Золотые нити

Эти рисунки он никому не показывал. А даже если бы и захотел показать, то скованные страхом перед неведомым, люди наверняка отвернулись бы. Он это понимал.

И это занятие тоже ему надоело. Пришла пора отправиться в путешествие, дабы то ли скуку развеять, то ли насытить душу новыми впечатлениями.

Из дальних странствий молодой рыцарь вернулся невредим, привезя с собою страшную славу безжалостного и жестокого бойца, а также огромное количество книг. Он возмужал и закалился в дальних дорогах, отстаивая свою жизнь и честь с достоинством и бесстрашием, впитывая многообразие и роскошь окружающего мира с наслаждением и любовью, воспринимая его неоднозначность со спокойной мудростью.

И вот снова неожиданный поворот судьбы принес ему волнующую встречу, на которую он не надеялся, отправляясь по заурядному делу.

Все окружающее приобрело для него вдруг совершенно новый смысл – по-другому горел огонь в очаге, по-другому наступали сумерки, по-другому выглядели комнаты, старинные гобелены, по-другому мерцали свечи в тяжелых подсвечниках, – даже небо, морской ветер и чайки как будто стали другими. Все изменилось с той ночи. Хозяйка таинственного дома явно избегала его, а он, напротив, настойчиво искал ее общества, возможности поговорить наедине.

Недолгое потепление снова сменилось непогодой. Слуг в доме и так было немного, а в один из дней несколько человек оседлали лошадей и отправились в путь. По какому делу? Это было неважно для гостя. Главное, они с хозяйкой останутся на несколько дней почти одни.

С тех пор, как молодой рыцарь поправился настолько, что смог свободно ходить по дому, трапезу накрывали в большой зале. Огромный каменный очаг, закрытый почерневшей решеткой, жарко горел, распространяя душистое тепло. Опыт подсказывал ему, какие травы добавлялись в огонь для аромата – растения редкие и малоизвестные. Питье, которое подавала ему женщина во время болезни, тоже говорило о том, что здесь знали толк в исцелении болезней, и не только.

Красивая мебель из ценных пород дерева, серебряная посуда, толстые ковры, одежда из дорогой ткани, изящно вышитое постельное белье, богатая коллекция оружия, цветные витражи в окнах, – многое говорило о достатке хозяев. В деньгах здесь не нуждались.

Запасы продуктов большие, лошади хорошо откормлены, надворные постройки в идеальном порядке, слуги добротно одеты, вышколены. Во всем чувствуется надежность, уверенность и покой. Быт отлично налажен и размерен. Всем этим должна была управлять твердая рука, но, кроме молодой дамы, он еще никого из господ не видел.

В зале вдоль стен располагались громоздкие шкафы с книгами. Дорогие кожаные переплеты, тиснение, золотые застежки, инкрустации из неизвестного металла поражали воображение изобилием и разнообразием. Книги были редкостью, которую могли позволить себе немногие, он это слишком хорошо знал.

Непонятного назначения приборы, расставленные на низких столах с резными ножками, давно возбуждали его любопытство. О назначении некоторых он догадывался, многие видел впервые. Приглушенные тона развешанных по стенам гобеленов придавали уют, располагая к отдыху. Все здесь радовало глаз, дышало умиротворением и неброской прелестью.

Развешанные над огнем ветки пахучего кустарника добавляли тонкий оттенок к запахам дров и сушеных трав. Нигде он не дышал так свободно, так приятно. Хотелось ни о чем не думать, только впитывать эту атмосферу тепла, проникнутую тайной, пьянеть не столько от вина, сколько от присутствия хозяйки, – молодой дамы, которая, казалось, должна была бы исчезнуть, как видение в пещере тролля, [23] но которая не только не исчезала, но дышала, двигалась, пила, ела и даже разговаривала. Иногда.

23

Тролль – в скандинавских народных поверьях сверхъестественные существа, чаще всего великаны, обычно враждебные людям.

Молодой рыцарь сидел, протянув к огню длинные сильные ноги, с трудом расположив на деревянном стуле свое стройное, наполненное мощью тело, положив красивую голову на резную спинку, с удовольствием ощущая наливающиеся прежней силой мышцы. Все же его еще слегка знобило, поэтому и придвигался к огню, чтобы жарким теплом изгнать остатки нездоровья.

Потягивая горячее вино, смотрел на огонь, – чувствуя, как огонь иного рода разливается волнами по жилам, наполняет приятной дрожью каждую клеточку молодого тела.

О, Господи, как же хорошо быть молодым, здоровым, пить вино, греться у огня, ожидать женщину, зная, что она придет, что вот-вот зашуршит по каменным плитам ее платье. Кажется, он начинал понимать, зачем люди живут на земле, страдают, воюют, молятся, странствуют…

ГЛАВА 17

Служанка расставляла на столе кушанья – жареное с приправами мясо на серебряном блюде, вареные и свежие овощи, горячий хлеб, пироги, разные сладости. Стол накрывали всегда обильный, хотя обедали почти всегда двое – гость и хозяйка. Обычно оба молчали. Молодая дама разговор не поддерживала, на вопросы отвечала уклончиво, да и то из учтивости.

Она вошла, как всегда, неожиданно, и встала у решетки, протянув к огню руки. Темно-синее платье подчеркивало бледность ее лица, обрамленного пышными волосами, не укладывающимися в прическу. На золотом шитье корсажа заиграли отблески огня. Широкие рукава доставали почти до пола. Чуть повернув голову, дама посмотрела на гостя.

– Я вижу, благородный рыцарь уже почти совсем здоров.

Гость не сразу ответил. Он смотрел на огонь, скрывая волнение, которого никогда не вызывали у него другие женщины, как бы красивы или знатны они не были. В этой же не было, казалось, ни того, ни другого, – зато было что-то, чего он никак не мог определить.

Удовольствием было просто смотреть на нее, слушать ее голос, – можно было часами молчать, лишь бы она была рядом. Она не старалась привлекать к себе, используя обычные женские ухищрения; напротив, они даже были бы смешны в ней, так как ей ничего более не нужно было, кроме ее самой, чтобы вызвать неодолимую тягу. Что-то влекло к ней, влекло неудержимо…

Гость тряхнул головой, отгоняя наваждение. Его, кажется, что-то спросили. Давно он так глупо не выглядел.

– Простите, вы очень красивы, – я слишком увлекся и не расслышал, что вы сказали. Вам очень идет синий цвет. – Он помолчал, словно в раздумье. – Я хотел сказать вам, что видел однажды ночью, как вы…Это вовсе не было бредом или плодом больного воображения. Я действительно это видел, и самое странное, – возможно, я не очень умен, говоря вам об этом, – самое странное, что я как будто не был удивлен тем, что я увидел.

Поверьте, что я много чего повидал, – я путешествовал, наблюдая мир в самых разных его проявлениях, мне наскучило странствовать…Не знаю, что я искал. Сначала я думал, что найду это в книгах. Я приобретал знания, надеясь найти ответы, и не нашел их. Я спрашивал у звезд, и они не дали мне ответа. Тогда я решил найти его, пустившись в дорогу, и вернулся разочарованным.