Жгучий случай, или Повар с перцем

Сейчас меня больше волнует настоящее. Бри соврала. Неприятное ощущение вертится гадюкой в груди. Девчонка сделала причёску, надела красивое пальто и отправилась на свидание с Клаусом. Меня разрывает от желания убить этого щенка.

Злой, как сам дьявол, разгребаю сугробы ногами, пытаясь добраться до тротуара. В этом нищенском районе совершенно не убирают снег.

Хрясь!

— Твою Королеву!

Сам не понял, как по колено ушёл в ледяную воду. Я провалился в мелкий водоём, который подморозило и засыпало снегом. Отлично! Другого завершения этих безумных суток ждать и не стоило.

— Господин Табаско! — Бри выбегает из подъезда и несётся ко мне. — Как же так?! Вылезайте скорее! — подаёт мне руку.

Я промок, но не обессилил. Сам справлюсь.

— Что это такое?! — с недоумением смотрю на заледеневшую яму с прорубью.

— Пруд с уточками, — вздыхает девчонка.

Кто придумал выкопать пруд посреди улицы?! Ещё и с водой его на зиму оставили. Ни ограждений, ни знаков — ничего вообще!

— Идиоты! Кретины! — кричу на весь квартал.

— Хватит ругаться! — строго заявляет Бри. — Вам срочно надо просушить одежду.

— Я не ношу с собой карманный камин! — выпаливаю зло.

— Пойдёмте ко мне, — предлагает Бриллианта. — Я разведу огонь. Вещи быстро высохнут.

— Ну нет! — отжимаю полы пиджака. — Хватит с меня на сегодня твоей компании.

— Я не позволю вам заболеть, — девчонка берёт меня за руку и тянет к дому.

Смешно. И глупо. У неё не хватит сил даже сдвинуть меня с места. Но разгуливать зимой по улице в таком виде, чревато последствиями. Я не горю желанием снова идти в гости к Бри, но, похоже, выбора нет.

— Ладно, я зайду. Но только чтобы высушить одежду и вызвать такси.

— Какая честь, господин Табаско! — девчонка ёрничает.

— Разговоры, в оказанную тебе честь, не входят, — едва переставляя ноги, иду к дому.

Бри поднимается по выщербленным каменным ступенькам подъездного крыльца и открывает тяжёлую резную дверь.

— Шевелитесь, господин повар, — поторапливает меня.

— Это не так просто, — ворчу.

Мы молча поднимаемся на второй этаж и заходим в квартиру. Я разуваюсь у порога и иду в комнату, оставляя за собой следы-лужи.

— Раздевайтесь, — Бри стягивает с ног сапожки. — Я сейчас разведу огонь в камине.

— Предлагаешь мне ходить в трусах? — останавливаюсь и удивлённо выгибаю бровь.

— У нас с вами не настолько близкие отношения, — фыркает.

Девчонка проходит в комнату и идёт к комоду. Она достаёт из ящика махровый мужской халат, тапочки и протягивает их мне.

— Чьё это? — с недоверием смотрю на вещи. — Если это осталось от Клауса, то я не надену.

— О, Королева… — Бриллианта качает головой. — Я купила это в подарок для моего папы. На Рождество. Вещи абсолютно новые.

— Да? — наклоняюсь и нюхаю халат.

— Хватит вредничать, — Бри топает ножкой. — Идите в ванную и переоденьтесь.

В квартирке, больше похожей на кукольную коробку, есть ванная? Я приятно удивлён.

Но я рано обрадовался: санузел оказывается таким тесным, что, переодеваясь, я бьюсь локтями, коленями и головой о стены. Кое-как справившись с непростой задачей, возвращаюсь в комнату. Огонь в камине хрустит дровами, а Бриллианта сидит на кровати с блокнотом и карандашом.

— Неужели, у госпожи Ош проснулась совесть? — развешиваю одежду на спинках стульев. — Составляешь меню?

— Пытаюсь, — вздохнув, откладывает письменные принадлежности. — Но сначала я бы хотела извиниться, — ковыряет пальцем матрас. — Я не должна была…

— Собирать сплетни, — заканчиваю за девчонку.

— Если бы вы чуть больше рассказали о себе, я бы не собирала сплетни, — бросает с упрёком.

— Справедливо, — усаживаюсь в кресло у камина. — Ну хорошо, можешь задать мне вопрос, и я отвечу, — вздыхаю. — Но тема моего брака — табу.

— Ладно, — Бри смотрит на меня пытливым взглядом. — Какую ступень магии вы используете?

— Другой вопрос, — щёлкаю пальцами.

— Ха! И как с вами разговаривать?! — восклицает Бриллианта.

— Ты или задаёшь другой вопрос, или мы прекращаем разговаривать, — стою на своём.

— Тогда хотя бы расскажите, почему ненавидите Рождество?

— Все забыли настоящий смысл этого праздника, и он превратился в красочный фарс, — выдаю официальную версию моей нелюбви к Рождеству.

— Вот как? — Бри хмыкает.

— Рождество — это Ночь рождения Королевы, нашей великой и многорукой Фретрики первой. Но вместо того, чтобы поздравлять правительницу, все поздравляют друг друга, украшают хвойные деревья и, обмотавшись гирляндами, веселятся целый месяц.

— Что в этом плохого? — удивляется Бриллианта. — Ночь рождения Королевы — отличный повод для радости и веселья. А ещё это время волшебства и добрых дел.

— Ты не понимаешь, — махнув рукой, продолжаю любоваться танцем огня в камине.

— Но я пытаюсь понять! — упирается.

— Я ответил на твой вопрос, а то, что тебя не устроил ответ — не моя проблема, — ставлю любопытную девчонку на место. — Хватит болтать, займись меню.

Бри не спорит — она снова берёт в руки блокнот и карандаш, а я расслабляюсь в кресле и закрываю глаза. У меня был тяжёлый день полный удивительно неприятных переживаний. А особенно мне не понравилось чувство, которое я испытал, когда Бриллианта призналась, что ходила на свидание с Клаусом. Будь он в тот момент рядом — придушил бы щенка, не задумываясь.

Глава 20

На часах полночь, Бри мирно сопит на кровати, обняв подушку, а я снимаю со спинок стульев высохшие вещи. Добраться бы домой: я живу в другом конце города и такси уже не взять. Предвкушая долгую ночную прогулку, вздыхаю. Надо поторопиться, иначе доберусь к утру.

Но прежде чем пойти переодеваться, я решаю взглянуть на меню, которое составила девчонка. Беру блокнот, читаю. От этих названий у кого угодно задница слипнется. Но в целом меню у Бри вышло неплохое. Королеве понравится. Я рад, что Бриллианта входит в колею, а мои шансы стать оленем становятся меньше. Ещё бы Клаус не лез к девчонке…

Меня снова берёт в оборот злость. Проклятый щенок выпрыгнул, как бес из табакерки. Не дай Королева, Бри серьёзно увлечётся шеф-поваром и думать забудет о карьере. Быть мне тогда оленем в упряжке Духа Рождества всю оставшуюся жизнь. Я даже съездить по морде поварёнку не могу. Эфир мне такое не простит и накинет к наказанию ещё условий. Получается, у меня связаны руки.

Бросаю взгляд на Бри — она сладко спит и, наверное, видит прекрасные сны. Остаётся надеяться, что в её сновидениях нет Клауса. Надежда — мой удел. Становится тошно от собственного бессилия. Всё моё естество отчаянно сопротивляется такому положению дел. Тиль Табаско никогда не плывёт по течению, не полагается на волю случая и сам вершит собственную судьбу. Я должен что-то придумать.