Жестокая нежность 2

— Вернитесь туда! — вырываюсь из сильного хвата. — Там, что-то не так!

— У меня указания на ваш счет. Доставить в целости и сохранности, — произносит отработанным до автоматизма голосом.

— Помогите ей! — бью кулаком в его широкую грудь. Нервы сдают, истерика все же накрывает.

Слышится выстрел, затем еще один… и один…

Я испуганно вздрагиваю, пространство резко плывет перед глазами и сознание ускользает, затягивая куда-то в темную глубь… А ржавый запах крови врезает в нос…

Глава 24

Глава 24.

…Дима избивал до полуобморочного состояния. На мне уже живого места не осталось, все тело покрыто гематомами, ссадинами, укусами и синяками, но он с маниакальным желанием продолжал измываться надо мной… Требовал признать свою власть, назвать своим мужчиной, кричал: «сука, я буду трахать тебя, пока не согласишься на все условия» — и делал это самыми извращенными способами, связывая в немыслимые позы и используя, даже не плетку, а хлыст для скота, который оставлял на спине очередной обжигающий кровавый след… Потом душил, причинял новую порцию изощренных пыток, выворачивая руки до хруста суставов, и снова насиловал… Хотелось сдохнуть и исчезнуть навсегда… «Я вырву ублюдка из тебя! Умоешься слезами! Это за то, что не замечала меня…» — его рука резко проникла внутрь, разрывая стенки нежного женского органа… Из меня хлещет алый фонтан…

Дергаюсь от обманчивых ощущений, открывая глаза… Тело покрыто холодным потом, сердце истошно бьется, а воздух застревает с болью в легких, когда судорожно хватаю ртом и не могу надышаться.

Подсознание опять сыграло со мной злую шутку, подсунув все переживания и страхи… Но все же смогла вырваться из жуткого сна, который повторялся и повторялся, каждый раз возвращая в сцену насилия надо мной — физического, морального, сексуального…

«Это кошмар, всего лишь кошмар…» — радуюсь, успокаивая себя. Полностью возвращаюсь в реальность, где весь ужас остался позади, наконец-то…

Ян крепко спит, сидя на стуле, голова покоится на больничной кровати, на которой я лежу. И мое внезапное пробуждение не потревожило его сон, настолько устал.

Прикоснулась к мягким светлым волосам мужа, пропуская их сквозь пальцы. На висках обозначилась легкая седина, словно пепел прилип — не сильно бросается в глаза, но мне, знающей каждый кусочек любимого лица, видно. Похоже, переживания не без последствий прошли…

Глажу его, наслаждаясь этой простой близостью. Так хорошо становится, легко: душа ликует и поет, парит где-то в бесконечной вышине, смело расправив крылья, чтобы вновь дарить счастье.

— Тина? — не замечаю, как он просыпается.

Улыбаюсь, хотя пока не просто дается такое действие — щека опухла от полученного удара и жгучей болью напоминает о себе.

В следующую секунду Ян прижимает к себе… И, кажется, у него текут слезы… Тяжелые моменты пришлось пережить ему, в особенности, когда не знаешь, что сказать дома, как успокоить, настроить на лучшее.

— Я в порядке… правда… — вдыхаю родной аромат, уткнувшись в шею.

— Любимая, сладкая моя… Думал, сдохну… — шепчет в ухо. И торопливо покрывает мое лицо порхающими поцелуями.

— А я только и держалась на мыслях о встрече с тобой… Мечтала, как окажусь дома, увижу детей, наших мам… Как скроюсь в твоих объятиях, и больше не буду бояться.

— Все закончилось… — еще раз целует и садится обратно на стул.

— Расскажешь? — неуверенно спрашиваю, не надеясь на ответы. Подробности мне не нужны, но некоторые вещи знать хочется. Я помню, как моя рука окрасилась кровью, когда держалась за плечи мужчины. Он стойко терпел и бежал вместе со мной за спасительную черту. Потом отключилась и наступила темнота… А женщина… — Что с ней? Врач…

— Все хорошо, — заверил муж. — Она успела вовремя спрятаться, услышав шаги. Пострадал только полицейский, одна из выпущенных этим уродом пуль попала в плечо, но он отказался от госпитализации, «трофей» достали, зашили и все.

— Как ее зовут? — надо увидеться и поблагодарить. — И почему пошла на столь опасный шаг?

— Дарьей зовут… В остальном, когда обнаружилась твое исчезновение, подключились все, кто хотел помочь, ты многим небезразлична, а в стенах перинатального центра все знают «безумную мамочку», — эти слова вызвали у него легкую улыбку и напомнили мне о малыше.

— Что с ним? — прикоснулась к животу.

— Он с нами… Даже удивительно, как эта чудовищная история не привела к необратимым пугающим последствиям, — Ян положил руки поверх моих.

— И каков был план? Кстати, а Алину нашли? — задаю вопросы, видя, что скрывать ничего не собирается. Выговорится необходимо.

— Нашли… Там же. Мертвой, в указанном месте, закопанной под деревом…

— Какой ужас… Ее убил..? — имя произносить не хочется.

— Да… Когда девушка поняла, с кем связалась, собиралась прийти ко мне и все рассказать, тем самым подписала себе приговор. Уволилась «по собственному». Близких родственников у нее не осталось, никто не искал. Даже для тех, кого подключил, это оказалось проблемой — найти…

— Он дал показания, признался во всем? — уточняю, откуда информация.

Ян кивнул. И продолжил:

— С головой не дружит… Возомнил, что ты его женщина, а я насильно держу возле себя. И хотел спасти — избавить от моего влияния. Так оправдывает свои действия.

— А письма? Ты говорил, все началось давным-давно, когда умерла Яна?

— Так и есть: те письма действительно писала Алина. Не поверишь — ради забавы, никакого смысла в них не было, — усмехнулся он, взяв мою ладонь и переплетая наши пальцы. — Когда она устроилась на мой завод, у нее завязались отношения… с этим… Тогда у него созрел план, как разлучить нас, когда стали известны такие подробности прошлого обо мне. Правда, Алина не предполагала, какая роль предназначена для нее. Как влюбленная дурочка, выполняла все пожелания. И то знакомство с тобой, и письма в новом прочтении… Вот только, когда дошло, что нахрен ему не нужна, решила открыться… и…

— …поплатилась жизнью… — договорила за него фразу. — Как же так? Я не давала ни малейшего повода… Ладно бы дружили, постоянно общались…

— Знаю, сладкая, все знаю… можешь не пояснять…

— И что теперь? А подельники еще есть? Нас какой-то мужик увозил…

— Подельники: оба задержаны — врач из больницы, которого согласилась подменить Дарья, и тот водитель. А уроду Димочке назначена судебно-психиатрическая экспертиза… Пока не ясно, что дальше.

— А как Гена отнесся ко всему? — в этой драматичной истории его искренне жаль, он не заслужил.

— Гена… — муж вздохнул. — В шоке. Но поверил сразу… И принял активное участие. Указал на загородный дом, арендованный им, между прочим, по просьбе сына. Дальше было несложно.

— Главное, успели. Он ничего со мной не сделал…

— А лицо сама себе разукрасила? — возмутился Ян. И прикоснулся к щеке.

— Уж лучше это, чем намерения изнасиловать меня и избавить от ребенка…

— Забудь… Я приложу все усилия для этого.

— Как дети? Что ты дома сказал? — переживаю за них.