Золотая ложь

– Могу ли я увидеть дракона? – нетерпеливо поторопил он.

Райли полез в сумку, но Дэвид остановил его:

– Позвольте это сделать профессионалу. Не стоит лишний раз касаться этой вещи.

Райли наблюдал, как Дэвид вынул из кармана пару тонких латексных перчаток и надел их.

– Мы осмотрим вашего дракона в так называемой чистой комнате, изолированной от окружающей среды. Там стерильная обстановка, что очень важно для произведений искусства, – объяснил Дэвид. – Наша первоначальная оценка займет около часа. Пейдж отведет вас на чай, и мы встретимся после.

– Я намерен остаться и наблюдать, – с некоторым раздражением ответил Райли. Ему показалось, он уловил облегчение, мелькнувшее в глазах Пейдж. Она, очевидно, с радостью избавилась бы от него. Выражение лица Дэвида трудно было назвать любезным.

– Там не на что смотреть. Мы не можем позволить вам войти в чистую комнату, а большая часть нашей работы не будет видна через окно. Страховка, ответственность, вы понимаете, – сказал Дэвид, неопределенно покрутив рукой в воздухе. – Пожалуйста, наслаждайтесь чаепитием. Это будет гораздо приятнее.

– Пойдем с нами, мой мальчик, – попросила Нэн. – Я хочу разделить удовольствие с тобой.

Бабушка взяла его под руку, тем самым лишая возможности выдвигать какие-либо аргументы. Прежде чем он понял это, прелестная мисс Хатуэй повела их обратно к лифту, и они вышли на верхнем этаже.

Они вошли внутрь просторного помещения, и Райли почувствовал себя так, словно пересек Тихий океан и очутился в Пекине. Комната была уставлена дорогими столами красного дерева, в стеклянных витринах выставлены изумительной красоты фарфоровые чашки и чайники, висящие на стенах картины изображали сцены из жизни народов Китая и Японии. Этот зал для чаепития не шел ни в какое сравнение с рестораном, где он брал навынос монгольскую говядину, чтобы поужинать дома в гордом одиночестве.

Женщина в китайском шелковом платье провела их к столику в углу, окруженному с трех сторон декоративными ширмами, расписанными цветами, фруктами и птицами. Она исчезла так же бесшумно, как появилась, оставив их рассаживаться за резным деревянным столом, выделанным под мрамор.

– Господин Ло присоединится к нам с минуты на минуту, – пообещала Пейдж. – Он мастер китайского чая и проведет для вас чайную церемонию.

– Есть такая должность – чайных дел мастер? – полюбопытствовал Райли.

– Совершенно верно. Несмотря на то что японская чайная церемония известна лучше, у китайцев тоже есть свои собственные традиции. Поскольку ваш дракон, как полагают, из Китая, мы подумали, что вам будет приятно познакомиться с китайской версией.

Райли подался вперед.

– Мы уже оставили дракона вашему отцу, вам незачем устраивать для нас цирковое шоу с собакой и пони.

Пейдж от досады прикусила губу. Бросив взгляд на ее нежные розовые губы, он уловил одну важную деталь. Пейдж Хатуэй не всегда легко находит и говорит нужные слова в нужное время.

– По легенде, – начала Пейдж, обращаясь к Нэн и Милли, – в 2737 году до нашей эры император по имени Шен Нунг вскипятил немного горячей воды, отдыхая под диким чайным деревом. Несколько листьев упало в горшок, и когда он пил горячую воду, то обнаружил, к своему удивлению, что чувствует прилив бодрости, будто помолодел. Он подумал, что дело в листьях, что это они подарили ему приятное чувство. А потом начались дальнейшие эксперименты. Это и послужило началом чаепития в Китае. На сегодняшний день существует более полутора тысяч сортов чая. Чай выращивают в двадцати пяти странах, но Китай по-прежнему является основным его производителем в мире.

– Правда? – спросила Нэн. – Как интересно. А ты знал это, Райли?

– Понятия не имел. Похоже, эти чайные листья упали в горшок как раз вовремя.

– Есть и другие легенды, объясняющие происхождение чая, но эта одна из самых популярных, – добавила Пейдж. – Важно то, что чай по-прежнему играет серьезную роль в китайской культуре. Он – часть повседневной жизни. Считается, что чай полезен как для физического состояния, так и для умственного и эмоционального.

– В таком случае я откажусь теперь от кофе, – засмеялась Милли.

– Какой чай мы будем пить? – спросила Нэн. – Я знаю черный и зеленый чай, но слышала, что есть еще много других сортов.

– Много, – подтвердила Пейдж с улыбкой. – Но я позволю господину Ло рассказать вам о них. – Она посмотрела на вошедшего старика в очках в толстой черной оправе, с единственной прядью седых волос на лысой голове. Он сел с ними за стол. – Господин Ло, хочу представить вам Нэн Делани, ее подругу, Милли Креншоу, и внука, Райли Макалистера.

– Добро пожаловать. Меня зовут Юань Ло. – Он поставил поднос, на котором было несколько предметов – маленькая лакированная коробочка, четыре маленькие чашечки, похожие на катушки для ниток, а также еще четыре чашки побольше. Через минуту вошла официантка с чайником, поставила его на декоративную подставку. Чашки поменьше были поставлены на стол.

Все было такое миниатюрное, что Райли чувствовал себя так, будто попал на обед в кукольный домик. Ему было неловко сидеть на узком стуле, слишком маленьком для взрослого мужчины. Он распустил галстук, который заставила его надеть бабушка, ему хотелось оказаться где угодно, только не здесь. Ему следовало остаться в лаборатории. По крайней мере, он мог бы скучать в более мужественном окружении. Следил бы за драконом и, возможно, получил некоторое представление о том, сколько он действительно стоит. Вместо этого он вынужден участвовать в торжественном, ханжески раздутом чаепитии.

– Расслабься, мой мальчик, – тихо попросила бабушка, словно прочитав его мысли.

– Это бесцельная трата времени, – проворчал он.

– Вовсе нет. Не все в жизни должно иметь цель. Иногда можно просто немножко развлечься.

«Райли Макалистеру наша чайная церемония не нравится», – решила Пейдж. Он совершенно не слушал господина Ло, когда тот рассказывал о различиях между черным и зеленым чаем, а также посвятил их в тайны заваривания элитных сортов улун. Лишь послушно вдыхал аромат чайных листьев и пробовал очередной напиток, но, казалось, не испытывал никаких ощущений. Ее же, напротив, переполняли предчувствия, смутные, но настолько сильные, что у нее даже слегка кружилась голова. «От горячего чая, – говорила себе Пейдж, – а не от того, что рядом сидит этот бунтарь Райли».

Она не могла не признать привлекательность этого мужчины. У него были волосы цвета воронова крыла, вьющиеся и густые, немного длиннее, чем это было принято среди мужчин делового круга. Голубые глаза сверкали на загорелом, гладко выбритом лице. Он не был похож на служащих высокого ранга, которые обычно окружали ее, и производил впечатление независимого и сильного человека. Таких Пейдж почти не встречала в своей жизни, их редко встретишь в магазинах подарков и антикварных торговых домах или музеях – местах, где она проводила большую часть своего времени. Райли Макалистер был грубоват и напорист и совершенно не старался произвести на нее впечатление. Поэтому рядом с ним она испытывала растерянность и неуверенность в себе и начинала злиться: да что он возомнил о себе! Подумаешь! Тоже мне подарок золотой рыбки!