Жестокое искушение
Шрифт:
— Неуместно.
Моя спина непроизвольно выпрямилась. Его неожиданный ответ пробил прямо сквозь броню к мягким уязвимым частям.
— Прости, что разочаровала, — сказала с напускным спокойствием, опустив глаза в пол.
— Полагаю, мне просто придется набраться терпения, потому что подозреваю, что правильно будет звучать, когда ты начнешь называть себя моей женой.
Лифт остановился, нарушив мое и без того шаткое равновесие.
Он только что сказал то, что я подумала?
Как невероятно самонадеянно и патриархально. Я должна была возмутиться. Вздрогнуть и сказать ему, насколько это абсурдно, или рассмеяться над сарказмом в его тоне.
ГЛАВА 31
На этот раз Лина сама нажала кнопку экстренной остановки прямо перед тем, как двери должны были открыться.
— Зачем ты это сказал? — потребовала она, ее глаза искали ответ в моих.
— Зачем? Потому что я имел это в виду. Я бы женился на тебе завтра, если…
— Если? — подтолкнула она, ее голос — шепот недоверия.
Я был так же шокирован тем, что сказал. Эти мысли, казалось, вырывались из меня, как будто планировали побег уже несколько дней. Они появились так неожиданно, что у меня не было шанса их отфильтровать. Но теперь, когда слова вырвались наружу, понял, что потребуется объяснение, и не хотел сейчас углубляться в историю с Кейтлин. Вечер складывался идеально, а Кейтлин только все испортила бы. Я должен был уже рассказать Лине и сделал бы это, если бы не ненавидел говорить об этом.
— Если бы думал, что ты позволишь, — предложил вместо этого. Это риск. Если бы она согласилась, мне пришлось бы раскрыть все, но, учитывая, как она сопротивлялась любым отношениям с самого начала, не слишком волновался. Я взял руки Лины в свои и поднял их над ее головой, прижав спину к металлической стене. — У меня есть целый список вещей, которые я бы сделал с тобой, если бы думал, что ты позволишь, — некоторые из них неразумны, а большинство — откровенно дикие.
Ее губы приоткрылись, она была на грани того, чтобы умолять меня показать ей, когда ее взгляд внезапно упал на пол.
— Ты бы не чувствовал того же, если бы знал, что я сделала, — прошептала она с надломом.
— Это из-за того извращенца в клубе? Потому что то, что он сделал с тобой, не меняет моих чувств. Ни капли.
Я хотел снова убить этого ублюдка, услышав боль в ее голосе.
Она покачала головой.
— Дело не в этом. Я бы хотела, чтобы это было так — хотела бы, чтобы я была единственной, кто пострадал от моих плохих решений, но это не так. Я делала вещи…
Ее плохие решения? Быть изнасилованной — это не выбор. Черт, я надеялся, что она это понимает.
Мне нужно, чтобы она знала не только это, но и то, насколько я хочу ее, несмотря на все, что она, по ее мнению, сделала. Интенсивность моего желания к ней не имела смысла. Я знал, что она хранит секреты, и что не хочу этого в своей жизни, но это не имело значения. Ничто не имело значения, когда дело касалось Лины. Я должен был найти способ показать ей. Я делал вещи, о которых она не знала. Плохие вещи. И все еще надеялся, что она посмотрит на это так же, как я хочу ее, несмотря на ее прошлое.
— Ты мне не веришь, так что я докажу тебе это единственным способом, который знаю, — нажал кнопку, запуская лифт. Когда двери открылись, бросил предупреждающий взгляд на ожидающих членов клуба и нажал кнопку первого этажа. Сообщение было получено — никто не
попытался присоединиться к нам.Я держал руку Лины в своей по пути обратно к машине, быстрые шаги тянули ее за собой.
— А как же Коннер? — спросила она, запыхавшись. — Разве ты не должен был открыть сейф?
— Это важнее.
Она больше не задавала вопросов, хотя я чувствовал ее тревогу. Она сидела, крепко сцепив руки на коленях, всю дорогу до полицейского участка. Когда она увидела, куда привез ее, подумал, возможно, бросится бежать, настолько большая паника отражалась в глазах, хотя, казалось, она вспомнила мою цель, когда помог ей выйти из машины. Она немного успокоилась, глаза широко раскрылись, полные настороженной надежды.
— Каспер сегодня на дежурстве? — спросил за стойкой регистрации.
— Нет, не сегодня.
— А лейтенант Палмерс?
— Да, он за своим столом, — женщина указала за собой на открытое пространство с множеством столов.
— Спасибо. — Я повел Лину к столу Палмерса, с облегчением обнаружив его на месте. Он выпрямился, увидев, как я приближаюсь, его глаза быстро осмотрели комнату. Многие из этих парней работали с нами регулярно, но никто не любил в этом признаваться.
— Мистер Байрн, это неожиданно.
— Мне нужна минута вашего времени, — сказал я. — Мне нужно, чтобы вы подняли записи. Каролина Элизабет Шульц.
Палмерс быстро взглянул на Лину, затем начал работать за компьютером. Через минуту его брови нахмурились.
— Тут ничего нет, — он повернул монитор, чтобы мы могли видеть — безупречно чистую запись Лины. — Никаких обвинений или записей об аресте. Я должен был что-то найти? — спросил он, сбитый с толку.
Я не ответил, слишком сосредоточившись на Лине, пока она осмысливала то, что он показал.
— Ты заставил меня думать…
— Я сделал то, что должен был. Не больше.
Я увидел момент, когда она поняла и приняла, что никогда не хотел причинить ей вреда — даже риска вреда. Ее глаза наполнились слезами, когда она кивнула, не в силах говорить.
— Это все, что нам нужно, Палмерс. Спасибо. — Я снова взял ее за руку, на этот раз ведя в более спокойном темпе. Она остановила меня, когда мы вышли на улицу, высвободив руку и повернувшись ко мне.
— Что это значит, Оран? — Она выглядела чертовски потерянной и растерянной. Я ненавидел это, но знал, что это необходимо. Ей нужно было знать правду.
— Полагаю, это зависит от тебя.
Ее глаза опустились на кольцо на ее руке. Если она снимет его, то сойду с ума, но она этого не сделала. Вместо этого прикрыла его другой рукой. Может защищая — я не был уверен, и мне было все равно, пока оно оставалось на месте.
— Я не знаю, что думать, — тихо призналась она. — Я не знаю, что делать. У меня даже нет дома.
— Черт возьми, женщина. Ты вообще слышала, что я говорил? — Мое раздражение вырвалось наружу. Я резко притянул ее к себе и прижал свои губы к ее, вырывая дыхание из легких в коротком, но яростном поцелуе. — Я говорю тебе, что ты принадлежишь мне. Я твой дом, и все остальное дерьмо не имеет значения. Теперь мы можем уйти с холода, или мне придется тащить тебя через плечо?
Она всхлипнула и кивнула. Мне показалось, что она даже немного улыбнулась, но была слишком переполнена эмоциями. Как только усадил ее в машину, пристегнул ремень безопасности и включил подогрев сиденья, прежде чем обойти машину и сесть за руль. Она была более потрясена, чем я когда-либо видел, и мои защитные инстинкты кричали. Мне не нравилось быть причиной ее слез.