Живой товар
Шрифт:
Ася безмолвно поднялась и вышла из офиса.
– Так, девочки, никому ни о чем ни слова. Спокойно расходимся по местам. А ты, детка, - Валя без малейшей симпатии посмотрела на Анечку, - о такой карьере и не мечтай - ты не в их вкусе.
И правда, Анечка была точно не в "их" вкусе - оначерноволосая, а там, по слухам, блондинок предпочитают.
Тут появилась Ася - она весь макияж смыла и теперь передвизитом к шефу должна была лицо на место установить.
Занятие это, деликатное и ответственное, требующее большойсосредоточенности, её немного успокоило. А пока она ресницырисовала,
– Ну какого ты черта разнервничалась? Плюнь. На каждуюпсихопатку-мамашу никаких нервов не хватит! И потом - пусть офирме шеф думает! Ты же зарплату вроде получаешь, а не процентс прибыли? Это ему надо побеспокоиться, чтобы клиента неспугнуть!
Ася посмотрела на Валю уже нарисованными глазами.
– Ох Валька, хорошо хоть, что сегодня вторник! А если бы этот лай услышал кто-то посторонний?... Все, сплетни бы сразу пошли!
– И верно... Подожди, а этот твой клиент? Ну, которого ты так лихо выпроводила?
– А-а, - Ася пренебрежительно махнула рукой, - он в городской клуб пришел. Ему жених в Канаде вроде не нужен. И потом э т о т, - она подчеркнула голосом последнее слово, - болтать не будет.
– Откуда ты знаешь?
– Не тот человек.
– Ну, если ты говоришь...
– Валя уже не раз убеждалась, что Ася психолог от Бога: её чутью можно было довериться...
– Не будет - и хорошо.
– Ну, смотри: так можно к шефу идти?
Ася встала из-за стола.
Валя придирчиво осмотрела её и успокоила:
– Все о'кей. Только волосы чуть подбери, лиса.
– Валька!
– Ну все, не буду.
– Но не выдержала: - Ры-ы-ыжая...
Ася только один взгляд метнула в её сторону. И Валентина поняла, что сотрудница уже в порядке. Спокойна и иронична, как всегда.
– Иди, пока шеф на месте... Иди-иди. Разъясни ему все толком, чтобы дошло. А когда дойдет - с ходу гони к Манохину, потому что сам Виталик ни фига не сделает, да и не его это уровень, тут надо на других ступеньках решать. Значит, поняла? Три задачи: во-первых, известить, во-вторых, напугать, в-третьих - гнать к Манохину. Все, с Богом!
Глава 7
На ковре
Нет, шеф наш человек вполне приятный - и выслушает, и поможет, слова дурного мы от него никогда не слышали. Но прекрасно известно, что к любому начальнику лучше приходить с хорошими новостями. А не с такими, как сегодня.
Это Галка наша первой вычислила: идешь к начальству платежки подписывать - оно чернее тучи, зарплату относишь - сияет как солнышко.
Ну не любит человек плохих вестей - и все тут! И есть у него ещё одна черта специфическая: упрямый как осел. С этим уж ничего не поделаешь, другого и ждать не приходится - декабрьский он, Козерог. Не поверит, пока сам в стенку рогом не воткнется. Словами убедить нельзя, он только фактам верит, которые промеж рог лупят.
Все это я передумала, пока по коридору к нему в кабинет шла, все двенадцать секунд. Значит, спокойно и только по делу!
Постучалась, дверь приоткрыла:
– Можно, Виталий Валерьевич?
Он голову поднял, улыбнулся:
– Заходи, конечно.
Вот такой у нас начальник - демократ. Мы к нему на вы, он к
нам на ты - это у него с комсомольских времен осталось. Они там в горкоме все друг друга только по имени и на ты, невзирая на лысины и жиры. А я так не умею проклятое воспитание не позволяет; будь ты хоть на ступеньку выше меня по служебной лестнице, уже только на вы и по батюшке! Правда, пока ситуация не потребует - для психологической убедительности...– Аська, ты чего, плакала уже?
Во глаз! А Валька говорила, что все в порядке.
– Ага, было дело...
– И чего? Из-за мужика?
– Да нет, Виталий Валерьевич. Из-за женщины.
– Слушай, я же тебя никогда ни в чем подобном не замечал!
Ах, какой остряк наш шеф! Ну, я тебе сейчас выдам! И выдала все по порядку - как пришла мамаша, что говорила, чем грозила.
Смотрю, а он - вождь-то наш - и ухом не ведет. Не понял, значит.
– А чего ж ты рыдала-то?
Вот тут меня и понесло:
– А ты где был, шеф? Почему не защитил сотрудницу, которую по матушке покрыли в три слоя? Я тебя отмазала, дуру эту крикливую на себя взяла, до тебя не допустила... А ты ещё спрашиваешь?
– Ну-ну, успокойся. А чего она от нас-то хочет? Мы тут при чем?
– Трудно сказать, чего она хочет от нас. Мне показалось, что ей просто нужно крайних найти. Ей вроде уже и дочка не важна - главное, найти виноватого во всех бедах...
– О'кей. Значит, её умница-дочка уехала к жениху, а попала в публичный дом?
– Да. И год там проторчала.
– Так. Во-первых, наша фирма тут точно ни при чем. Тем более, что целый год прошел...
– Ну, не целый...
– Неважно. Все наши клиенты знают, что добросовестность ичестность намерений женихов - и невест, кстати, тоже - мыпроверить не можем. И клиенток наших об этом честнопредупреждаем.
– Даже под роспись.
– Вот именно. И где была голова у мамочки целый год? Что это она раньше не забеспокоилась?
– Так она же письма получала. И посылки.
– Кстати, о посылках: чего вдруг ты ей начала деньги предлагать?
Видимо, слово "деньги" подняло Лаврука - он подхватился на ноги и заметался по своему крохотному кабинетику.
– А вы бы что на моем месте сделали? Конечно, мамаша - хамка, а дочка - дура набитая... А может, даже и не дура - неважно, беда с человеком, и пусть не по нашей вине, но с нашим участием...
Он остановился, глянул на меня, и я моментально сообразила, что еду не в ту сторону.
– Орала бы она на вас так, как на меня, посмотрела бы я, что вы бы ей наобещали!.. Наехала, как трактор, вы мне за все заплатите, кричит...
– А ты бы ей сказала...
– Уже не сказала, - отрезала я, он заткнулся и захлопал глазами. Приучены они командирские нотки различать, школа!
– Так, шеф. Это все чудесно, все вы правильно говорите, но дело-то действительно пакостное: попросту говоря, работорговля. Международный скандал! Не дай Бог, до столицы дойдет! Мы с вами в конкретностях копаемся, а там вытащат на свет самую сучность (такие слова до него ясней доходят): наше молодое независимое государство своими руками выдало разрешение на торговлю живым товаром!