Знаки

Человек зарычал и Лена скорее почувствовала, чем увидела, как он снова рванулся к ней. Она размахнулась и что есть силы запустила в него букетом.

Цветы разлетелись веером. В полёте каждый цветок превратился в короткую стрелу, пульсирующую ослепительным бело-золотым светом. Стрелы ударили в чёрного человека, глубоко вонзившись в его изменчивую плоть. Он закричал, фонтанируя охряными вспышками. Из тех мест, куда попали сияющие стрелы, струился болезненный мерцающий свет.

Человек упал на колени, во все стороны от него разбежались трещины, которые тут же набухли кроваво-красной магмой. Он тяжело дышал, держась за грудь. Потом сделал усилие и поднял глаза. В них читалось… сожаление. Не ярость и не боль. Сожаление. Ему было жаль, что она так обошлась с ним.

Затем магма выплеснулась из раскола в земле, оплела чёрного человека пульсирующей паутиной и он исчез. Свет померк. Лена осталась одна в темноте. И только неразличимый шёпот чёрного человека звучал в отдалении. Девушка не слышала слов, но точно знала, что он ей говорит.

«Каин использует тебя».

* * *

Лена проснулась за минуту до того, как прозвенел будильник. Разбитая, опустошённая и снова в холодном поту. Это уже стало традицией.

Девушка поднялась и пошла в кухню. Пока грелся чайник, она успела выкурить сигарету. Стала наливать кипяток в кружку с кофе, и тут раздался телефонный звонок.

— Что-то случилось? — в голосе Каина не было тревоги или участия. Он констатировал факт, облекая его в форму вопроса.

— Сон приснился, — вздохнула Лена. Она рассказала всё, но умолчала о том, что ей говорил человек в чёрном.

— И он всё время молчал? — в его вопросе прозвучал намёк на заинтересованность.

— Ага, — она соврала, глазом не моргнув. Хотя сердце забилось быстрее.

И тут Лене в голову пришла неожиданная мысль.

— Ромашки, — выпалила она. — Там всё было в точности, как в нашу первую встречу. Но букет другой. Это ты? Ты что-то сделал?

— Да, — не стал отрицать Каин. — «Бейкер Стрит», как договаривались. Через час.

— Хорошо, — она отхлебнула кофе и хотела спросить насчёт планов на день, но Каин отключился.

«Сукин сын, — беззлобно подумала она. — И так всегда».

Лена не особенно тревожилась насчёт сна. Потому что давно привыкла к кошмарам. А ещё ей стало тепло от мысли, что Каин каким-то образом сумел её защитить. Но не полностью, так ведь? Чёрный человек всё-таки пришёл к ней. Или как это вообще работает?

Очередная мысленная пометка в список мысленных пометок.

Через полчаса она уже застёгивала сапоги в прихожей. До кафе «Бейкер Стрит» от неё минут десять. Лена не видела смысла приходить раньше, но внезапно осознала, что одиночество стало её тяготить. Хотя ещё три дня назад она только об этом и мечтала — безвылазно сидеть дома и чтоб никто не трогал.

Свежий воздух выветрил из головы смурные мысли. Она вспомнила, как вчера по приезду пригласила Каина на чай. Он пробыл у неё меньше часа, что вполне устроило обоих. Зато он успел ей кое-что рассказать.

— И как вы себя называете? — спросила тогда Лена. — Колдуны, ведуны?

— Мы себя никак не называем, — Каин пожал плечами. — В этом нет необходимости.

— Ну, а как сказать про такого как ты, чтобы стало ясно другому… такому как ты? — не отставала она.

— В этом нет необходимости, — устало повторил Каин. — Мы чувствуем друг друга, — он на мгновение задумался. — Но если тебе нужен термин, используй «маг». Магами в древности называли иранские племена, которые первыми систематизировали знания о том, что для большинства людей тогда казалось сверхъестественным.

— А сейчас это людям кажется вполне нормальным? — Лена сдвинула брови.

— Сейчас это кажется выдумкой, — полу-улыбка Каина не коснулась его глаз. — Поэтому нам проще. Но это палка о двух концах.

— Хорошо, — Лена прикусила губу. — А вот авгур, мистик, каб… каббалист — это кто?

— Архетипы, — Каин уставился в стену. — Мы определили четыре — авгур, тантрист, мистик и каббалист. Маги одарены по-разному. Есть те, кто родился с этим. А есть те, кто научился.

— А ты к какой категории относишься? — спросила Лена, пытаясь понять, куда он смотрит.

— Я посредине, — едва слышно сказал мужчина. — Часы стоят.

— Что? — Лена не сразу поняла, потом обернулась. — И правда. Это странно, я меняла батарейку пару недель назад.

Около минуты они молча смотрели на настенные часы. Обе стрелки замерли на цифре двенадцать.

— Я не буду спрашивать, знак ли это, — усмехнулась Лена. — Эй, ты куда?

Каин поднялся, явно собираясь уходить.

— Мне нужно многое сделать до завтрашнего дня, — ответил он, продолжая смотреть на часы. — А это конечно знак. В пифагорейской нумерологии…

— Знаю, знаю! — перебила его девушка. — Числа нужно разделять по цифрам и складывать их. Тут получается тройка.

— Число духа, стремления и силы, — Каин направился в коридор. — Но одновременно и число уязвимости.

— Так, — Лена пошла следом. — И что это значит? Кто из нас уязвим?

— Думаю, мы все, — он обулся и бросил на неё короткий взгляд. — Не забивай голову. Отдохни.

И ушёл, не попрощавшись.

Лена вспоминала этот разговор, глядя себе под ноги. Человек, идущий ей навстречу, тоже пребывал в своих мыслях. Они столкнулись и мужчина выронил книгу из рук.

— Ой, прошу прощения! — Лена нагнулась за книгой, отряхнула её от налипшего снега. В ответ из-под полей простой серой шляпы на неё посмотрели бледно-синие глаза. Мужчина оказался стариком лет семидесяти пяти. Сухим, седовласым, улыбчивым.

— Ничего страшного, дитя, — сказал старик, принимая книгу. — Сам виноват, замечтался.

Он кивнул ей, коснувшись полей шляпы, и зашагал прочь. И вроде бы ничего необычного, но девушка некоторое время смотрела ему в спину. Не само это столкновение заставило её задуматься. Каин предупреждал, что не нужно во всём искать подтекст, так и до паранойи недалеко. Вот только старик держал в руках «Преступление и наказание» Достоевского.

— Раньше пришла, — голос Каина заставил Лену подскочить на месте, настолько близко и неожиданно он прозвучал. Она развернулась — Каин стоял возле входа в кафе и придерживал для нее распахнутую дверь.

Пока они ждали свой кофе, Лена рассказала о старике с книгой. Каин выслушал, покивал, но никак это не прокомментировал. Казалось, его мало волнуют её слова. Он внимательно осматривался исподлобья. Лена тоже решила изучить обстановку.

Разумеется, кафе пустовало. Рабочий день, девять утра, а рядом даже офисных зданий и торговиков нет. «Как этот „Бейкер Стрит“ выживает? — подумала Лена. — Тем более, с такими то ценами?»