Жестокое наследие

Джорджия открыла сумку и порылась в ней, пока не достала тюбик губной помады. Повернула крышку — и, черт возьми, это оказалась подделка. Я был впечатлен. Джорджия извлекла флешку и рассмотрела ее. Вот они. Доказательства грязных дел семьи Де Санктис, которые, по словам ее отца, могли нас уничтожить. Его страховка. Прямо здесь, под моей крышей. Как прискорбно для него.

Джорджия задумчиво смотрела на флешку. Заглядывала ли она в нее? Имела ли она хоть малейшее представление, что у нее в руках? Она сунула флешку в карман и вышла из комнаты, направляясь в свою новую студию.

Что она задумала?

Ее походка была плавной, покачивающейся — естественное воплощение роковой женщины. Я вспомнил прикосновение ее тела прошлой ночью. Погружаться в нее было все равно что возвращаться домой после целой жизни, проведенной в холоде. Я собирался снова трахнуть ее. Я планировал трахать ее каждую ночь.

Я больше не сдерживался. Да, мой самоконтроль дал трещину, но я сформировал его заново. Попытки держаться подальше ни к чему не привели. Я перестал сопротивляться власти Джорджии надо мной. Отныне я буду брать свою жену когда захочу и где захочу.

Наконец-то она была моей, и никакая сила на этой земле не могла отнять ее у меня.

Я захлопнул крышку ноутбука и направился к двери кабинета. Я работал в «Ла Леоноре», жемчужине в короне семьи Де Санктис в Атлантик-Сити и любимом казино Ренато.

Этторе стоял у двери и бросился за мной, когда я проходил мимо.

— Босс?

Он точно не ожидал, что я уйду прямо сейчас. Сегодня у меня была сотня встреч и список поручений от Ренато. Но самое главное, мне нужно было выследить оставшихся крыс Равелли и заставить их заплатить за прошлую ночь. Я хотел стереть их присутствие с моего города. Со всего континента. Они не заслуживали меньшего за то, что посмели напасть на мою семью.

За то, что посмели прикоснуться к ней.

— Перенеси стратегическое совещание. Пусть Джада определит местонахождение Равелли вплоть до номера в отеле. Вчера она облажалась и позволила нам вляпаться в чертову засаду. Она мне должна.

— Да, сэр. — Этторе бежал трусцой позади меня. — Куда мы направляемся?

— Домой, — коротко ответил я ему. — Я собираюсь пообедать своей женой.

Этторе нахмурился, глядя на меня.

— Вы собираетесь пообедать со своей женой?

Я не смог сдержать ухмылки и покачал головой.

При виде моей полуулыбки глаза Этторе выпучились, как будто он только что увидел самого дьявола.

— Поехали.

Я нашел Джорджию в ее студии. Идея выделить ей комнату для пошива платьев была логичной. Ей нужно было какое-то отвлечение, чтобы занять голову и держаться подальше от моих дел. Это помогло бы с тем, чтобы она не пыталась сбежать или совать свой нос куда не следует... она бы не отвлекала.

Верно. И как это работает?

Это было бессмысленной затеей. Но ее улыбка, когда она впервые увидела комнату и новое оборудование, согрела пустоту в моей груди.

На ней было еще одно платье, из тех, что я ей купил. Казалось бы, невозможно, но плотное белое льняное платье с юбкой до колен, почти полностью закрывающее ее тело, выглядело на ней так же возбуждающе, как и кружевное белье. Она встала и подошла к высокому стеллажу, приподнявшись на цыпочки, чтобы достать что-то, и я быстро шагнул вперед и закрыл дверь. От этого движения подол ее платья задрался неприлично высоко. Этторе, в конце концов, был снаружи, не говоря уже о Тони. Я действительно ревновал к чужим взглядам на свою жену? Да. Именно поэтому я и назначил ей телохранителя-женщину. Ну и еще потому, что Антония Депонио была одной из лучших солдат, которых я когда-либо знал, и она спасала мне шкуру столько раз, что я сбился со счета.

— Позволь мне, — сказал я и потянулся мимо нее.

Джорджия вздрогнула и упала мне на грудь, не заметив моего появления. Она повернулась и, опираясь на полки, посмотрела на меня снизу вверх.

— Ты дома.

— Хм. — Я снял коробку, к которой она тянулась, с верхней полки и прижал к боку. — Ты скучала по мне?

Она усмехнулась, но ее щеки порозовели.

— Едва ли. Я прекрасно справляюсь сама...

— Так вот, что ты делала, когда я тебя нашел? Прекрасно справлялась сама?

Она тяжело сглотнула и пожала плечами.

— Я была в полном порядке.

— Нет, не была. — Я не удержался и заправил ей за ухо выбившийся локон. — Но это ничего. Я тоже не был.

Ее темные глаза встретились с моими, и в этот момент между нами пронеслось слишком многое. Прошлая ночь была первой за десятилетие, когда я спал без перерыва. Первой, когда мне даже в голову не пришло играть в эту чертову рулетку.

Хотя я не играл в нее с заряженным револьвером с той самой ночи, когда узнал о смерти Томмазо Конти. Я бы никогда больше не стал играть в нее таким рискованным способом. Как странно, что спустя столько времени я снова нашел то, ради чего стоит жить, и это была та самая женщина, которая в свое время поставила это желание под угрозу. Джорджия сломала меня. И, похоже, теперь только она могла меня починить.

У жизни было извращенное чувство иронии.

— Думаю, нам нужно поговорить, topolina.

Она отрывисто кивнула.

— Да, думаю, нужно.

— Давай сделаем это за обедом.

36.Элио

Мы обедали в столовой, откуда открывался потрясающий вид на воду. Разговаривали ни о чем – легко и непринужденно. Давно я не испытывал ничего подобного.

Когда посуда была убрана, улыбка Джорджии сникла, и она вздохнула.

— Итак, я узнала о своем отце. Ты слушал?

— Думаешь, я подслушивал?

Мне было искренне любопытно, догадывалась ли Джорджия о том, какое тщательное наблюдение я установил за ней. От камер видеонаблюдения до микрочипа с GPS и телохранителей, которые будут следить за ней, когда она в конце концов начнет выходить из дома без меня, — моя жена никогда не ускользнет от моих глаз.

Джорджия безразлично приподняла плечо.

— Он обещает, что семья Де Санктис не будет упомянута в его сделке с обвинением. Вместо этого он сдаст Равелли, как вы и хотели.

Выражение ее лица было мрачным.

— И тебя это расстраивает? — спросил я.

Она покачала головой.

— Не совсем. Полагаю, альтернативы никогда не было.

— Альтернативой было...

— То, что он никого не сдает. Он расплачивается за свои поступки с честью. Не подвергает меня опасности только для того, чтобы сократить свой срок. Он поступил неправильно и должен заплатить. Он обманщик и трус. Он любит себя больше, чем меня, — закончила она.

Динь-динь.