Жонглер с тиграми
Шрифт:
Он сказал это с удивительным смирением, точно кража его не особо заботила. Что ещё более удивительно, так это спокойствие, с которым он сообщил вторую новость:
— Представляете, мою фабрику в Пенджабе затопило.
— И сильно? — спросил я со всем сочувствием, какое смог изобразить.
— Наводнение. Весь район ушёл под воду на метр. Тонны размокшего печенья… — он закурил сигарету. — Мы можем потерять всю продукцию за несколько недель. Или месяцев.
Мне стало его жаль. Мне стало жаль и себя самого. Что за несчастье преследует меня в Индии? Вот был клиент с хрустящими печенюшками — стал клиент с раскисшими бисквитами. А что будет с его заказом?..
— Страховка покроет убытки? — спросил наш генеральный менеджер.
— Да не было у меня страховки от наводнения. В Пенджабе никогда не бывало наводнений! — грустно засмеялся наш клиент. — К счастью, у меня есть и вторая фабрика, в Нагпуре.
— Где это — Нагпур [175] ? —
— Точно в самой серёдке Индии, — отозвался генеральный.
— Вот ещё что, — продолжал клиент, — мы с вами говорили, что я закажу у вас рекламу для печенья. Но я решил, что вместо этого попрошу вас подготовить рекламу конфет.
175
Город в штате Махараштра, действительно самый центр субконтинента. «Апельсиновая столица» Индии.
Производство конфет было очень небольшой частью его бизнеса, соответственно и оплачивалась такая реклама куда скромнее. От печенья остались крошки.
— Дело в том, мистер Келли, что как вы говорили, вам уже приходилось заниматься рекламой конфет. Я ценю ваш опыт.
Это был первый человек в Индии, который правильно произнёс мою фамилию. Растроганный, я не стал спорить. Но мой генеральный менеджер попытался защитить выгодный заказ:
— Вам стоило бы вложить средства в раскрутку именно печенья. В конце концов, вы известны именно как производитель печенья. А конфеты пусть цепляются за славу печенья.
— Так вы не хотите взяться за мои конфеты?
— Мы бы предпочли печенье.
— Но печенье я вам дать не могу.
Это было похоже на спор первоклашек на школьном дворе.
— Но ведь мы можем заняться и тем, и другим, — с надеждой предложил генеральный.
— Я решил дать заказ двум разным агентствам. Одно будет рекламировать печенье, другое — конфеты.
Генеральный выложил на стол последнюю карту:
— Так пусть второе агентство и занимается конфетами!
Клиент вздохнул и повернулся ко мне.
— Не хотели бы вы посетить мою фабрику в Нагпуре?
Я знал более приятные способы времяпрепровождения, но долг обязывал. Я кивнул.
На следующий день я попросил Викки заказать мне авиабилет до Нагпура и обратно, желательно на том же самолёте, чтобы не задерживаться в Нагпуре. Вскоре Викки сообщил, что я могу лететь только из Нагпура.
— Как это? — не понял я. — Если я могу полететь оттуда, то, конечно, я могу полететь и туда?
— Самолёты летают только в одном направлении.
Это звучало странно. Что они там, в Нагпуре, собрали у себя все самолёты в Индии, что ли? Немного позже выяснилось всё-таки, что я могу полететь и туда, и обратно, но не в один день. Пришлось согласиться на поезд. Викки заверил, что у меня будет место в спальном купе первого класса с кондиционированием [176] , а дорога займёт меньше семи часов. Как оказалось позже, это был очередной индийский эксперимент с истиной.
176
В индийских поездах в целом всего 2 класса, первый и второй, но внутри их имеется множество подразделений. Во-первых, есть первый класс простой и первый класс с кондиционированием воздуха — второй тип встречается только на основных маршрутах в фирменных поездах, и цена билета в вагон с кондиционером более чем вдвое выше цены обычного первого класса. Бывают купе первого класса с туалетом и даже душем. Чуть дешевле билеты в спальный вагон первого класса с кондиционером и двухъярусными койками, затем следует первый класс с кондиционером и трехъярусными койками, наконец, сидячий вагон с кондиционированием (кресла в нём устроены на манер самолётных). Кроме того, трехъярусные купе могут отделяться от коридора не дверью, а просто занавеской. Средняя полка днём обязательно опускается. В «широких» трехъярусных вагонах есть дополнительные боковые койки, как в наших плацкартных вагонах, причем эти койки на 20 см короче и заметно уже, чем обычные, ещё существует класс «махараджа» — с огромными купе, напоминающими скорее гостиничный номер (на специальных туристских поездах — «дворец на колесах»); осталось некоторое количество вагонов, оставшихся со времён Раджа (да-да!) — с купе, вход в каждое из которых отдельный, не из коридора, а прямо с улицы. Есть сидячие двухэтажные вагоны, вагоны с вентиляторами вместо кондиционера, и вагоны не только без вентиляторов, но даже и без стекол в окнах, только с решетками. Ещё есть разнообразные виды вагонов вроде цельнодеревянного, жёсткого, но тем не менее спального вагона с купе на среднеколейных линиях (В Индии есть 4 стандарта колеи — 1,676 м, 1 м, 0,762 м и 0,610 м). Только экспрессы и скорые поезда идут более-менее быстро и по расписанию, пассажирские постоянно задерживаются, стоят на разъездах, опаздывают. Второй класс всегда переполнен, даже при резервировании мест, и «лишние» пассажиры сидят на полу или втискиваются
куда удастся… На спальных местах постель можно заказать только в некоторых вагонах первого класса с кондиционированием, причем только во время бронирования билета. Вагона-ресторана обычно нет — вместо этого обед заказывается у проводника (а их в первом классе не меньше трех человек), тот передаст заказ на ближайшую станцию, и официант с подносом горячей еды будет уже ждать на платформе. Но эта услуга оказывается лишь в первом классе. Обычно в поезде есть вагон с огромными титанами, где готовится и разносится по вагонам в термосах чай и кофе… Иногда в этом же вагоне могут готовить некоторые блюда, разносимые в судках по поезду.Каждый день индийские железные дороги перевозят свыше одиннадцати миллионов человек, как говорит справочник; и, по-моему, все они собрались в этот вечер на вокзале Нью-Дели.
— Не забудьте запереть свой чемодан, сэр, — предупредил Джордж, подвезя меня к вокзалу.
— Он заперт.
— Нет, сэр. Вам надо прикрепить его висячим замком к койке [177] , не то его непременно украдут.
— У меня нет висячего замка.
— Купите на платформе, — утешил он.
177
Два основных предмета багажа у индийского железнодорожного путешественника — это «бед ролл» или «бистар» — свернутые в огромный рулет матрас, одеяло и подушка, — и здоровенный металлический сундук с несколькими висячими замками. Сундуки эти кажутся неподъёмными, но носильщики ставят на голову и несут по два-три таких сундука.
Мы договорились с двумя коллегами — генеральным менеджером и одним из наших редакторов, Гаутамом, — встретиться на вокзале, но я не мог разыскать их среди тысячных толп. В конце концов я нашёл какого-то чиновника и показал ему свой билет.
— Идите на восьмую платформу и там ищите ваше имя в списках бронирования [178] , — сказал он.
Плотность населения восьмой платформы было ещё выше, чем в остальных частях вокзала. Сотни семейств стояли на ней лагерем (возможно, они всегда тут жили), огромные тюки баррикадами преграждали дорогу. Завидев надпись на английском языке, я устремился к ней, протискиваясь сквозь толпу. «НЕ ПЕЙТЕ/НЕ ЕШЬТЕ НИ ЧЕГО ПРЕДЛОЖЕНОГО ВАМ СПУТНИКОМ/НЕЗНАКОМЦЕМ ВО ВРЕМЯ ПОЕЗДКИ НА ПОЕЗДЕ», — предупреждала надпись.
178
Билет на поезд даёт право проезда, но не место в вагоне. Для получения места нужна «карточка бронирования места», то есть плацкарта. Поэтому в вагонах с фиксированными местами (вплоть до трехъярусного вагона второго класса без кондиционирования) у двери тамбура вывешивается список пассажиров, зарезервировавших места в этом классе (не обязательно в этом вагоне). В билете указывается класс, но не вагон, и пассажир должен сам разыскать своё имя в списках. Задача осложняется тем, что имена пассажиров, в особенности иностранцев, записываются как придётся, иногда догадаться бывает практически невозможно.
Это ли я надеялся увидеть?
Я бы хотел прочитать совсем другую надпись: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ВОКЗАЛ НЬЮ-ДЕЛИ, м-р КЕЛЛИ! ВОТ ОН, ВАШ ВАГОН ПЕРВОГО КЛАССА С КОНДИЦИОНИРОВАНИЕМ!».
Я пробился к спискам бронирования. Увы! Там не было не только М-РА КЕЛЛИ, но также и КЕДДИ, КЕРЛИ, ЧИЛЛИ, КЕЙ ЛИ или любых иных моих псевдонимов, приобретённых мною в Индии. Я взглянул на часы. Поезд должен был уйти уже пять минут назад.
— Скажите, это поезд на Нагпур? — спросил я какого-то железнодорожника.
— Да, сэр!
— У меня билет первого класса, и я не могу найти вагон.
Он посмотрел на билет, потом на поезд.
— В этом поезде нет первого класса, сэр. Должно быть, какая-то ошибка, — и он убежал прежде, чем я успел спросить его, как же эту ошибку можно исправить. Послышались свистки кондукторов, гудок паровоза, захлопали закрываемые двери вагонов, провожающие на платформе замахали отъезжающим. Только тут я увидел Гаутама, который прыгал, как мячик, метрах в десяти от меня.
— Мы уж думали, вы не придёте! — облегченно сказал он. У Гаутама была огромная борода, в которой могла бы гнездиться целая птичья стая [179] . Он учился в Англии и у него был хороший английский выговор. Гаутам отвёл меня в наше купе, которое, когда спинки диванов поднимали, превращалось в четырёхместное. Генеральный менеджер, одетый в изжёлта-зеленый тренировочный костюм и втиснутый в угол купе, уже крепко спал. На диванчике напротив сидели ещё трое пассажиров.
179
Намёк на известный стишок Эдварда Лира о старичке с такой большой бородой, что птички свили в ней гнёзда:
There was an Old Man with a beard,
Who said, «It is just as I feared! —
Two Owls and a Hen, four Larks and a Wren,
Have all built their nests in my beard!»