Живые. История спасшихся в Андах

На лице художника появилось растерянное выражение. Кто-то, видимо, все-таки заметил щенка. Он повернулся к стоявшему рядом полицейскому и сказал:

— Карлос Паэс Виларо — это я.

Пересекая в сопровождении служителя закона широкое фойе, незадачливый контрабандист мысленно проклинал свое невезение, но, когда зашел в кабинет сотрудников полицейского управления аэропорта, ему протянули не наручники, а телефонную трубку.

— В чем дело? — спросил он.

Полицейский пожал плечами.

— Не знаю… Срочный звонок, просили позвать вас.

— Карлитос, это ты? — прозвучал в трубке голос полковника Мореля.

— Да, я, — слегка раздраженно ответил Паэс Виларо. — Я благодарен тебе, что ты звонишь мне, желая попрощаться, но меня ждет самолет… Увидимся после Рождества.

— Хорошо, — сказал Морель. — Извини, что задерживаю. Просто я думал, что раз ты так долго разыскиваешь своих парней, тебе, возможно, захочется приехать и встретиться с ними.

Художник потерял дар речи. Щенок упал на пол.

— И ты мог бы помочь мне с одной запиской, — продолжал Морель. — Может быть, это фальшивка, но я так не думаю. В ней говорится: «Я выживший пассажир самолета, разбившегося в горах. Я уругваец».

Слепой от слез Паэс Виларо выбежал из кабинета и помчался налетное поле. Пилоты уже запустили двигатели и теперь только ждали, когда он поднимется по трапу и займет место в салоне, — настало время отправляться на взлетную полосу.

— Руло! Руло! — закричал художник. — Наших мальчиков нашли! Я остаюсь!

Вскоре Родригес уже стоял рядом с ним. Оба рыдающих уругвайца кинулись в объятия друг друга и, подняв глаза к небу, воскликнули: «Они живы, живы!» — после чего стремглав побежали обратно в зал вылета, крича, заливаясь слезами и приводя в замешательство сотрудников аэропорта и пассажиров.

— Что это с ними? — спросил один полицейский другого, соображая, не стоит ли задержать двух странно ведущих себя мужчин.

— Пусть бегут, — ответил коллега. — Это тот сумасшедший, который ищет сына, разбившегося в Андах.

Только у стоянки такси Паэс Виларо и Родригес вспомнили, что у них не осталось чилийских эскудо.

— Отвезете нас в Сан-Фернандо? — спросили они водителя головной машины.

— Не знаю, — ответил тот. — Отсюда далековато.

— Нашли моего сына. Самолет, на котором он летел, разбился в Андах.

— Вот как? — воскликнул водитель, узнав художника. — Так вы, значит, тот самый чокнутый? Хорошо, садитесь.

— У нас нет денег.

— Пустяки.

И мужчины забрались в такси.

Спустя три часа они въехали в Сан-Фернандо и сразу направились в штаб-квартиру Кольчагуанского полка. Водитель остался в автомобиле присматривать за пуделем, а Паэса Виларо и Родригеса встретил полковник Морель во главе толпы чилийцев, помогавших им в поисках сыновей. Там были и радиолюбители, распространившие сообщение о записке, и пилоты из аэроклуба Сан-Фернандо, и проводники, и местные горовосходители, и солдаты, совершившие множество поисковых походов в горы.

Высвободив Паэса из этого ликующего моря людей, полковник отвел его в кабинет и показал записку, доставленную из Пуэнте-Негро.

— Как ты думаешь, она настоящая? — спросил Морель художника.

Внимательно изучив записку, Паэс Виларо сначала усомнился в ее подлинности. Он уже не раз отвечал на ложные телефонные звонки, а теперь перед ним лежал текст без подписи. Кроме того, почерк был слишком четким для человека, который провел в Андах семьдесят дней.

— Затрудняюсь ответить, — наконец сказал он. — Может быть, это и фальшивка.

Художник снова взглянул на записку, и что-то в почерке ее автора показалось ему знакомым, свойственным только людям, связанным с колледжем «Стелла Марис».

— Впрочем, не знаю, — быстро добавил художник. — Возможно, ее действительно написал кто-то из ребят.

Вместе с Морелем он вернулся в штаб-квартиру полка. Там был сформирован комитет оперативного управления в составе Мореля, взявшего на себя руководство поисково-спасательной операцией, мэра Сан-Фернандо, начальника гарнизона и командира карабинеров. Морель предложил и Паэсу Виларо стать членом этого комитета.

— Ты так долго искал парней, — сказал он, — что теперь не должен сидеть без дела.

3

В полночь Харли и Николич связались из Сан-Рафаэля с Понсе де Леоном в Монтевидео. Рафаэль рассказал о записке, переданной полицейским в Сан-Фернандо и предположительно написанной кем-то из выживших пассажиров «Фэйрчайлда». Мужчины тотчас приняли решение вернуться в Чили, хотя и не совсем ясно представляли, как претворить это намерение в жизнь посреди ночи. Не находя себе места от волнения, они полчаса провели в доме радиолюбителя. Услышав новость о двух объявившихся в горах пассажирах пропавшего уругвайского лайнера, он сразу отправился разыскивать какой-нибудь транспорт и вернулся домой в автомобиле мэра.

Оба уругвайца даже не стали забирать свой багаж из «Дугласа», стоявшего в аэропорту Сан-Рафаэля, а сразу поехали в Мендосу. Они добрались туда к четырем часам утра и поспешили на военный аэродром. Денег у них не было. Мужчины всё объяснили офицерам аргентинских ВВС, и те пообещали бесплатно отправить их в Чили ближайшим авиарейсом.

Остаток ночи они провели в тревожном ожидании. Чтобы согреться, надели на себя летные кители, которые уругвайские пилоты отдали им перед их отъездом из Сан-Рафаэля. В восемь утра на аэродроме приземлился самолет с партией замороженного мяса, которую нужно было доставить в Сантьяго. Спустя полчаса он взлетел с Харли и Николичем на борту.

4

В то же утро доктор Канесса приехал в Буэнос-Айрес. Всю ночь он провел в автобусе и перед тем, как продолжить путь в Монтевидео, решил заглянуть в гости к другу. Хотелось принять душ и немного отдохнуть. Он вышел из здания автовокзала, остановил такси и тяжело опустился на заднее сиденье. Машина с шумом понеслась по улицам города.

Из радиоприемника звучала музыка. Водитель, слегка повернув голову в сторону доктора, сказал:

— Вы слышали новости? Самолет нашли.