Зловонючая долина

А в следующий момент уже мне пришлось нырять в снег, спасаясь от пуль.

— Сюда тоже! Это фургон! — завопил я, прижимаясь к днищу транспорта, где обнаружил Мелкого и Славку.

С другой стороны в перевёрнутый фургон что-то с силой ударило, чуть не отбросив нас троих в сугроб.

А потом из пелены снега вынырнул «пушистик» с окровавленной пастью. Получил тройной выстрел в башку и свалился без звука в снег.

Откуда-то слева выскочил Пилигрим, пробежал мимо, окинув нас взглядом, и исчез в снежной круговерти. Постепенно выстрелы стали стихать. А мы с Мелким умудрились завалить ещё одного обитателя перевала, который буквально уползал прочь, истекая кровью.

Вернулись мрачный отец Фёдор и Пилигрим. Со стороны соседнего фургона вынырнула Кэт, заставив меня облегчённо выдохнуть. Во время боя меня сильно волновало, куда её откинуло, но отвлекаться на эти мысли я себе не разрешал.

— Одного бага задрали, сволочи. Двух подранили… — так сурово заявил священник, будто каждый из нас был в этом виноват.

— Ничего не поделаешь, — ответил я. — Цепляем на двух багов паровоз их трёх фургонов, и пусть идут в хвосте.

— Поднимаем фургон! — Грим обошёл наш транспорт и упёрся в него руками.

Совместными усилиями мы, покряхтев, вернули повозку в нормальное положение. Запряжённый баг так и не сумел вырваться, поэтому хоть его искать не пришлось. А ещё одного бага мы не дозвались — пропал. Оставалось надеяться, что сам выйдет на нас.

В итоге, сцепок из трёх фургонов получилось две, а впереди, пробивая снег, могли ехать только две повозки.

Людей тоже удалось найти не всех. Четверо бойцов пропали с концами. Ещё десяток трупов мы сумели раскопать в сугробах. Пока возились, снегопад утих. А мы смогли внимательнее осмотреть поле битвы.

Что ж, можно было гордиться собой… В снегу лежало больше трёх десятков горных «пушистиков». А прочь от нас уводили кровавые следы ещё пары десятков. Мы дали серьёзный бой этим тварям. И я очень надеялся, что его они должны запомнить надолго.

А потерянные четырнадцать человек… Как ни обидно, но это ещё скромная плата за внезапное нападение пяти десятков здоровенных хищников. К тому же, в условиях снегопада. Жертв могло быть куда как больше.

Погрузив в фургоны живых, мёртвых и раненых, мы двинулись дальше.

Конец перевала приближался, как и очередной снегопад. А нам нужно было поскорее покинуть опасный участок.

По пути, кстати, нашёлся пропавший баг. Видимо, от страха рванул вперёд, не сразу сумев успокоиться и остановиться. Главное, что убегал он по ходу нашего движения, а не обратно в долину. Умница, а не животное!..

Щурясь под новыми порциями летящих сверху снежинок, мы вырвались с перевала и покатили к границе снегов. Склон был присыпан не так сильно, как теснина между двух горных вершин, так что скорость удалось развить хорошую.

Остановились только тогда, когда снег кончился. Он тут, на склоне, и оставался-то лишь на Тропе гигантов. А ещё здесь снег был более плотным и хуже таял. Хоть и покрылся пылью, из-за чего полозья фургонов по нему ехали со скрипом. А дальше снег и вовсе сходил на нет.

Пока извозчики и часть бойцов перегружали поклажу, чтобы переставить фургоны на колёса, остальные осматривали местность в поисках места для лагеря.

Правда, оказалось, что на благоразумие «пушистиков» я зря рассчитывал. Видимо, наши вкусовые качества им очень нравились…

Они снова появились на горизонте, не желая упускать добычу. Однако на этот раз их было всего штук двадцать, половина из которых — ранена. Весь наш отряд дружно открыл по ним ураганный огонь. И всё-таки заставил, скуля и рыча, отступить обратно в горы.

А потом мы двинулись дальше. Вниз по склону. И ехали без остановок, пока не обнаружили удобное место для ночёвки.

Дневник Листова И. А.

Пятьсот десятый день. Хорошая память нерешительных бестий.

Мы снова ехали по системе долин. И наш путь проходил на удивление спокойно!

Тревога, мучившая весь отряд в горах, казалась теперь каким-то наваждением. Потому как за всё время пути, которое прошло с нашего отчаянного штурма перевала, не случилось ровным счётом… Ничего!

Да, в узком проходе к системе долин нас нагнал серьёзный ливень. Но мы смогли переждать его под большим каменным навесом, который удачно подвернулся нам прямо перед дождём.

А миновав этот узкий проход, мы вернули на место наш походный маленький Алтарь. И тем самым разгрузили один из фургонов.

И нет, бестии были тут как тут! Мы в этом убедились, стоило нам выбраться из прохода, по которому от перевала в систему долин путешествуют «черепашки».

Но бестии просто маячили на грани видимости, стараясь к нам лишний раз не приближаться.

Все страхи, что к нашему приходу они соберут здесь армию — не подтвердились. Видимо, нас было слишком мало, чтобы бросать армию против такой скудной кучки еды. И слишком много, чтобы отдельные стаи не боялись к нам лезть.

Даже Пилигрим немного успокоился… Хотя я видел: его-то как раз до конца не отпускает. Поэтому каждый раз, выбирая из вариантов — задержаться или продолжить планомерное движение — он уламывал меня на третий: гнать вперёд. Но мы даже к этому привыкли. И уже почти не обращали внимания.

Единственное интересное, что случилось — это когда мы обнаружили в круглой долине, сразу за проходом «черепашек», дым. Он был где-то далеко на востоке. Создавалось ощущение, что там кто-то развёл костёр.

Так это, или просто во время грозы молния подпалила дерево, мы проверять не стали. Как бы ни хотелось найти других выживших, нас сурово поджимало время. Мы и без того, по всем расчётам, уже должны были вернуться в Алтарное. Я решил, что обязательно сообщу в фактории в Большой Долине о нашей находке. Может, они соберутся поискать людей?

Горы без гигантских форм жизни казались мирными и пустыми. Никто не вздыхал грустно «О-О-О-О!». Никто оглушительно не хрустел зелёными насаждениями на уступах. Мы просто ехали весь день, вечером разбивали лагерь, а потом снова ехали…

И всё-таки бестии не захотели просто так оставить нас в покое. Первые признаки, что охота началась, мы заметили в районе второго лагеря моей группы. В этот раз ночевать нам пришлось именно там, потому что больше в округе Алтарей не было, а у нас не осталось пищевых рационов.