Золотая Королева

Он лежал на снегу, мучимый рвотой, и не находил в себе силы встать, несмотря на мороз. Мэгги минут через двадцать все же поднялась.

– Тебе лучше? – спросил Орик.

Она потрясла головой:

– Слишком там вредный воздух. Еще несколько минут, и я бы выпала из седла. И кто знает, удалось бы мне сесть в него снова или нет.

Орик хорошо понимал ее. Он чувствовал благодарность за то, что остался жив, и мысленно возносил молитву. Закончив, он спросил:

– Где это мы?

– На планете Вехаус. Я не успела расспросить Вериасса о ней. Он только сказал, что тут есть какая-то опасность, но единственные ворота на Дронон находятся только здесь, на Вехаусе.

– А города тут поблизости есть? Где мы могли бы перекусить, а то и пивка выпить? – Орик огляделся в тумане. Если бы медведь мог питаться камнями, в этом мире ему определенно не пришлось бы голодать. Однако деревьев в этом каменном царстве не наблюдалось – лишь несколько тощих кустиков.

– Не знаю точно, – сказала Мэгги. – У нас еще есть в мешке кое-какая еда. Если моя догадка верна, мы опередили Галлена и остальных дня на четыре-пять. Надо, наверно, где-нибудь приютиться, а потом последовать за ними к воротам Дронона.

Начинало смеркаться, и Орик различал только то, что вблизи. Подумать только, до чего странно: вот сейчас на Тиргласе они с Галленом посиживают себе в клерской харчевне Джона Мэхони, дуют пиво и прикидывают, что будут делать завтра, знать ничего не зная ни об Эверинн, ни о Лабиринте Миров. И в то же время они оба сейчас на планете Фэйл пытаются спасти Мэгги от лорда Картенора. Через пару дней он, Орик, доберется до Сианнеса и сам не знает, когда окажется на Брегнеле. Почему-то мысль о том, что он болтается одновременно в трех разных мирах, глубоко потрясла Орика – а то ли еще будет с ними дальше в этом Лабиринте Миров…

Ведь это просто кощунство – вот так играть с силами, постичь которые не дано ни людям, ни медведям. Орику вспомнилось детство. Однажды они с матерью пошли собирать орехи и взобрались на вершину Ячменной горы. Там, сидя под вечнозеленым деревом, они лузгали сосновые шишки и смотрели на горные пики, которые уходили вдаль, теряясь в голубой дымке. Медвежонку казалось, что он смотрит в бесконечность, и он спросил свою мать:

– Как ты думаешь, увижу я когда-нибудь, что за теми горами?

– Нет, – ответила мать.

– Почему? – спросил Орик, которому захотелось всю жизнь странствовать по дальним дорогам и познавать мир.

– Потому что Бог этого не хочет. Через сколько бы гор ты ни перевалил, он всегда будет ставить у тебя на пути новые.

– Почему?

Мать утомленно взглянула на него и вздохнула:

– Потому что он должен остаться Богом. Он-то знает, что лежит по ту сторону каждой горы, но другим свои тайны не открывает.

– Почему?

– Потому что, если бы все это знали, все бы были богами, даже плохие люди. Вот для того, чтобы плохие люди и звери не стали такими же всесильными, как он. Бог и прячет от нас ответы на самые главные вопросы.

Орик уставился на далекие пурпурные горы, чувствуя прилив трепета и благодарности. Бог пожелал, чтобы Орик оставался в неведении, и Орик был глубоко благодарен ему за это.

А сейчас вот Орик старается помочь Эверинн овладеть силой, доступной лишь богам. Будет только справедливо, если его накажут за это.

Мэгги достала из котомки одеяло и завернулась в него. Задул холодный ветер. Орик понюхал воздух.

– Мэгги, дитя мое, давай-ка влезем опять на эту летучую железяку и поищем себе пристанище. Я чую, здесь скоро станет холодно, как в сердце у адвоката, – в такую ночь нельзя оставаться под открытым небом.

Мэгги устало кивнула и села в седло, а Орик влез на свое место. Они медленно покатили вниз с горы сквозь скалы и туман. Через несколько сотен ярдов туман рассеялся, и они впервые увидели Вехаус: одни только голые скалы кругом, куда ни глянь. В нескольких милях от них Орик различил одну из дорог, какие строят сидхи.

Мэгги съехала в крутое ущелье и вдоль него добралась до шоссе. Здесь аэровел мог двигаться на автопилоте, и Мэгги перестала править. Холод и ветер все это время донимали ее. Она поплотнее закуталась в одеяло и опустила голову, стараясь хоть как-то укрыться за ветровым щитком, но вскоре расплакалась, трясясь от холода. Орик не знал, что и делать: может, сказать Мэгги, чтобы остановилась и попробовала согреться? Уже похолодало так, что, если они сейчас остановятся, Мэгги может оказаться не в силах сесть потом за руль. С другой стороны, нельзя же бедняжке ехать дальше в таком состоянии.

Но тут они поднялись на вершину горы и внизу в долине увидели какое-то селение. Островок человеческого жилья – кучка куполообразных каменных хижин в освещении бледно-зеленых огней. Между домами виднелись изумрудные пруды. От них в темноту поднимался дым.

Мэгги удвоила скорость, через пять минут они приблизились к поселку, и Орик увидел, что это вовсе не дым, а пар. Поселок стоял у горячих источников, и в глубоких зеленых прудах мелькали темные фигуры купальщиков. Еще немного – и Орик восторженно завопил, разглядев среди них множество медведей.

14

Эверинн провела своих спутников в очередные ворота по пути на Дронон. После любовных ласк той ночи ей стало казаться, что все пошло прахом. И Вериасс, и Мэгги узнали о ее свидании с Галленом, и оттого оно представлялось Эверинн чуть ли не несчастным. Что ж, так или иначе все скоро кончится. Возможно, сегодня она уже умрет, а вместе с ней и ее вина.

Тряска аэровела вторила ее внутренней дрожи. Нервы у Эверинн совсем расстроились, и она стучала зубами, несмотря на теплую погоду.

Тысячу километров по Сианнесу она пронеслась на предельной скорости, влетела в ворота и оказалась на Брегнеле. Вериасс вскрикнул в ужасе при виде картины погибшего мира, и все трое помчались вперед, запустив моторы своих машин на полную мощность.

Днем все здесь было серо и омерзительно. На улицах чернели человеческие кости, и укрепленные города дрононов усеивали окрестности, как дохлые жуки. Эверинн насчитала целых двадцать.

Воздух был таким скверным, что Галлен, остановившись у кипящего озера, достал из котомки пару дыхательных аппаратов и дал один Эверинн.

Вериасс смотрел на окружающее со слезами на глазах.

– Вы только поглядите на все эти ульи. Дрононы создавали здесь огромнейший гарнизон.

– И народ Брегнела, как видно, решил уничтожить их любой ценой, – сказала Эверинн.

Вериасс печально покивал головой:

– Я боялся, что этим и кончится. Люди Брегнела проигрывали свою войну. Они пустили в ход «террор» не далее как два или три дня назад. Повремени они еще немного – и этого, возможно, удалось бы избежать.

– Поехали, – сказала Эверинн. – Постараемся добраться до Дронона сегодня же. – Она нажала на стартер и умчалась.