Злобный леший, выйди вон!

– Я слышал, как вы радуетесь, - сказал советник.

– Да, мы отправляемся на праздник!

– Тогда я пойду собираться, - сказал Мокроус.

– О, нет. Кто-то должен остаться.

– Может лучше оставить кого-нибудь из знахарей?

– Они поедут со мной. Вдруг что случиться. Я ведь еще не поправился.

Мокроус вздохнул и побрел прочь.

– Иногда мне его жаль, - сказал Олег.

– Отчего?

– Даже не знаю.

– Разве он не причастен к бедам, что тут творились до меня?

– Причастен, но все же.

– Перестань, Олег. Отбрось печальные думы и собирайся.

– Я, в общем-то, готов. Только меч возьму.

– Нет. Нельзя приходить туда с оружием. Праздник – это день мира. Никаких битв, драк, потасовок. У нас есть другие способы выяснить отношения.

– Значит, лешие тоже ругаются?

– Конечно. И у нас есть способ решить любой спор. Мы придумали множество игр. Можешь подождать меня на крыльце - я скоро буду готов.

Прежде чем выйти на улицу Олег вернулся к себе в комнату и прочел стих-предсказание еще раз, чтобы если что приметить то, о чем в нем говорится.

Осеннее утро встретило его прохладным ветром и едва ощутимым ароматом сырости. Все вокруг покрылось умирающим золотом. Листья, шурша друг об друга, летали по дворам. Земля, еще влажная от недавних дождей, хранила следы телег, скотины и крестьянских ног. Солнце отдало последние остатки тепла и грело теперь только душу.

На другом конце деревни залаяли собаки. Следом раздался топот копыт. Кто-то приближался к усадьбе. Вот на дороге показалась свора дворняг, а за ними следом выбежали лоси. Четыре великана высотой в три сажени тащили за собой удивительные сани. Плетеные из тонких березок, они больше напоминали лукошко без ручки. Один из лосей лягнул назойливую дворнягу, и вся свора убежала прочь. Сани остановились у крыльца. Вновь показался говорящий ворон, он запрыгнул на сани, прошел по ним, словно оценивая, и перелетел на широкие лосиные рога.

– Можем ехать, - сказал он.

– Они из Глухого Бора?

– Нет. Они прибыли через врата и доставят вас прямиком в рощу к Отцу.

Леший вышел на улицу и раскинул руки.

– Вот это да? Ну, здравствуйте, - сказал он и пошел к лосям. Он погладил каждого по морде, и те весело задвигали ушами. – Отправляемся?

– А Тео?

– Я видел вашего друга, - сказал ворон. – Он идет по дороге из леса.

– Там его и подберем, - сказал Леший. – Забирайся в сани. Я поведу.

***

Теодор Кительсон поднялся затемно и отправился в лес. Последние плоды земли, что еще кое-где попадались среди опавшей листвы, он осторожно собирал в корзинку. Очень быстро она наполнилась, правда не тем, чем ученый ожидал. Все чаще ему попадались сероглазки и широколапки, которые мало того, что не годились для изготовления снадобий, так еще и при жарке приобретали приторно-кислый вкус. Еда на любителя, коим Теодор Кительсон не был. Зима приближалась, а потому выбирать не приходилось.

– Ну, вот и все, - сказал он, отправив последнюю сероглазку в корзину.

Что-то зашуршало над ним. Ученый поднял голову и получил кедровой шишкой прямо в середину лба.

– Ох ты! – сказал он и поднял шишку. – Откуда ты взялась?

Бурые скорлупки выглядывали со всех сторон, лишь у самой верхушки не хватало пары орешков, и виднелись следы мелких зубов. Теодор Кительсон пригляделся к дереву и увидел среди ветвей белку. Рыже-серая малютка замерла, словно игрушечная, и смотрела на него черными глазами-бусинками.

– Это подарок? – спросил ее ученый.

Белка махнула хвостом и побежала вверх по стволу.

– Буду считать, что подарок. Спасибо, - сказал Теодор Кительсон, подняв шишку над головой, и пошел из леса.

Он шел вдоль поля и грыз кедровый орех. «Сероглазка и рядом не стоит», - думал он, разгрызая следующую скорлупку. Вдалеке показалась четверка лошадей. Больших и рогатых.

– Это что такое? – удивился ученый и отошел в сторонку, чтобы пропустить необычных скакунов.

– Руку, Тео, - крикнул ему кто-то.

– Олег?

– Скорее!

В березовых санях сидел Олег и тянул руку ученому. Теодор Кительсон посмотрел на корзину полную грибов и выкинул ее в траву. Он схватился за руку Олега и запрыгнул в сани на полном ходу.

– Доброе утро, - сказал ему Леший, правящий четверкой лосей.

– Что здесь происходит, куда мы?

– Сейчас расскажу, а это что у тебя? – спросил Олег.

– А, это? Орех. Белка поделилась. Хочешь?

– Я бы не отказался, - сказал ворон и прыгнул на плечо ученого. – Если не возражаете?

Ученый чуть не выпал из саней от неожиданности.

– Прошу, - сказал он, когда пришел в себя, и протянул птице пару орехов. – У нас новый друг?

– Похоже на то. Значит вот что случилось этим утром…

– Как интересно! – сказал ученый, когда Олег закончил рассказ. – А есть ли у нашего провожатого имя?

– Корак, - ответил ворон.

– Прекрасное имя, - сказал Теодор Кительсон и протянул ворону еще один орех.

– Благодарю.

– Мы подъезжаем, - крикнул им Леший.

Олег с Теодором Кительсоном схватились за борта саней, а ворон вцепился лапами в кафтан ученого и клювом ухватил воротник.

– Держитесь, - крикнул еще раз Леший.

Лоси мчались прямиком на арку, что появилась у самого входа в лес. Причудливая природная дуга состояла сразу из четырех деревьев. Одну половину ее образовывал кедр, вокруг которого вырос ясень, вторую - ель, оплетенная сосной. Подул страшный ветер и ворон чуть не слетел с плеча ученого, но тот успел пригнуться и закрыть птицу от ветра. В следующий миг сани пролетели сквозь арку и исчезли.

Когда ветер утих, Олег поднял голову. Он знал, что окажется в другом месте, но даже не мог представить в каком. Сани скользили по земле покрытой ледяной корочкой, вперемешку с опавшими листьями, и цветущими тут и там травами. Вокруг росли самые разные деревья: вяз крупноплодный, бронзовый дуб, медвежий тис, пихта столетняя, лиственница обгорелая, черемуха красная и белая, всевозможные виды груш и яблонь, лип и берез, тополей и кленов. Кустарников же кругом росло еще больше и нигде не встретишь двух одинаковых рядом. За грядой деревьев параллельно саням, в которых ехали друзья, катились другие сани, также плетеные из березы. На козлах сидело существо похожее на отпрыск волка и человека, одетое в штаны из листьев. Из саней выглядывали две черные лисы. По другую сторону, перелетая через овраги, также мчались сани. Ими правил карлик, лицо которого походило на большую шишку. Теодор Кительсон поглядел на извозчика, и припрятать подарок белки. Брови шишколицего свисали, подобно листам папоротника и закрывали глаза, а может, это и были глаза. Позади него сидели два рогатых зайца и дружно перемалывали морковь.