Змей Горыныч и Клубок Судьбы

— Скажи, Большой брат, — обратился Иван, когда, по его мнению, старичок крепко заснул, — а ты не хочешь еще эля?

Тот радостно закивал.

— Умеренность, Большой брат. Умеренность и воздержание, — проговорил слепой, — иначе радости жизни скоро утратят свою прелесть.

Великан заметно погрустнел. Теперь он уже не стремился помочь юноше.

— Возможно, гномы пришлют еще эля к следующему банному дню, — успокоил Старший брат. — Расслабьтесь и получайте удовольствие.

Глава 89

Ничего другого не оставалось. Время теперь потеряло значение окончательно. Постоянная темнота не давала понятия о дне и ночи. Только температура, постепенно опускаясь, подсказывала, что время движется. Большой брат теперь постоянно находился рядом с кем-нибудь из троицы. Чаще всего он приглядывал за Иваном. Алена все больше времени проводила со Старшим братом. Слепому нравилось, когда девочка за ним ухаживает.

Когда стало просто тепло, юноша решил заговорить с великаном:

— Скажи, Большой брат, как тебе всегда удается оказываться рядом? Ты когда-нибудь спишь?

— О, я люблю спать! Спать хорошо. Почти, как париться! Но не так хорошо, как пить эль. Эль я люблю больше всего! И спать. В темноте отлично спится!

— В темноте… А хочешь, я сделаю, чтобы стало светло? Совсем чуточку?

— Ты что! Нельзя! Тогда я не смогу спать, когда захочу.

— Но ведь сейчас ты не спишь.

— Сплю, — уверенно заявил гигант. — И не сплю тоже.

— Как это?

— А я сразу сейчас здесь и сейчас сплю. Могу еще сейчас позвать Зеленого брата, хочешь?

— Хочу.

В келью вошли Горыныч и Большой брат.

— Как ты это сделал?!

— Что? — не понял Горыныч.

— Не ты — Большой брат! Он был одновременно здесь и с тобой.

— Я просто бываю тогда, где захочу. Я здесь этому научился.

— Подожди-подожди! — встрепенулся ящер. — Ты можешь перемещаться во времени!

— Нет, я просто тогда и там, где хочу.

Иван с Горынычем переглянулись. Даже в свете двух тусклых лампадок было заметно их волнение.

— Ты можешь объяснить, Большой брат?

— Все просто.

Он двинулся к двери. Навстречу шел он же.

— Что там говорил Альберт про измерения? — вспомнил Горыныч.

— Выходит, мы в маломерной вселенной! Где схема?

Змеепод запустил руку под прикрывавшую его простыню и достал металлический лист. Устроился рядом с юношей, держа лампаду над планом монастыря.

— Сейчас я попробую составить уравнение, — юноша перевернул лист и принялся быстро царапать по нему ногтем.

— Постой, что ты хочешь сделать?

— Я хочу стать плоским.

— Ты уверен? А потом как вернешься обратно?

— Ты поможешь. Если я все правильно понимаю, то здесь я смогу перемещаться в параллельном времени. Это наш шанс.

— Думаешь, так ты сможешь переместиться?

— Переместиться-то да, но не домой. Похоже, такие штуки со временем возможны только в подгорном царстве. Держи! — он протянул исписанный металл Горынычу, поставил «равно». И ничего не произошло. Во всяком случае внешних изменений Горыныч не наблюдал.

— Ну, как ощущения? — ехидно поинтересовался змеепод.

— Любопытные. Словно нарисован на картинке. Кстати, ты можешь говорить быстрее? — слова скороговоркой слетали с губ юноши.

— Это тебе следует хоть чуточку замедлиться. Я за тобой не поспеваю.

— Зато я поспеваю теперь почти везде! — продолжил тараторить Иван. — Я могу быть сейчас сразу в нескольких местах!

Неожиданно он разделился, и копия Ивана проскользнула в дверь. А за ней еще одна. И еще одна.

— Как ты это делаешь?!

— Тут время действительно течет по-другому. Но все равно только вперед. И вбок.

— И, похоже, течет оно быстрее, чем в трех измерениях, — добавил Горыныч.

— Что ты сказал? Повтори побыстрее!

Змеепод повторил.

— А, наверное. Где-то в своей теории Альберт ошибся. Понимаешь, время здесь такое же, только его… как бы сказать… больше, что ли. И его можно поделить. Вернее, себя умножить. Как бы это правильно сформулировать.

— Я примерно понял, — выпалил Горыныч. — Что ты намерен предпринять?

— Пока не знаю. Хочу обследовать здесь все, в двух измерениях это оказывается проще. Кстати, тут есть потайные ходы и запертые помещения. Наверняка здесь много интересного обнаружится! Большой брат, ты что здесь делаешь?!

Поглощенный диалогом Горыныч не обратил внимания, как монах тоже выпустил несколько копий, и те устремились вслед за Иванами.

— Не ходи туда, пожалуйста! — также быстро затараторил великан. — Старшему брату это очень не понравится. Он будет ругаться.

— А мы ему не расскажем. Кстати, Большой брат, а Старший брат тоже так может?

— Не знаю. Я не видел.

— Может, может, — в келью ступили сразу два Старших брата. — а еще может переломать вам всем не только руки, но и ноги. Чтобы никто отсюда точно не вышел. И начну, пожалуй, с нее, — еще один Старший брат втащил упирающуюся Алену.

— Спокойно! — встрепенулся Горыныч. — Давайте соберемся и спокойно все обсудим.

— Ты сиди, сиди, Зеленый брат, — спокойно молвил слепой, — а вы действительно соберитесь. Делать мне больше нечего, как по всему монастырю за вами присматривать! Большой брат, будь добр, приведи Младшего брата.

В келью попарно вошли несколько Иванов и Больших братьев. Все они сливались с оригиналами. Следом подтянулись старички. В конце концов лишних копий не осталось.

— Вот теперь поговорим, — резюмировал Старший брат, все также сжимавший запястье Алены.

— Не о чем нам говорить! — дернулся было юноша. Девочка вскрикнула от боли.

— О, нам есть, о чем поговорить. Много, о чем. Начнем с вашего плохого поведения. Вы ведь еще даже не простые монахи, вы только послушники. Достойные послушники обретают сан, просветление и познание. И прочие радости жизни, верно, Большой брат? А непослушные получают наказание и дополнительные уроки. Надеюсь, я ясно выражаюсь? На первый раз я ограничу вас в пище. Небольшой пост пойдет вам троим лишь на пользу. А в качестве урока вы двое, — указательный палец по очереди ткнул в Горыныча и Ивана, — почистите купальню и заполните ее свежей водой. До следующего банного дня как раз успеете. И помните, Большой брат видит вас.