Зулкибар (Книги 5-7)

Молча проглатываю последнее высказывание.

– Не обижайся, Лар, - тут же произносит архимаг, - на правду не обижаются. А сейчас, я так полагаю, вы хотите со мной попрощаться?

– Ага, пока!
– недовольно буркает Лин.

Позволяю Лину утащить себя обратно в Зулкибар. Да куда угодно, лишь бы подальше от Кардагола. Мне и Аргвара хватает с его понятными намеками и загадочными претензиями. Спасибо. Не надо.

Перед отбытием Шеоннель внимательно меня оглядывает и заявляет:

– Где-то я слышал, что таких красивых женщин в Шактистане не принято показывать кому-либо.

– Что ты предлагаешь, - в очередной раз взрываюсь я, - покрывалом меня занавесить?!

– Можно и покрывалом, - задумчиво проговаривает Лин и набрасывает на меня кусок ткани, к счастью, полупрозрачной.

– Я, - говорит, - в борделе это позаимствовал, с ним Зулима иногда для гостей танцует.

В Зулкибаре у нас буквально час на сборы. Лин торопит. Понятно, мы и так достаточно много времени потратили. В итоге берем лишь деньги, мотивируя это тем, что все нужное можно купить на месте, да дорожный мешок, набитый какой-то нетяжелой рухлядью. Мы решили, что путешествовать без поклажи - слишком уж подозрительно.

Шеоннель накладывает на Лина и на себя иллюзию. Легкую, как поясняет он. Просто делает глаза Лина голубыми (оба), а волосы - темно-русыми. Сам же тоже становится достаточно непримечательным шатеном эльфийской наружности.

Через час мы в Шактистане. В каком-то проулке. Я сразу чувствую запах - влажности, гниющих фруктов, пыли.

Лин берет меня за руку. Первая мысль - одернуть, но я душу ее в зародыше. Я же сейчас невольница, не более того. Мое дело - подчиняться.

Некоторое время идем между близко стоящими домами, вернее, между их глухими стенами. Окон нет. Растительности - тоже. Под ногами - высохшая красная земля.

Выходим к рынку. Слышно его издалека. Такой специфичный разноголосый шум. Не только говорящие на разных языках разумные, но и лошади, ослы, птицы - все вносят свой вклад в разноголосицу. Впрочем, все рынки звучат похоже.

Идем медленно. Впереди мы с Лином, чуть позади - грустно опустивший уши Шеоннель. Мы договорились заранее, что он изображает из себя слугу Лина, а потому нечего ему радоваться жизни, пусть тащит себе дорожный мешок и молчит.

Пытаемся обойти рынок по периметру.

– Нам нужна гостиница!
– ору я. А иначе свою мысль просто не донести. Не услышат.

– Знаю!
– отвечает княжич. Надо же, сейчас он сам на себя не похож - деловой, собранный, - я выяснил у Андизара. Остановиться лучше в "Розе пустыни". Приличный, но относительно недорогой трактир. Должен быть где-то недалеко.

Спрашивать, где это, опасаемся. Мы и так привлекаем много внимания. Иностранец в сопровождении невольницы и эльфа. Думаю, вырядись Лин каким-нибудь жителем Шактистана, было бы проще, но увы, никто из нас не знает язык.

Побродив по рынку часа так с полтора, наконец, неожиданно, выходим на эту самую "Розу". Вывеска написана на трех языках - шактистанском, зулкибарском и эльфийском. Ну, и для тех, видимо, кто читать не умеет вовсе, над дверью прикреплена табличка с изображением уродливого красного цветочка на желтом фоне.

Проходим внутрь. Нас приветствует любопытный на вид разумный. Он, вроде бы, на шактистанца похож - такой же невысокий и темноволосый, но уши у него явно заостренные, эльфийские, и по-зулкибарски он говорит без акцента. Видимо, не такая уж закрытая страна - этот Шактистан, раз в ней встречаются подобные экземпляры.

Одет он в халат длиной до щиколоток, а на голове тряпка повязана. Вроде бы белая, но на нее нашито множество разноцветных лоскутов. От этого голова встречающего похожа на разукрашенную ребенком капусту.

– Комнату снять?
– интересуется полукровка.

– Да, - важно произносит Лин, - мне и моей невольнице. А также слуге.

Шеоннель почтительно кланяется. Голова его опущена, как и подобает вышколенной прислуге. Бедняга принц!

Я, изображая из себя невольницу, стою, не шевелясь, на шаг позади княжича.

Несколько нервирует мысль о том, что едва ли наброшенное на меня покрывало способно скрыть формы, которыми меня наградил Кардагол. Вон, у этого, со странным головным убором, слюна на пол так и капает. Право слово, лучше бы меня в мешок упаковали!

– Меня Хайят зовут, - поясняет наш встречающий, умудряясь одновременно глядеть на княжича и облизываться в строну "прекрасной Лорелеи", - могу предложить Вам, господин, комнату на втором этаже. Прекрасный вид на сад, широкий диван. И, в качестве приятного дополнения, ежедневные букеты цветов в номер.

– Беру!
– высокомерно бросает княжич, - а что для моего слуги?

– А для него у нас тоже найдется помещение.

– Мне нужно, чтобы он постоянно был рядом!

– Всенепременно.

– Пойдет! Проводите нас, уважаемый!

Лин, задрав нос к потолку, шествует вперед, я семеню следом. Шеон топает чуть позади меня, тяжело и громко вздыхая. Кажется, он переигрывает.

Комната, в которую нас поселили, и в самом деле, неплоха. Хайят, получив в качестве чаевых серебряную монету (на мой взгляд, это было слишком уже щедро), удаляется в сопровождении нашего полуэльфа. Могу оглядеться.

Помещение достаточно просторное, было бы светлое, если бы не темно-красные, украшенные геометрическими узорами, ковры на стенах. Здесь немного пахнет затхлостью, из чего делаю вывод, что оно не особо часто используется. Видимо, слишком дорого для прибывающих. Ну да княжич у нас маг, если денег не хватит, знает, откуда их телепортировать.

На тумбе у стола стоит обещанный букет каких-то чахлых желтых цветочков. Запах у них тоже как-то не очень, кислятиной отдает. Помимо тумбы в комнате имеется платяной шкаф со шторкой вместо двери (ага, было бы, что туда еще вешать) и, конечно же, низкая и достаточно широкая, чтобы на ней без помех могли разместиться два человека, лежанка.

Часть комнаты закрыта ширмой, за которой обнаруживаются лохань с чуть теплой водой и ночная ваза.

Лин плюхается на лежанку и тут же вскрикивает:

– Ох, что ж она жесткая-то такая?!

Я же, наконец, могу снять с себя покрывало. Оно меня слегка нервирует - изображение, как в дымке, трудно сфокусировать взгляд, и оттого мне повсюду мерещится угроза.

– Мне не нравится, как ты ходишь!
– вдруг заявляет Лин, - ты как-то плохо задом вертишь!