Зулкибар (Книги 5-7)

Мужчина за его плечом - вот тот явно настроен серьезно. Только вот судя по очертаниям его фигуры и по тому, как он себя держит, у него килограммов сорок лишнего веса и он лет на двадцать старше, чем должен был быть грозный воитель. Я про себя решаю называть его толстым дедушкой.

Еще двое - тоже мужского пола. Вроде бы. Вот их я пока понять не могу. Такие они усредненные и молчат.

– Что Вы от меня хотите?
– шепелявя, спрашивает Романовский. Не знаю, зачем он шепелявит. Зубы все на месте, губа только разбита нижняя.

– Передачу будешь записывать!
– грозно заявляет Витя.

– Так я бы и так записал, - бормочет Романовский, - конец лета же, информационный голод...

– Заткнись!
– вдруг визжит тот, что с женским голосом и тихо добавляет, - буржуины вы, вот. Мы вам не доверяем.

– Кто еще есть в здании?
– строго спрашивает бородач Витя.

Романовский расширяет глаза и произносит:

– А я откуда знаю? Это же жилой дом.

Бородач произносит под нос какое-то ругательство и уточняет:

– В той части здания, которая принадлежит Вашей телекомпании, находится кто-нибудь еще?

– Она нам не принадлежит, - зачем-то уточняет Романовский, и лицо у него при этом становится жалкое, - мы его арендовали раньше, а сейчас не платим, и к нам уже приставы приходили...

Бородач начинает рычать, а меня вдруг охватывает неконтролируемое желание хихикать. До меня дошла суть происходящего. Романовский не может врать. Фантазировать он тоже не может. Ему нужны очень точные и простые вопросы. Он же под заклинанием! Хорошо, что его действие уже заканчивается.

Толстый дедушка, отодвинув плечом предводителя, подходит к Алексею Дмитриевичу и басит:

– Милостивый государь, будьте так любезны, скажите нам, в помещениях, занимаемых Вашей телекомпанией, еще кто-нибудь есть?

– Охранник, - быстро проговаривает Романовский, - и уборщица, может быть. И все. Или я чего-то не знаю. Но сегодня же пятница. Кто-то мог задержаться, хотя вряд ли.

– Понятно, - говорит толстый дедушка и отходит в сторону.

Следующим своим собеседником он отчего-то выбирает одного из замерших у стены операторов.

– Дим, что, эти вот и вправду колдуны?

– Ага, - отвечает тот и улыбается, - но не все. Вот та рыжая тощая баба точно ведьма, вот эта брюнетка и еще гот тот вроде бы. Во всяком случае, все, что он балакал - правдой оказалось.

Я в замешательстве. Откуда он знает нашего оператора? Наверно того заслали сюда, как шпиона, заранее.

– Вот же, антихристы, - вздыхает толстый дедушка, - и как земля таких носит?

– Я согласна!
– вдруг выкрикивает Вероника Андреевна, аж подпрыгивая на месте, - они все шарлатаны! Им бы деньги только вымогать!

Толстый дедушка кивает в знак согласия.

– Вы уж определитесь, - вдруг произносит Дульсинея ехидным голосом, - или мы антихристы или шарлатаны. А то не вяжется как-то.

– Так!
– выкрикивает Витя, - все замолчали! Мы террористы или кто?! Они заложники или как?

Все, включая заложников, быстро кивают. Мол, эти террористы, а эти вот заложники, и никак иначе.

– Мы, - продолжает бородач, - группа прогрессивно настроенных преподавателей! Можете называть нас "Ибрай Алтынсарин". А я ее руководитель - Виктор, от латинского виктория, что значит, победа.

– Простите, можно еще раз сказать, как Вы называетесь?
– спрашивает девушка-подай-принеси. До сего момента она умудрялась как-то так хорошо слиться с обстановкой, что я ее даже и не видела. А теперь вот она, с блокнотом в руках и выражением охотничьего азарта на мордашке.

– Виктор!

– Группа Ваша.

– Ибрай Алтынсарин. Неужели сложно запомнить. Это знаменитый преподаватель, просветитель...

– Охренеть!
– восторженно произносит Дуся, - училки с автоматами! Да я ж даже не мечтала такое увидеть!

– Я могу поинтересоваться, а что вы преподаете?
– спрашивает Романовский.

– Какая разница, что!
– выкрикивает с места Золотников, - Они нас всех убьют.

– Мы умеем держать в руках оружие, - дрожащим голосом произносит преподаватель с женским голосом, - вы не думайте!

– Я не закончил, - ледяным тоном проговаривает Виктор, - Алтынсарин родился в Казахстане...

– Мааааама!
– вдруг басом начинает орать тихо сидевший до этого момента сынок Вероники Андреевны, - Я пииисать хочу!!!

– Да деньги он хочет вынести и спрятать, а не только писать, - спокойно так, немного насмешливо произносит Аркадий, - плохо Вы ребенка воспитали, Вероника Андреевна. Настолько плохо, что светит ему колония для несовершеннолетних, а потом....

– Я не позволю!
– визжит Вероника Андреевна, - Не позволю порочить честное имя моего ребенка! Иди, лапонька, иди в туалетик, добрые тети и дяди тебя выпустят.

Дульсинея

По студии летал остаточный след от недавно использованного заклинания правды. Своеобразно внученька моя тут развлекается, пока я пытаюсь ее личную жизнь наладить. Хотела я у нее спросить, по какому поводу веселье, но тут террористы заговорить изволили. Умора! Училки с автоматами - это зрелище то еще! А уж когда Вероника Андреевна со своим сынком рты открыли, я вообще легла от восторга.

– А теперь, дети, давайте позовем доброго Дедушку Мороза!
– корчась от смеха, простонала я.
– Ой, я не могу, держите меня семеро! Добрые дяди и тети выпустят деточку... что ты там хочешь, деточка? Пи-пи? Или ка-ка?

– Эй, успокой свою девушку, - нервно обратился Виктор к Аркадию.

– Я не его девушка!

– Она не его девушка!

Это мы с Катькой одновременно.

– Ага, я их бабушка, - добавила я.