Золотой пергамент

Воины как в Эндерглиде, так и в Градероне по званию своему стояли наравне с хранителями или, иначе, стражами Врат. Различие состояло в том, что они выступали в роли охранников очень редко, в качестве временной замены. Их долгом было служить Гволкхмэю за пределами Эндерглида — их отправляли в пустошь Этериола разбираться с отступниками, и по закону именно они должны отправляться в Дилан, если есть такая необходимость.

Кристиан помолчал. Казалось, он хочет что-то сказать, но никак не может решить, следует это делать или все-таки нет.

— Балиан, — наконец, произнес он. — Я думаю, он сделал это неспроста.

— Ага, я помню, — пробормотал Балиан. — Якобы из-за того, что мы были здесь раньше. Чушь! Тристан тоже был.

— Я не о том. Думаю, у него были более веские причины.

— Например?

Кристиан опустил взгляд и посмотрел на Юана, лежащего у него на коленях. Мальчик уже давно уснул. Лишь убедившись в этом, Кристиан сказал:

— А ты не думаешь, что это как-то связано с тем, что тогда случилось?

Рот Балиана изумленно распахнулся. Артур, внимательно наблюдающий за братьями, предположил, что он шокирован не только подобным предположением, но и нахлынувшими воспоминаниями.

— Если ты о пожаре и о том ублюдке, — начал он, почти хрипя от ярости, — то со стороны Гволкхмэя было верхом благородства и милосердия послать сюда Юана.

— Давай не будем делать преждевременных выводов, — спокойно проговорил Кристиан. — Ведь нам и самим толком неизвестно, что тогда произошло.

— Так самое время это выяснить! — буркнул Балиан. — И то интереснее, чем брести к какому-то там королю и умолять его о помощи.

— Боюсь, с Гволкхмэем мы поговорим не раньше, чем вернемся, — усмехнулся Кристиан. — Ладно, давай спать.

Балиан мрачно буркнул «угу» и лег на землю, укутавшись в плащ. Через пять минут Артур подумал, что он уже уснул, и сам приготовился как следует отдохнуть. Но Балиан вдруг глухо пробормотал:

— Он до сих пор идет за нами.

— Я знаю, — не открывая глаз, спокойно проговорил Кристиан.

После этого ночная тишина больше не нарушалась. Братья действительно уснули, и только Артур, против обыкновения, ворочался с боку на бок.

Спать ему больше не хотелось. В голове у него вертелись обрывки мыслей, щедро сдобренные словами «Эндерглид», «Дилан» и «Этериол». Эндерглид, хоть Артур и никогда не слышал такого названия, явно был городом или страной, откуда пришли трое братьев. По характеру разговора можно было убедиться, что их послали сюда чуть ли не против воли. Дилан, как показалось Артуру, имел какое-то отношение к Асбелии — точнее сказать было сложно. А вот что такое Этериол, он решительно не понимал. Ровно как и последних фраз. Кто идет? Если они о нем, Артуре, то должны бы знать, что от его общества можно будет избавиться не раньше, чем они достигнут столицы — ведь сами просили их проводить. Да и глупо как-то указывать на столь очевидный факт. Опять слежка? Неужели бестолковый Камиль? Но Артур за всю дорогу не заметил ничего подозрительного. Да и вряд ли бы Камиль зашел так далеко. Зачем?

За этими мыслями Артур все-таки забылся неглубоким сном. После подслушанного разговора ему стало много спокойнее: теперь он точно знал, что братья действительно просто хотят попросить помощи у короля Роланда и не замышляют ничего плохого. Единственное, что беспокоило Артура, это возросшее любопытство. Ему не терпелось узнать, где находится загадочный Эндерглид, и как его жители оказались в Асбелии.

Но не один Артур этой ночью мучился бессонницей. Юан, прилежно притворяющийся спящим, дождался, когда братья умолкнут, выждал для верности с полчаса и со всеми предосторожностями отполз в сторонку. Кристиан и Балиан не шелохнулись. Артур, казалось, тоже спал — но, в любом случае, он лежал на боку и увидеть Юана все равно не мог.

Мальчик с любопытством покосился на спящих братьев — подслушанный разговор сильно заинтриговал его. Ему очень хотелось разбудить их и спросить, что же они скрыли, рассказывая ему о былых временах в Дилане. Но это может подождать до утра, рассудил Юан. Задуманное прежде всего. И, вздохнув, он перевел взгляд на темнеющий лес: стоянку было решено сделать прямо перед ним.

Стараясь не издать ни единого звука, Юан, постоянно оглядываясь на спящих, медленно пошел к деревьям. Тьма, казалось, поселилась именно там, там было ее сердце, и по земле она распространялась только потому, что стволы стояли не вплотную друг к другу и не могли преградить ей путь. Было бы безумием пойти туда одному, но именно это Юан и собирался сделать.

Внезапно налетел порыв ветра. Ветви деревьев закачались, отовсюду послышались шорохи. Юан было задрожал от страха, но тут же сделал себе строгий выговор и заставил непослушные ноги идти к лесу. «Не боюсь, не боюсь», — твердил он про себя по нескольку раз на каждый шаг.

Вот и первые деревья. Юан последний раз оглянулся на призывно горящий костер. Балиан, Кристиан и Артур не заметили его ухода. Что ж, тем лучше. Мальчик сделал над собой усилие, и, набрав в легкие побольше воздуха, шагнул во всепоглощающую темноту леса.

Разумеется, у Юана не было никаких срочных дел, требующих похода в темный лес, и уж тем более он не хотел уходить от своих братьев и Артура, который медленно, но верно становился его кумиром (еще бы, самый настоящий воин!). Но его очень сильно смущал собственный страх перед неизвестной прежде темнотой, и он отчаянно хотел избавиться от него. Кристиан и Балиан умели держать себя в руках — Балиан вообще ничего не боялся и все проблемы, связанные со страхом, решал взмахом меча — даром, что тьму нельзя убить. У Кристиана всегда был такой спокойный вид, что, казалось, встреться ему сама Смерть на дорогах ночного леса, он с улыбкой поздоровается с ней и пойдет себе дальше. Ну а что касается Артура, то он просто великолепен — вел себя так, словно всегда светит солнце, и все прекрасно видно. Юану очень хотелось не отставать от старших товарищей и доказать им и самому себе, что он тоже способен преодолевать страх.

К его удивлению, это оказалось немногим легче, чем ему представлялось. Отойдя подальше, Юан оглянулся. Сквозь просвет в деревьях все еще можно было различить пламя костра — да и неудивительно, ведь он сделал всего несколько шагов. Однако страх уже заставил его трепетать. Ему казалось, что его бросили в гущу градеронских воинов, жаждущих крови маленького жителя Эндерглида.

«Спокойно, — принялся увещевать себя Юан. — Пусть даже и так! Со стражем всякое может случиться. Что бы я делал в такой ситуации?»

В голову тут же пришло, что он должен держать оборону, но меч он оставил у костра, дабы не возникало соблазна с криком напасть на темноту, так как дело это шумное, бесполезное и даже опасное. Поэтому мальчик вздохнул, и, постаравшись убедить себя, что темнота не страшна, на ощупь стал пробираться вперед. Это было ужасно. Ветки тесно растущих деревьев приходилось раздвигать руками, и создавалось впечатление, что каждое новое прикосновение будет прикосновением к клыкам какого-нибудь неведомого чудовища. В конце концов, Юан постарался протискиваться между ветками так, чтобы не задевать ни единого листочка. Стало немного легче — не слышалось лишних шорохов, ужасных фантазий стало меньше… До тех пор, пока вдруг не раздалась целая волна шорохов. Как будто кто-то пробирался по лесу!

— Не боюсь, — прошептал Юан и, сглотнув, стал пробираться дальше.

Сначала он, стиснув зубы и снова раздвигая ветки, убеждал себя, что ему все мерещится. Потом мальчик спохватился, поняв, что убеждаться в подобном просто опасно. Лес, ночной или нет, таит в себе множество угроз, — подумал он. Было бы очень глупо игнорировать его предупреждения.

Юан остановился и прислушался. Шорохи раздавались чуть поодаль и, похоже, постепенно приближались к нему. Он огляделся — костра, путеводного маячка, уже давно не было видно.