Жестокое наследие

Серхио бросил на меня злой взгляд.

— Да, но именно поэтому ты здесь. К тому же, тогда у меня не было помощи. — Он дернул головой в сторону Массимо. — Все это началось с того, что твой продажный отец не захотел держать рот на замке, когда его арестовали. После многих лет, что он покорно прогибался под капо, прокурор вдруг решил отрастить яйца… но только для того, чтобы спасти свою шкуру. Знаешь, — он протянул руку и взял меня за подбородок, — когда я услышал, что Элио решил жениться на тебе вместо того, чтобы отправить по частям твоему отцу, я был удивлен, но теперь, увидев тебя.. все встало на свои места. Он мой должник, понимаешь... Он оставил меня гнить в тюрьме и выбрал легкий путь, как маленькая сучка, — выплюнул Серхио. — Элио в долгу передо мной. И взамен я заберу тебя… его очаровательную жену.

Он наклонился, обдавая меня зловонным дыханием. Его губы прижались к моим, и я прикусила их так сильно, как только могла. Кровь наполнила мой рот. Я разодрала ему губу, и он изо всех сил ударил меня по голове.

Я упала на пол и осталась лежать. Массимо протиснулся между нами и прижал Серхио к стулу.

— Мы так не договаривались, Серхио. Я здесь не для того, чтобы смотреть, как ты размазываешь слюни по безвольной женщине.

— Верно, не для этого. Ты здесь для того, чтобы убить Сантори. То, что я сделаю с этой сукой, чтобы передать сообщение ее отцу, тебя не касается, — выплюнул Серхио, держась за губу. Он свирепо посмотрел на меня. — Ты заплатишь за это. Думаю, сначала я отрежу палец... или, может быть, гребаное ухо.

Страх пронзил меня, и мои легкие сжались. После двух доз успокоительного и приступа рвоты, паника – последнее, что мне было нужно. Я не представляла, как переживу ее.

Но, как оказалось, мне не о чем было беспокоиться.

В ту же секунду свет погас, и весь дом погрузился в темноту.

Массимо усмехнулся.

— Миссис Сантори, за Вами пришел муж.

40.Элио

— Есть, начинаем, — раздался голос Джады в наушнике.

Я ждал у задней стены дома, пока она дистанционно отключит электричество. Все уличные фонари в квартале погасли.

— Очень точная работа, — пробормотал я, взбираясь на стену и спускаясь с другой стороны.

— Эй, я обесточила всего один район. Это сложно. Я в другой стране, не забывай. Если хочешь отключить дом, иди ищи щиток.

— Ладно, ладно, беру свои слова обратно. Отличная работа.

— Благодарю. Итак, судя по тепловому следу, впереди человек.

— Понял. — Я надел тепловизионные очки. К счастью, они были спрятаны в машине, когда взорвалась конспиративная квартира.

Как и ожидалось, впереди, спотыкаясь в темноте, шел мужчина. Я подошел достаточно близко, чтобы услышать, как он ругается, а затем свернул ему шею. Он упал на землю.

— Один убит, осталось еще тридцать, — сообщила Джада.

— Понял.

Я двигался по периметру, устраняя внешнюю охрану.

Настоящая угроза находилась ближе к Серхио, а затем – сам Массимо. Омбра.

Я как раз заканчивал с внешней охраной, когда Джада заговорила.

— Хорошо, я вижу Джорджию… по крайней мере, думаю, что вижу. Если судить по комплекции, она единственная женщина внутри. Ее ведут на кухню.

Кухня выходила на задний двор и конюшню, и находилась прямо под ее старой спальней.

— Кто-то идет в твою сторону. Кто-то крупный.

Массимо.

— Мне нужно место, где я мог бы сразиться с ним без помех.

— Конюшня. Там ничего нет, кроме нескольких лошадей.

— Хорошая идея.

Я уже был недалеко от конюшни, поскольку обходил территорию по периметру. Теперь я пробрался внутрь, оставаясь в тени. Запах сена и лошадей сразу напомнил мне о прошлом.

Спрятавшись в стойле, я достал пистолет и стал ждать.

— Он приближается, — сказала Джада.

Я кивнул, вглядываясь в темноту.

Массимо был настоящей угрозой. Все остальные – лишь помехи. Они не стали бы убивать Джорджию сразу. Им нужно было запугать ее отца. Еще было время вытащить Равелли-старшего из тюрьмы и снять с него уголовные обвинения, если прокурор откажется от своих показаний.

Лишь этот факт мог удержать Серхио. Он хотел моей смерти, мести за то, что я оставил его гнить в тюрьме… но он знал, что не справится сам, поэтому нанял Массимо.

Главный вопрос заключался в том, почему Омбра согласился на подобную миссию.

Это было совсем на него не похоже.

Вдруг наступила тишина, которая ощущалась гораздо глубже, чем прежде. Эта тишина была многослойной, и я понял, что он здесь.

— Аполлон, ты на связи, прием? — до меня донесся насмешливый оклик Омбры.

Аполлон. Бог солнца. Мой старый позывной. В воздухе витал запах сена и пота, а единственным звуком между нами было низкое фырканье лошадей. Лунный свет проникал сквозь щели в деревянных стенах, отбрасывая ломаные тени на лицо Массимо. Он поравнялся со мной. Его стойка была широкой, контролируемой – именно так, как я его учил.

Он вытащил из-за пояса пистолет и поднял его.

— Я безоружен...

Я не сдержался и фыркнул. Массимо никогда не был безоружен.

Его голова повернулась в мою сторону, а затем он перемахнул через дверь стойла.

Он приземлился прямо передо мной, как раз, когда я встал и нацелился кулаком ему в голову. Я бы не стал стрелять в него. Когда-то он был в моей команде. Было невозможно видеть в нем врага, несмотря на реальность ситуации.

Удар отскочил от его виска, когда он резко развернулся и встал ко мне лицом.

— Давно не виделись, босс. — Массимо ухмыльнулся.

Он всегда умел смеяться в лицо смерти; убийства и хаос его не пугали. На самом деле, все было с точностью до наоборот.

Он сделал выпад первым, его ботинки захрустели по соломе. Я изогнулся, едва увернувшись от удара, нацеленного мне в горло. Спина впечаталась в дверь стойла, и лошадь внутри беспокойно зашевелилась. Массимо снова атаковал, на этот раз быстрее, с жестоким хуком, направленным в мои ребра. Я поймал его запястье, вывернул его и двинул локтем ему в челюсть. Он пригнулся и нанес ответный удар коленом мне в живот. Мы дрались не в первый раз. Когда-то мы превращали это в игру. На секунду мне показалось, что все так же, но боль быстро вернула меня в реальность.

Она взорвалась внутри меня, и я подавил стон, используя инерцию, чтобы развернуться и врезаться плечом ему в грудь. Мы рухнули на пол, катаясь по грязи и сену, кулаки сталкивались с плотью. Он оказался сверху, сдавливая мне горло предплечьем. Зрение затуманилось. Я нанес удар вслепую – один, два, три удара по его ребрам, – а затем обхватил его ногами и перевернул нас. Я вытащил нож из ножен на предплечье и приставил его к горлу Массимо.

Теперь я был сверху. Теперь у меня было преимущество. Я прижал лезвие к его горлу, достаточно сильно, чтобы он перестал сопротивляться.