Жрица богини Маар

Разговор длился долго, но он был северянам полезен. Так же изменил их мировоззрение, их отношение к жрицам и чужой богине, как и ритуал. Уважение иноземцев стало искренним, слова и взгляды полнились настоящей, а не изображаемой почтительностью. Один из мужчин признал даже, что в беседах со своими священнослужителями сарехи не могли надеяться на подобные доброжелательность и внимание.

Чужаки ушли мирные, довольные и успокоенные, но разговор с ними отнял много сил. У нас обеих. Поэтому, окинув зачарованного мужчину усталым взглядом, Гарима предложила заняться лекарем Снуравом с утра.

ГЛАВА 11

Солнце давно село, у меня в комнатах царил уютный полумрак, свежо пахло мятой и хвоей. Скользнув под прозрачный полог на шелковые прохладные простыни, я не думала, что удастся заснуть. Но усталость победила.

— Ну и что все это значит? — тихий мужской голос прозвучал над самым моим ухом. Я вздрогнула и проснулась.

Молодой сарех сидел рядом на постели, смотрел на меня выжидающе, но без угрозы.

— Если бы ты поговорил с представителями своей общины, все бы уже знал, — буркнула я.

Его появление меня совершенно не удивило и казалось больше обременительным, чем страшным.

— Если бы я с ними не поговорил, ты была бы уже мертва, — возразил он.

— Ты зря думаешь, что можешь меня напугать, — хмыкнула я.

— А мне необязательно пугать, чтобы убить, — его явно раздражало, что мое поведение не соответствовало его ожиданиям.

— Тогда ты вообще ничего не добьешься, — спокойно ответила я. — Снять заклятие могут только те жрицы, которые его наложили. Поэтому прибереги свои угрозы для других случаев. Когда они действительно будут иметь силу.

— Тот раз ты была сговорчивей, — задумчиво сказал сарех.

— Не обольщайся. Это не потому, что ты был убедительней.

Он неожиданно весело усмехнулся:

— А ты колючая. Как зовут тебя, Забирающая?

— Во всех краях вежливый мужчина называет себя первым. И нож не дает ему преимуществ, — холодно ответила я.

— Ты права, Забирающая, — все еще улыбаясь, сказал он. — Меня зовут Ингар. Теперь мне будет позволено узнать твое имя?

— Лаисса.

— Это не тарийское имя, — удивленно нахмурился он.

— Какое верное наблюдение, — хмыкнула я.

— И волосы у тебя светлые, — словно не услышав меня, продолжал Ингар.

— Думай-думай, — садясь на постели, посоветовала я. — Может, догадаешься, что я тоже северянка.

Он покачал головой, снова усмехнулся. Я потянула на себя одеяло, прикрылась. Хоть моя ночная одежда и была достаточно плотной, взгляды сареха, казалось, обладали способностью проникать сквозь нее.

— Зачем ты пришел? — раздумывая, не прикрыться ли еще и подушкой, спросила я.

— Узнать, что это такое произошло в Храме, — по-прежнему разглядывая мою грудь, ответил он.

— Послушай, Ингар, я тронута твоей заботой об отце, — я повыше натянула одеяло и скрестила руки. — Но мы с сестрой все рассказали представителям общины. Прошу, уходи. Мне нужно отдохнуть, выспаться. Завтра будет трудный день.

Он пренебрежительно усмехнулся.

— Не суди о том, чего не понимаешь, — отрезала я. — Ритуалы отнимают много сил.

— Я не оспариваю, не думай, — поспешно соврал он.

— Не лги мне, — строго велела я. — Даже не пытайся.

— И в мыслях не было, — снова соврал сарех.

— У тебя наверняка есть знакомые тарийцы, — хмуро предположила я, а когда он кивнул, продолжила: — Расспроси их о жрицах великой Маар. Сделай себе одолжение. Тогда не будешь пытаться сделать невозможное. Не станешь пытаться обмануть Забирающую.

Он внимательно смотрел на меня, а на его губах постепенно блекла скептическая усмешка. Пусть я не обладала способностью влиять с помощью дара на других, но мой серьезный тон оказался достаточно убедительным.

— Еще вчера я думал, что жрицы все придумывают. Чтобы особенными быть. Как сестры Вейшуа, — задумчиво проговорил Ингар.

Его сравнение жриц Маар с поклонницами северной богини полнолуния было оскорбительным, но я решила не возмущаться. Объяснять что-либо закостенелому в своих суждениях иноверцу было бесполезно. Так же неразумно, как втолковывать жителям Сосновки, что существуют милостивые Супруги, а кареглазые девочки — земные воплощения их дочерей.

— А потом был ритуал. И много света… и, — он смутился, но продолжил напористо, быстро, — ощущение святости, что ли. Я в наших храмах такого не чувствовал. Никогда. Ни разу! Оно волной шло. От вас. От кристалла… Так спокойно было, так хорошо! Это не только я почувствовал. И другие тоже. О жрицах вечером говорили с большим уважением. Впервые! Даже сказали, что нашим священникам и не снилось такое.

Слова сыпались, как горох из мешка. Будто Ингар боялся вызвать гнев своих богов признанием. Я не перебивала и с любопытством слушала, как чужак видел ритуал.

— Я впервые почувствовал, что вот она, сила богов! — выдохнул сарех.

— Только своим священникам не говори такого, — посоветовала я. — В лучшем случае просто обидятся. А в худшем… ты не знаешь их силы.

— Это верно, — он задумчиво кивнул. — Не знаю. Как не знаю и твоей… Но ты все же не забрала душу отца.

Ингар глянул на меня икоса, словно ждал признания. Признания в том, что испугалась, что его угрозы подействовали, что ему удалось спасти отцу жизнь.

— Богиня направила меня иначе, — холодно ответила я.

Он довольно усмехнулся. Посчитал, что все же повлиял на ритуал.

— Рано радуешься, — бросила я, плотней скрестив руки на груди. — Я видела, как он готовил яд. Видела, как опаивал и как убирал следы.

Сарех мрачнел, с каждым моим словом возвращалась ожесточенность. Поджатые губы, решительно выпяченный подбородок, злой взгляд. Все это меня не впечатляло.

— Он — убийца, — продолжала я. — Но Великая пока не захотела забрать его душу.

— Пока? — Ингар явно не мог смириться с тем, что угрозы не стали идеальным решением. Его рука скользнула к поясу, к кинжалу.

— Пока, — твердо повторила я. — Нам с сестрами нужно узнать, почему.

— Потому что он невиновен! — сарех зыркнул на меня с вызовом и с достойным восхищения упрямством.

Я вздохнула и примирительным тоном продолжила:

— Завтра с утра мы проведем ритуал и попробуем разобраться.

— А если вы не разберетесь. Что тогда?

— Мы разберемся, Ингар. Разберемся, — заверила я. — Не завтра, так послезавтра. Или через два дня. У нас неделя в запасе.