Злой лжец

Я продолжаю смотреть на нее и узнаю милого ангела, который всегда наблюдал за мной, не подозревая, что я тоже наблюдаю за ней.

Мы снова переходим к поцелую, в котором она не сдерживается, и я тоже.

Ее рука, порхающая по моей груди, вырывает меня из сладости страстного поцелуя, и я больше не хочу быть сладким или страстным. Я хочу взять ее жестко и трахнуть так, как я это сделал этим утром. Но на этот раз я хочу, чтобы она кричала мое имя всю ночь напролет от удовольствия.

Грязный ублюдок, которым я являюсь, вырывается наружу, когда я ловлю ее руку и опускаю ее вниз, чтобы прижать к своему члену. Эта фантазия о ее идеальном рте врезается в мой разум, и у меня есть просто идеальная идея, как я собираюсь начать с ней грязно.

Гораздо лучше, когда ее пальцы начинают гладить меня вверх и вниз, и я рад, что ангел видит, на чем именно я хочу, чтобы она сосредоточилась. Я сжимаю ее пальцы по всей длине и отодвигаюсь от ее губ. Но я не захожу далеко. Я целую дорожку к ее уху и покусываю мочку.

— Я хочу, чтобы ты отсосала мой член, — шепчу я, пока она сама водит пальцами по всей моей длине.

Я почти кончаю, когда она подчиняется и падает на колени. Клянусь Богом, я вижу, как каждая моя фантазия об этой женщине оживает передо мной, когда она смотрит на меня жадными глазами, а ее полные, мягкие губы раздвигаются, чтобы взять мой член в свой горячий, сексуальный рот.

Господи Иисусе, это чертовски приятно. Она начинает сосать, а я вхожу в ее горячий маленький ротик, продвигаясь глубже. Она берет меня, сосет сильнее и берет меня еще глубже. Она хватает меня за бедра, а я хватаю кулак ее волос, чтобы трахнуть ее лицо.

Я наслаждаюсь ею и ощущением ее рта на себе, а потом, черт возьми, вспоминаю, какова на ощупь ее тугая маленькая киска, и мне хочется оказаться внутри нее.

Я почти выдергиваю свой член у нее изо рта и тяну ее на ноги. Это как будто я потерял свой гребаный разум, но она тут как тут, следует за моими движениями, когда я разворачиваю ее лицом к стене и погружаюсь прямо в ее гостеприимное тепло. Она принимает мои жесткие толчки, и ее задница идеально трясется, когда я вбиваюсь в ее киску.

Я хватаю ее за бедра и начинаю трахать ее так, как мне нравится. Поскольку я уже знаю, что не выдержу, я трахаю ее безжалостно, жестоко владея ее телом. Ее волосы падают на ее лицо, как солнечный свет, и она выкрикивает мое имя.

Этот звук заставляет меня извергаться в нее, и даже когда мое освобождение вливается в ее проход, я снова возбуждаюсь, думая обо всех способах, которыми я собираюсь взять ее сегодня вечером.

Я обнимаю ее за талию, приподнимаю и притягиваю к себе, когда выхожу из нее.

— Ты в порядке, ангел? — бормочу я ей на ухо.

— Я в порядке.

— Мне нужно больше, — говорю я, и это звучит как эхо из прошлых ночей. — Мне снова нужно больше тебя.

Она смотрит на меня. — Мне… тоже нужно больше.

Это лучшее, что я слышал за долгое время. Наши губы снова встречаются, я беру ее на руки и несу на кровать.

Мне нужно наверстать упущенное за последние два года и за все время, которое я потратил до этого.

Глава 27

Кэндис

Дрожание теплых пальцев на моем животе заставляет меня пошевелиться.

Я открываю глаза и обнаруживаю, что смотрю на длинные стеклянные окна от пола до потолка. Это было то же самое место, где Доминик сидел вчера утром.

Сегодня его нет. Вместо этого он рядом со мной. Моя спина прижата к стальной клетке его груди, а его рука лежит на моей талии. И он не спит.

Я поворачиваюсь к нему лицом, и он смотрит на меня сверху вниз. Он выглядит так, будто не спит уже какое-то время, что вполне объяснимо, потому что снаружи светло, как будто уже несколько часов день.

Пока он продолжает смотреть на меня, я задаюсь вопросом, что принесет мне сегодняшний день.

Я не уверена, что делаю. Кажется, что я знаю, но это не так. Как бы я ни старалась стоять на своем, мое сердце продолжает открываться для него, и это то, что ослабляет меня.

Он касается моей щеки, и волна жара охватывает меня почти так же яростно, как он овладел мной вчера вечером, когда я вспоминаю все, что мы делали.

Все, что я с ним сделала.

Дьявол, он такой, смотрит на меня, словно может читать мои мысли. Я уверена, что ему не нужен такой навык, по румянцу на моих щеках, вероятно, ясно, что я вспоминаю вчерашние ночные деяния.

— Хорошо выспалась? — спрашивает он.

— Да. А ты?

— Определенно, детка.

Я с трудом сглатываю и пытаюсь сосредоточиться. Сегодня понедельник. Мне нужно сделать что-то активное, кроме как думать о горячем сексе с Домиником и заниматься им с ним.

Жак, вероятно, уже летит во Францию, а вопрос о том, что делать дальше, все еще висит в воздухе.

Когда Доминик встает с кровати, я замечаю, что на нем спортивные штаны, так что он, должно быть, оделся раньше. Мы оба были голыми, когда я заснула. Я пристально смотрю на него, пока он подходит к столу и наливает себе стакан воды.

— Что происходит сегодня? — спрашиваю я.

— Ну, нас определенно ждет повтор прошлой ночи. — Его глаза блуждают по моему телу, пока я выпрямляюсь. — Но сначала нам нужно поговорить о том, что с тобой происходит. Ты скажешь мне правду, без ерунды. И ни при каких обстоятельствах ты не будешь мне лгать.

Я снова загнана в угол, передо мной стоит вопрос, что со мной происходит. Он серьезен. Я знаю, что он серьезен. Я также знаю, что если я солгу, он узнает.

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне так, как ты знаешь, что можешь, — говорит он, и я обнаруживаю, что действительно слушаю его. — Я хочу, чтобы ты помнила, кто мы прежде всего. Мы друзья. Клей, который держит нас вместе, — это то, что мы всегда были друзьями, несмотря ни на что. Мы прошли через ад вместе, мы прошли через жизнь вместе. Так что доверься мне в правде.

Он прислоняется к столу, и я вдыхаю.

Он прав. Он абсолютно прав. Мы друзья, поэтому я должна быть в состоянии сказать ему правду, какой бы плохой она ни была, или сколько бы проблем она ни доставляла. Но в этом утверждении так много смысла. Мне нужно сказать так много правды.

Может быть, с этого надо начать.

Вся эта история с Жаком была катастрофой. Я была так обеспокоена тем, чтобы не портить деловые отношения, что я пошла дальше того, что сделал бы любой нормальный человек.

Я была в отчаянии. Так отчаянно хотела узнать, что случилось с моей семьей, что я была готова на все.

Я не знаю, кого я обманывала. Так что, возможно, пришло время перестать думать о деловых отношениях и поговорить с единственным человеком, которого я встретила которому не нравится Жак Бельмон. От меня также не ускользнуло, что Доминик ему не доверяет. Я знаю это и без моих слов, и эта часть не имеет ко мне никакого отношения. Если бы это было так, он бы не поднял на него оружие и не угрожал убить его, как он сделал на аукционе.