Золото абвера

Виталий задумался, почесав свой затылок, сказал подобно страстному киноману:

— Вот сегодня мы сходим, и кино это посмотрим, да и на местных девчонок! Я просто торчу от Бельмондо! Я сколько себя помню, то за это время пересмотрел все его фильмы.

Незадолго до начала киносеанса в квартире появился сосед. Вопрос Сергея о сигаретах обескуражил капитана, но, увидев у него, целую коллекцию, офицер сдался.

— А твой батька Серега, мне потом по шее не даст, — спросил капитан Данилов доставая из блоков по пачке армянских сигарет.

— Не Василий Маркович, он не даст! Он же знает, что я собираю коллекцию. Вон смотрите, сколько их у меня этого добра и все вон целёхонькие! — сказал Сергей, и открыв дверь в комнату, показал коллекцию.

На полочках, на шкафу, стояли целые пачки сигарет. Их количество удивило даже соседа. Это создавало иллюзию, непорочности юноши, в этом греховном деянии. Но шестнадцатилетний сорванец, не по годам был смекалист. Ни в одной из представленных пачек, грандиозной коллекции, уже не было ни одной сигареты. Все пачки казалось, хранят свою целостность и неприкосновенность. Но методом не хитрых манипуляций, Сергей аккуратно снимал целлофановую пленку. После того как сигареты использовались по прямому назначению, пачка набивалась простой бумагой примерно равной по весу. Пленка потом возвращалась на свое место, и аккуратно заклеивалась. Таким образом, Сергей, легализовал присутствие сигарет в своей ком-нате, а наивные родители, ничего не подозревали. Они вообще даже и не догадывались о порочной привычке своего юного чада, который таким образом их обманывал уже пару лет.

Место встречи перед киносеансом, было не далеко от «Дома офицеров», за небольшим кафе под названием «Чипок». Пацаны обычно, дымили сигаретами, стараясь не попадаться взрослым на глаза. В военном городке почти все друг — друга знали, и информация о пристрастной и вредной привычке чада, могла стать достоянием родителей.

Увидев необыкновенно яркую пачку, ребята клюнули на ловко заброшенную приманку. Пацаны подобно «дельфинам», принимали любое угощение, и даже выстроились в очередь в надежде покурить на халяву. Сергей, был из той категории людей, кто жадностью никогда не страдал. Когда же приток желающих вкусить дым армянского табака иссяк, он спрятал пачку в кар-ман.

— А мне ты дашь закурить, или зажмешь, — спросил подошедший Виталик, и протянул руку. — Давно тут ждешь? Давай Серый, покурим и пошли в кино! Сегодня ты будешь моим гидом. Я тут первый раз, и вообще ничего не знаю! — Сказал он, закуривая. Несколько раз затянувшись, он показал Сергею дымящийся окурок и сказал:

— Хороший табак у армяшек. Ары, знают толк в табаке! Видно с Турции?

Как всегда в холе «Дома офицеров», собралась вся молодежь в ожидании очередной премьеры фильма. Пацаны стояли отдельно от девчонок, подчеркивая тем самым свое мужское начало. Девчонки исподлобья косились на ребят, и иронично хихикали, обсуждая каждого из них как на предмет туалета, так и на внешние данные. При этом, девочки своими подколками, старались подтрунить, вводя пацанов в краску. Ребята, мастерски отбивали «атаки» девчонок, и на каждую посланную шутку, находили достойный ответ, который вызывал смех обеих сторон.

Страсть к началу фильма была традиционной. Ни кто, не хотел опоздать на «Фитиль». Интерес к журналу был вызван не юмором на злободневные темы дня. А тем, что вся молодежь во время горения фитиля дружно шипела на весь зал. В самый ответственный момент взрыва са-тирического «динамита», все поднимали ноги, и дружно враз били ими по полу.

Откуда пришла подобная традиция, никто не знал, но здесь в Вюнсдорфе, она довольно крепко прижилась. Взрослые проявлению подобной выходки никогда не препятствовали, видя в этом действии, участие своих любимых чад.

Жанн Поль Бельмондо в те времена, был не просто кумир молодежи. Он был идол и божество. Девочки поклонялись этому французскому Казанове. По их мнению, это был эталон настоящего мужчины и героя любовника. А пацаны, просто видели в нем идеал настоящего и крутого мужика. Он играючи мог обольстить любую красотку, и отстаивая свою честь и досто-инство, набить рожу любому крутому вышибале. Многие в те годы перенимали его манеры и обаяние. Ребята, мечтая понравиться девчонкам, репетировали это дома перед зеркалом. При удобном случае его манеры, его ужимки и всевозможные выражения, применялись в качестве оружия, и производили на девчонок, убийственное и очаровывающее впечатление.

После фильма домой ребята обычно не спешили. Здесь в закрытом со всех сторон гарнизоне, в кругу друзей и подруг было намного интересней. Здесь играла музыка, и бутылка вина ходила по кругу до полного опустошения. Молодежь, каждый вечер собиралась на лавочках. Рядом на гранитном постаменте словно часовой, стоял вождь мирового пролетариата. Он своей монументальностью, своим нетленным присутствием напоминал о завоеваниях Великого октября и победе русского народа. Подогретые вином девчонки и пацаны бросались танцевать под звуки магнитофона. Они заводили остальных своими эротическими телодвижениями и уже через несколь-ко минут, все остальные срывались со своих мест. Другие же наоборот сидели тихо, и блюли — блюли свою девичью невинность. Они не старались выпячиваться. Они наблюдали скромно — как бы со стороны, что бы потом….

Каждая из них, где-то в душе, лелеяла надежду на то, что придет тот час и они без всякого сожа-ления, расстанутся со своей непорочностью. Те же, кто невинности своей особо не хранил — курили, и пили с ребятами вино. Для них пацаны всегда имели сигареты, отличного качества. Где — то в потаенных уголках своих влюбленных сердец ребята рассчитывали на симпатии девчонок. Рассчитывали на возможные первые сексуальные уроки и на серьезные чувства, ставшие настоящей любовью.

По прошествии многих лет, начинаешь осознавать, что наши одноклассницы, наши подружки, были самыми красивыми и обаятельными. Перебирая школьные фотографии, иногда вспоминаешь их улыбки, их первые и неуверенные поцелуйчики. Все это будет позже всплывать в памяти на протяжении всей жизни. Компания третьего городка отличалась своей многочислен-ностью, и давно устоявшимися традициями. Здесь среди ребят было совсем не принято хамить. Ни кто и никогда не старался, показать свое эго. Ни кто не старался противопоставить, себя дружной «тусовке». Всякая разумная идея подхватывалась на ура, и поддерживалась всеми, до её полной реализации. Так было и в тот вечер, когда новоявленные друзья через вино, влились в эту команду, став его полноправной частью. В то самое время, когда подобная вечеринка была в самом разгаре, и кто-то вдруг вспомнил, и с некой иронией сказал:

— Братцы, Новый год на носу, кто завтра едет в Цоссен, за филушками и петардами? Кому в магазине Мюллера занимать очередь? — Сказал кто-то из парней, вспомнив о новогоднем фейерверке. Этого было достаточно, чтобы вся местная тусовка загудела подобно сигналу гражданской тревоги. Все знали, что сей специфический товар, продается только один день. Уже на завтра, купить его будет практически невозможно, лишь только черный школьный рынок, мог вполне удовлетворить спрос опоздавшего, но уже за другую цену. Никто — ни ребят не хотелиу-пускать возможности, устроить новогодний фейерверк. Огненное шоу, и взрывы петард, обычно были апогеем школьного вечера, и других любимых молодежью мест. В ту заветную ночь, перед продажей, многие, покинув отчий дом, мчались на велосипедах, на автобусах, и электричках. Там в ближайших к гарнизонам населенных пунктах Восточной Германии, можно было купить ракеты, и всевозможные взрывпакеты и петарды. Очередь всегда занимали по-русски, с пяти шести часов утра. Все хотели в первых рядах, стать обладателями заморских, подобных диковин. К открытию магазина, как правило, собирались огромные очереди, любителей огненных зрелищ. Они шумели и гудели, словно шмели на летнем лугу. Это действо, напоминало, всеобщее сумасшествие, двух великих наций, объеденных желанием и одной идеей. Все мечтали приобрести, заветный товар, который будет уже в новогоднюю ночь уничтожен, за 5 минут. В эти пять минут, на воздух Германии, ежегодно выпускалось и сжигалось, десятки и сотни тысяч марок. В тот миг, бывшие враги сорокалетней давности знакомились, обнимались, целовались и для того, чтобы в эту новогоднюю ночь, зачать новых граждан Великой Германии. Смешение славянской крови, с кровью истинно арийской расы, в те времена, приносило не только «райское наслаждение», но и довольно сочные плоды, которые не знали своих отцов.

Вот такой ночью, перед открытием магазинов ребята, следовали в Цоссен, гонимые идеей, приобретения новогоднего товара. В Союзе, кроме хлопушек и бенгальских огней никакой пиротехники не производили. А так — так хотелось, чего-то такого, что на долгие годы могло за-помниться, как настоящий и долгожданный праздник. В тот вечер, друзья еще и не подозревали, что именно этот день — день всеобщего «межнационального помешательства», станет для них по-воротной точкой в их дальнейшей судьбе. Одна случайная встреча, ниспосланная господним проведением, или же волею этой судьбы, уже сегодня перевернет всю их жизнь. Легкий флирт, ни к чему не обязывающие отношения, и сексуальное любопытство, приведут к тому, что уже в ближайшие дни об этом будет говорить вся Западная Группа Войск.

Возле магазина Мюллера, их кто-то окликнул. Друзья, опустившись на брусчатку ратушной площади, подошли к уже сформировавшейся очереди. Среди неё уже стояли их одноклассники, и еще много ребят и знакомых из гарнизонной тусовки нового и второго городка. Толпа, гудела русско-немецким разноголосием, но ни кто тогда не высказывал никаких недовольств. Даже было наоборот: стоя в очереди, по несколько часов, многие русские заводили себе новых немецких друзей и знакомых. Было не удивительно, когда наши ребята угощали немцев сигаретами и пивом. А немцы, подкармливали русских ребят, сосисками и бутербродами.