Жнец. Книга шестая

— Также хочу отметить вооружение наших бойцов и место их расположения, — Зубинин не стал акцентировать внимание на сказанном Кузнецовым. — Боюсь, что необходимо потратить немного средств из загашника и обустроить полноценную казарму и тренировочный зал в одном из складских помещений неподалеку. А также закупить свежие образцы вооружения, как только станешь полноценным аристократом. Как понимаю, у нас война намечается, и лучше быть более подготовленным, чем надеяться на удачу.

— Аркадий, помечай, — кивнул я.

— Я уже, босс, — сказал тот, чем вновь вызвал у меня улыбку.

— Кое-что, Аркадий, можешь спросить у Кей, когда она соизволит появиться, — сказал я. — В Минске я не только тварей убивал, так что выбор будет весьма обширным, но с чужого плеча. По поводу униформы нашей будущей гвардии, свяжись с Шелковым и назначь мне с ним встречу.

— Сделаю, босс.

— Также не забудьте прихватизировать транспорт засланцев, приехавших сегодня сюда не с добрыми намерениями, — вспомнил я. — Больше никаких авторазборок, пока у нас самих не станет избытка в средствах передвижения. Аркадий, покажешь Кей место, где будет находиться наш автопарк, чтобы он еще пополнился весьма интересными образцами.

— Да что это за Кей-то такая?! — не удержался Зубинин.

— Это та, кто будет изображена на гербе моего Рода, — заявил я. — И поверь мне, Антон Васильевич, тебе не захочется иметь с ней слишком много дел, — оскалился я. — Кстати, Аркаша, молоко, какао и сахар закупи. Много.

— Уже сделано, — поправил он невесть откуда взявшиеся очки на своем носу.

— Молодец, оперативно работаешь, — кивнул я. — Что ещё? — спросил я, прежде чем закончить наше совещание.

Те, кто был в этом зале до момента нашего прибытия, начали оглядываться друг между другом, словно решая, кто из них принесет мне очевидно дурную весть.

— В общем, — начала Оксана, — пока ты отсутствовал, наши враги решили воздействовать на тебя другим способом. Мы решили не сообщать тебе об этом до тех пор, пока ты не вернешься, — голос моей невест был напряжен, словно натянутая струна. — Наши враги поняли, что до твоих друзей и близких они дотянуться не могут, так как все они занимают не самое последнее положение в обществе.

— Все, кроме одного, — вклинился я в рассказ.

— Верно, — кивнула Оксана. — Они подгадали момент и напали на Игната Скворцова возле его дома, когда он возвращался из университета. Игнат выжил, но состояние его критическое, — мои зубы скрипнули. — Разумеется, все остальные, входящие в круг общения Игната, всполошились и начали искать способ помочь парню. Сначала парня осматривала Света Донская, однако та развела руками, после чего обратилась к своей матери. Каково было наше удивление, когда и она ничего не смогла поделать, — пусть Скворцов и не был особо близким человеком для Оксаны, но слова давались ей с трудом. — Но больше всего нас поразили слова князя Донского, когда тот вернулся и Светлана попросила его о помощи. Он сказал, что помочь Игнату сам не в силах, так как у него повреждена не физическая оболочка, а душа. И дабы парень вновь смог прийти в себя, он почему-то упомянул именно тебя. Откуда князь Донской вообще может знать о твоих способностях? Сомневаюсь, что его дочь могла поведать ему об этом многое.

— Так вам не рассказали? Это именно я нашел князя в одном из Рифтов, — все от такого заявления, мягко говоря, прифигели, а я тем временем продолжил: — И если он сказал, что я смогу помочь своему другу, то не вижу причин сомневаться в его словах. Иван, по коням! Возможен крим… Тьфу! По коням!

Глава 3

В больницу, где лежал Игнат, мы прибыли максимально быстро, насколько это являлось возможным. Ирония судьбы оказалась в том, что положили моего друга именно в то учреждение здравоохранения, где Светлана впервые принимала малоимущих граждан империи. Так что меня здесь сразу узнали, и никаких проволочек с тем, чтобы попасть в палату к Скворцову, не возникло.

Игнат на внешний вид выглядел откровенно печально. Он и раньше не был здоровяком, а сейчас так вообще сплошные кожа до кости. Парень лежал на койке, весь опутанный проводами от разнообразного оборудования, что поддерживало его жизнь.

Рядом с больничной койкой, на которой лежал Скворцов, на простеньком стуле сидела женщина и тихонько плакала, утирая уголком платка выступающие слезы. Нетрудно было догадаться, что это мать моего друга, которая рыдала от бессилия и невозможности помочь своему сыну.

Когда я вошел, женщина развернулась в мою сторону. Я столкнулся с безразличным взглядом ее глаз, в которых давно угасла всякая надежда. Видать, осознание того, что даже сам князь Донской, легенда лекарского искусства, не смог помочь Игнату, сильно подкосило женщину.

— Добрый день, — попробовал я, но никакой ответной реакции не последовало. Пришлось потормошить женщину за плечо, пока в ее глазах не стал виднеться разум. — Меня зовут Александр, я друг вашего сына.

— Новиков? Александр Новиков? — я кивнул. — Мне сказали, что это из-за тебя мой сын в таком состоянии. На нем использовали какой-то артефакт, чтобы покалечить не только тело, но и душу, — она вновь разрыдалась, но говорить не перестала. — За что так с ним? Он ведь даже не Одаренный!

— Потому что он мой друг, — констатировал я, не став говорить женщине того, чего она жаждала услышать. — А аристократы не такие радушные и честные люди, какими могут казаться на первый взгляд.

— Но почему из всех твоих друзей пострадал только мой сын? Сколько их сюда приходило? — вопросы были заданы в пустоту. — Все высокородные, но никто помочь так и не смог.

— Не стоит рубить с плеча, всегда может найтись что-то новое. Такое, с чем не сталкивался прежде даже такой человек, как Игорь Владимирович Донской, — я пытался достигнуть разума женщины, но у меня получалось, откровенно говоря, так себе. — А теперь, пока вы не наговорили ничего лишнего, вам стоит пойти и поспать, ведь даже у стен есть уши. Не хотелось бы, чтобы вашего сына, когда он придет в себя, добила весть о том, что его мать попала за решетку или еще чего похуже из-за того, что она не могла здраво рассудить кому и что она говорит.

— По всем прогнозам врачей и лекарей, сюда входящих, в себя он уже не придет, — заявила женщина.

— Ну это мы еще посмотрим, — ответил я. — Будьте добры, покиньте палату. То, что здесь сейчас будет происходить, является секретом Рода Новиковых.

— Терять мне все равно больше нечего, — поднялась женщина. — Так что колдуйте.

Как только мать Игната покинула палату, ее место рядом с парнем заняла Чайя, вышедшая из Тени. Услышав про проблемы с душой, она отказалась оставаться в баре и решила самостоятельно взглянуть на проблему. Да и мне, откровенно говоря, поддержка не помешает. Тяжело осознавать, что Игнат находится в таком состоянии просто из-за того, что мы с ним дружим.

— Хорошо, очень хорошо, — склонившись над бессознательным телом, лежавшем на больничной койке, проговорила Кей. — Это будет для тебя отличным опытом, а также возможностью усилить свой Род в будущем.

— Понятно, что ничего не понятно, — резюмировал я. — Что с ним?

— Сам взгляни, потом обсудим, — предложила богиня и отошла в сторону, дабы не мешать мне.

Первым, что я сделал, понятное дело, было обращение к духовному зрению, так как вся проблема заключалась в душе Игната, состояние которой было далеким от нормы.

Если у обычного человека душа была простым пятном, изредка подрагивающим в зависимости от эмоций того или иного характера, то у Скворцова она была покрыта темными пятнами, словно он был Одаренным с какой-то не самой доброй силой. Разумеется, никаким Одаренным парень не являлся, а значит, что эти самые темные пятна являются корнем всех проблем, что удерживают тело Игната от нормального функционирования.

— Что это за пятна? — спросил я у Чайи.

— Порча. Слабенькая, но обычному человеку хватило с головой, — осведомила меня Чайя. — Поглоти ее.