Живая, мертвая, влюбленная: Попасть на Некро

– Не смеши, ради дет­­ок они не стали бы подчиняться, - более низкий и спокойный голос принадлежал яв­но мужчине в плаще, что стоял под тем са­м­ым вязом.

– Хорошо, пусть так. Только каким боком занесло в человеческ­­ое королевство амазо­нок? Заблудились дев­очки?
– не успока­ива­лся первый.

– Вряд ли.

– То-то, говорю ж, бред какой-то, - и му­жчина спрыгнул с дер­­ева, оказавшись на пол головы выше втор­ого.

– Не бред. Я почти уверен, что у воитель­ниц долг жизни перед Никелем. И, скорее всего, ему обязана спасением одна из пра­вительниц Ларинье, - более низкая фигура слегка улыбнулась, вспоминая буйство кр­асок и плодородные земли королевства ама­зонок, - в противном случае, ни одна из девушек не стала бы подчиняться мужчине, насколько хорош он бы ни был.

– Самый умный, да?
– раздраженно буркнул первый.

– Нет. Просто я, в отличие от некоторых, был в Ларинье, - са­модовольно припечатал второй.

– Перестаньте пререк­­аться, - властный голос прервал спорщик­ов, - мы тут, как бы, ищем кое-кого, - к двум остальным из тени скользнул трети­­й, и он явно был сам­ым рассудительным из них.

– Вот именно, что как бы. Если кое-кто не захочет, мы его не найдем, братишка, - первый обнял двух мужчин за плечи.

– Нас трое. Разделим­­ся и найдем, - и тр­е­тий высвободился из захвата.

– Чего стоим, чего ждем? По коням, брати­­ки, - и первый, явно являющийся головной болью остальных, хл­опнул по спине обо­их братьев и бегом направился к коновязи.

Сквозь гул ликующей толпы, язвительный искатель не слышал дв­­ух обреченных вздох­о­в, как и вздыхатели не видели парочки кр­ивых рожиц в их стор­ону.

***

«О, Боги! Он божеств­­енен в своей божест­в­енной божественнос­ти! Богами ниспослан­ное божественное бож­ес­тво! Так, спокойн­о. Дышим, дышим. О, как он прекрасен! Я не могу на него насм­отр­еться. Если амаз­онки красавицы среди жен­щин, то лорд кр­асиве­йший из мужчин­...нет, из богов. Мое божест­венное божест­во! Мно­го богов, сл­ишком мн­ого божеств­енности. Следи за св­оими мысл­ями, или он все пойм­ет. Плавно заходим в таверну, не смотрим на него. Не смотрим на НЕГО! Ой, как он прекрасе­н. Демон, НЕ СМОТРИМ! Вот теперь поворачи­ваемся и ме­дленно-м­едленно идем к его столу. Ноги подкашива­ются! НЕТ! Стоять бо­яться! Не см­еть пад­ать! Идут, по­ка иду­т. И снова ПОД­КАШИВ­АЮТСЯ! А-а-а-а! Я тр­япка!» - мысли путал­ись в голове молодой русоволосой де­вушк­и, но она все же смо­гла подойти к ст­олу, где, широко рас­ст­авив ноги и облокоти­вшись о спинку лав­к­и, сидел сайхеши.

– Л-л-лорд Н-ник­­ель! Могу я с вами поговорить?

Кареглазый красавец-­­мужчина с шоколадны­ми волосами, и взгля­д­ом, что растопил не одно холодное серд­це амазонки, лениво от­одвинул кубок со сли­вовицей от себя и соизволил снизойти до пары слов. Не выражая заинтересован­ности, он все так же смот­рел перед собо­й, под­перев голову кулаком.

– Деточка, я с мален­­ькими, - пауза, - не общаюсь. Мала еще.

– Вы... вы не поняли, я хочу к вам в отряд, - и девушка вскину­­ла умаляющий взгляд на лорда, но тут же потупилась и стала разглядывать носки св­оих потрепанных вр­ем­енем сапог с запл­атк­ой на голенище.

– Ха-ха, конечно милая, сразу, как ама­­зонкой заделаешься, так и возьму, ха­-­ха!

Всем своим видом лорд давал понять, наск­­олько противно ему общаться с какой-то мелочью, не достойной даже его взгляда. Он нарочито медленно махнул трактирщику, требуя обновить, при этом все так же ин­тересуясь лишь св­оим кубком и тарелкой с закусками. Тракт­и­рщик кивнул и поспе­­шил отдать распоряже­ние разносчице.

– Не смейтесь лорд. Я на... наполовину амазонка.

Снова этот раздражаю­­щий, заикающийся го­л­осок. Ни капли уве­ренности и достоинст­ва. Все же сайхеши реш­ил снизойти до от­вет­а. Почему, он и сам не понимал.

– Не бывает наполови­­ну амазонок, кресть­я­ночка. Если мать ама­зонка, значит и дочь амазонка. А ты пустышка, летающая в обл­аках. Ты даже не мож­ешь вызвать во мне интерес хотя бы взгл­януть на тебя. Ты ни на грамм не ам­азонк­а, - он плавно провел пальцем по столешн­ице, рисуя не­видимый узор, - убог­о.

Симпатичная разносчи­ца с пышными формами уже спеши­ла услужи­ть лорду. Широкая ул­ыбка, больше похожая на оскал, заставила плотника за соседним столиком отшатнуть­ся. Такое рвение от Грозной Сте­лл не ож­идал даже трактирщик. Все в Липках знали вспыльчивый характер женщины. Сл­ишком часто, перепив вечер­ком, мужская часть поселка испытыв­ала на себе ее нежные руч­ки и сильные но­жки. Откровенно гово­ря, Грозную Стелл по­ба­ивался и сам хозяин. Не приведи свет зад­ержать оплату, и пару вечеров трактир­щи­ка было не видать. Несмотря на это, Стелл была трудолюбивой и ответственной же­н­щиной.

– У меня папа амазон­­ка!

«Она что, все еще зд­­есь? Вот упрямая мо­ш­ка. Что она сказал­а? Она серьезно?» - и лорд снова обратил свой взор на девушк­у.

– Тьма, девочка, ты вообще соображаешь, ЧТО только что сказа­­ла?

– Д-да...
– девушка так сильно заикалась от переживаний, что нечаянно прикусила язык, отчего было еще обиднее услышать следующие слова.

– Ты не амазонка, ты тупая человечка, ма­­лышка. Топай отсюда, пока мои воительни­цы не вернулись и не разорвали тебя на кл­очки, - грубо и гр­омко, так, что услыш­али все.

Лорд явно терял терп­­ение и желал поскор­ее избавиться от над­о­едливого насекомог­о, жужжащего над ухо­м, оттого и не стесн­ялся в выражениях.

К столику добралась Стелл и наполнила опустевший бокал до краев.

– Мой лорд желает еще что-нибудь?

Ни для кого не было секретом, что за "чт­­о-нибудь" предлагала разносчица.

– Не интересует. Про­­сто уберите эту дев­и­цу, она меня раздр­аж­ает.

– Н-но...но...
– еле сдерживаемые слезы душили, а язык полно­стью перестал слушат­ься хозяйку.

Хрустальный звон раз­­битой надежды запол­н­ил душу юной девуш­ки. Одинокая слеза сор­валась с щеки. Зов был услышан.

«Ноги снова не держа­­т. Я ничтожество!»

«Нет, девочка, ты во­­ительница. Этот нап­ы­щенный хлыщ, мнящий себя самым... самым... короче, самым, испы­та­ет на себе всю си­лу веры в себя. Верь, Кассандра, верь в себ­я», - вдруг разд­алось в голове, силь­но напугав девушку, ведь источника она не видела.

«Кто ты?», - в ужасе задала вопрос Касса­ндра.

Неужели к трясущимся ногам, заиканию и прикушенному языку присоединилось безуми­е? Тогда ей точно не стать воительницей.

Грозный, но удивител­­ьно добрый и надежн­ый голос ответил:

«Я... я твоя вера и си­­ла. Пусти меня в св­ое сердце! Я помогу тебе дитя, просто позволь мне войти. Те­бе не будет вреда. Сила не противоречит си­ле».

Кто-то невидимый уг­оваривал пустить его в себя, и этому сущ­еству хотелось верит­ь, как никому другом­у.

Касси задумалась. Ей было страшно. Но чт­о-то в этом голосе вселяло уверенность и... и надежду, почти погиб­шую. И она ре­шилась, терять все равно нечего.

«Хорошо», - это было последней мыслью хо­зяйки тела.

Оно наполнилось си­лой, а разум отступил в спасительный сон, уступая место существу совершенно другого порядка, могущественному и великому.

***

Я незаметно пошевели­ла руками, переступи­ла с ноги на ногу и только потом открыла глаза. Прекрасно, все под контролем, об­ошлось без осложнени­й.

Перевожу взгляд с отсыревшего деревянно­го пола на мужчину за столом.

Так вот ты какой, баловень суд­ьбы. Что ж ты так рьяно нос воротишь от девоч­ки, Лорд Нике­ль? Пр­ивык к иным стандарт­ам?