожал, — поправляю.

— Считай, как хочешь. Я от своих слов не отступлю. Это из-за тебя все!

Задев меня плечом, она пошла обратно в больницу, кинув в сторону окурок. Не хватало только добавить: «ответишь по полной программе за мою неудавшуюся жизнь». И где, спрашивается, страх за мужа? Одна лишь месть в глазах.

***

Домой я возвращалась поникшая, расстроенная, уставшая и эмоционально опустошенная. Пока ехала, позвонила Яну — узнать, как скоро он приедет. Оказалось, будет ужинать с адвокатом, обсуждать план действий. И тот уже что-то нарыл. За полдня? Вот это скорость.