Живой товар
Шрифт:
Сзади раздался голос:
– Аська, ты меня по миру пустишь!
Выследил-таки. Ну куда от него спрячешься - спец!
– Здравствуй, Дима. Не беспокойся, не пущу - мне скоро премию дадут во!
И я показала руками размер премиальных.
– Недурно, недурно... Ну, куда едем?
– Домой. Устала и поговорить надо.
– Мне тоже...
Мы в полном согласии погрузились в прохладный метрополитен и поехали ко мне. По дороге я рассказывала Диме о разных глупостях, он мне тоже. Не то чтобы я осторожничала, просто Колесников мой очень не любит серьезные дела на ходу решать -
* * *
На кухне все шло уже привычно, словно испокон веку так заведено было: Дима священнодействовал у плиты, низведя меня до уровня кухонного мужика... ну не мужика, так поваренка: овощи почистить, стол накрыть...
Готовил Дима без затей, но вкусно. И следил за тем, чтобы я ела, по его понятиям, "достаточно".
Под бдительным оком пришлось все схрумтеть, хотя такого обеда мне в прежние времена хватило бы на три вечера. Но подкосило меня мороженое.
– Ну вот, - Дима наливал в чайник воду, - пока чаек заваривается, поделись с родной душой хлопотами дня минувшего. Что вы там такое обсуждали и о чем ты со мной поговорить хотела? Явно же что-то по работе?
Я послушно начала пересказывать все события сегодняшнего дня. Димины "поподробнее" я уже выучила. Поэтому не поленилась принести блокнот, где записывала избранное из манохинской речи. Колесников слушал, не перебивая.
Чайник зверски свистнул как раз в тот момент, когда я о премиях заговорила.
– ...и тут он начал хвалить отдел риэлтерских операций. Убей меня, не пойму за что. На чем там деньги можно делать?
– Девочка, простота святая, ты и вправду не знаешь этой кухни?
– Откуда?
– А ты уверена, что хочешь узнать? Как написано в одной умной книжке, "во многом знании много печали". По-простому говоря, меньше знаешь - крепче спишь.
– Ну, это не страшно...
Насчет "спишь" можно не волноваться. Я и раньше на сон не жаловалась, а последние дни сплю как убитая, особенно под утро.
– Ладно. Давай, расскажу тебе чуть-чуть. Если хочешь, про свою старую фирму. Ее секреты теперь уже ни для кого не тайна.
– Давай.
Я потянулась, взяла пачку сигарет и закурила.
– Вот смотри. Приходит человек и говорит: я хочу купить квартиру. Ты ему - пожалуйста, наши условия такие-то, процент за услуги по поиску столько, оценка - столько, официальное оформление - столько. Обычно наши услуги составляют как раз ту сумму, которую удается выторговать у продавца... Вот нашла ты своему клиенту жилье, согласился он его купить...
– Ну и что? Он платит - и все дело. А ты сдал деньги в кассу и получил зарплату. Чего тут тайного?
– Знаешь, Ася, ты иногда бываешь тупее собственных тапочек!
Про тапочки мои - это он зря. Я без них в себя не прихожу. Без тапочек мне и отдохнуть невозможно.
– Тоже мне, мыслитель выискался, Бенедикт Спиноза!..
– Спиноза, как недавно выяснилось, был не Бенедикт, а Барух. Но не в том дело. Все далеко не так просто. Ведь за покупку клиент должен платить ещё и державе, пошлина там небольшая, но считается она от стоимости жилья. Значит, клиенту выгодно её - стоимость - занизить. Но это невыгодно фирме она-то хочет получить за свои услуги процент от реальной цены! Так
возникают два документа об оценке: один, официальный, подписанный экспертом фирмы, о липовой цене - исходя из которой государство пошлину снимать будет; другой, тоже официальный и тоже подписанный экспертом, о настоящей цене, с которой и будет идти расчет. Теперь понятно?Я осторожно кивнула.
– Козырь, директор мой бывший, из-за одного клиента вот так и погорел. Сначала лопух этот, я имею в виду покупателя, на бирже настоящую оценку предъявил, а потом сообразил, что не ту бумажку сунул и кинулся поспешно менять. Но...
Да, теперь понятно.
– В "Татьяне", видать, тоже это делают. Только половчее, раз генеральный хвалит.
Тут я переспросила:
– То есть сдается в банк процент за липовую оценку? А разница в карманах исчезает...
– Именно так.
– И, судя по сегодняшним словам Манохина, хорошо исчезает. Так, что и ему достается...
– Ну, знаешь, а где ты видела, чтобы генеральный свою долю в делах не имел?
Тут он прав - не бывает такого. Директор с каждого кустика свою ягодку отщипнет... Да в конце концов, какой он директор? Хозяин - и весь сказ.
Дима, оказывается, уже не один раз окликал меня.
– Эй, ты чего оцепенела? Все в порядке?.. Ну, так что у вас там дальше было?
Мне Колесников широко известного Ш. Холмса напоминает - выдай ему все факты, и он живо преступление раскроет, особенно если с места сходить не надо. Впрочем, это уже как Ниро Вульф, тоже известный, но в меньшей степени. Ладно, так что он спросил? А, ну да.
– А дальше он наш филиал похвалил. И премию дал. Может, ты мне и эту кухню раскроешь?
Это я позволила себе съязвить. Ну кто лучше меня, старожила, нашу кухню знает?
Но Дима, похоже, и тут имеет сказать пару слов. Послушаем.
– Ну-у, мало ли... Представь себе, что ваша лавка удачно поставила живой товар ещё двум-трем хозяевам, как ту девочку Иру...
Ох, типун тебе на язык!..
– Или другое предположение: таким вот образом директор отблагодарил вас всех за то, что скандалу с мамулькой разгореться не дали... Или молчание ваше купил... Или...
– Да замолчи ты! Какое молчание? У кого купил? У меня? У Юльки?
– А кто письма писал?
– Я, по-твоему, да?
– Ну, тихо-тихо, уймись. Ты спросила - я и выдвинул ряд непротиворечивых гипотез. Извини, если обидел...
"Обидел"! Мягко сказано! Честно говоря, до прошлого вторника я на работу почти всегда с удовольствием ходила. Была уверена, что делаю хорошее дело, людям на радость. А теперь оказывается, что вместе с этой радостью рука об руку и грязная работорговля ходит! Да, вот тебе и непротиворечивая гипотеза...
Я залпом допила остывший чай. А что, если он все же прав? Ведь были же письма, которых не было? Были. Манохин историю с Ирочкой на себя взял даже дело затребовал, Лаврук сам и отвез... Значит, Дима прав? И кто-то в нашем офисе обо всем этом знает. Наш, родной. Знает и молчит...
– Ну что, Асик, ещё чаю?
– Можно еще...
– А чего ещё интересного было?
– Да так, глупые истории всякие. Склад наш залило, например.
– Да? Опять? Этак у вашей "Татьяны" репутация совсем подмокнет.