Зулкибар (Книги 5-7)

Идем дальше. Вновь что-то типа коридора, ну или как его еще назвать? Пространство между рядами колонн.

Еще один пост. Стражников уже шесть. Сонными они не выглядят. Похвально, но жаль.

Лин

Ларрен выглядел таким несчастным, что у меня возникло желание телепортировать его куда-нибудь подальше отсюда. Интересно, что его так напугало? Осознал, во что ввязался? Или на него так подействовал тот факт, что его чуть кто-то другой не купил? Точнее, этот конкретный блондинчик, на которого Ларик как-то неадекватно среагировал.

– Шеон, ты Лара слушал?

– Ларрен зол на этого человека и боится его, - полуэльф задумчиво повел ухом, - не просто боится, а так, как будто знает, что от него ожидать.

– Может быть, они знакомы?
– предположил я.
– А этого кренделя белобрысого ты не пробовал послушать?

– Пробовал, но не смог. Он закрыт наглухо.

– Маг?
– удивился я, - хорошо скрывается. Я не понял, что он маг.

– Может быть, и не маг. Возможно, у него мощный защитный амулет, - предположил Шеоннель.

Пока мы так перешептывались, нашу красотку со сцены увели, а ее покупатель скрылся в неизвестном направлении.

– Пошли, деньги получим и валим отсюда, - решил я.

Ну и пошли мы. И пришлось мне устраивать скандал в лучших традициях своей матушки - с выражансами, воплями и стучанием кулаком по столу.

А как не возмущаться, если эта хитрая задница - распорядитель, попытался вручить мне всего триста руми?

– Эй, а остальные двести пятьдесят где?
– рявкнул я.

Шактистанец расплылся в учтивой улыбке и начал объяснять непонятными словами, что все, что меньше стартовой цены, отдается собственнику, а с разницы между стартовой и продажной цены - 25% аукционисту полагается, плюс еще возмещение расходов.

Я с минуту на него таращился и не хуже тупой блондинки ресничками хлопал, потому что абсолютно ничего не понял. Но это не помешало мне заорать и в очередной раз стукнуть кулаком по столу, активно протестуя. Распорядитель заулыбался еще шире и поставил меня в известность, что из суммы так же вычтен торговый налог - 18%, так что я должен быть счастлив, что за свою неуклюжую рабыню получил целых триста руми.

– И сколько же Вы уважаемый за расходы содрали?
– ехидно поинтересовался я.

Шактистанец принялся перечислять потраченные на нашу красотку средства, ну там одежда, еда, косметика всякая разная. Короче говоря, насчитал на сотню. Тут уже мне даже играть не пришлось. Я самым натуральным образом разозлился, и возмущаться начал.

– Да ты охренел, морда шатистанская?
– заорал я, - Да я за такие деньги мог ее на неделю в лучшей гостинице этого города поселить со всеми удобствами!

– Вам, как гостю нашей столицы, готов сделать скидку, - проворковал распорядитель.
– Двадцать руми.

– Что двадцать руми?
– растерялся я.

– Я верну Вам двадцать из положенных на расходы по содержанию товара ста руми.

– Иди ты!
– возмутился я, - ты на нее за то время, что она у тебя провела, и десятки не потратил. Отдавай девяносто!

– Двадцать!
– уперся шактистанец.

– Ладно, так и быть, за то, что ты такой фантастически упертый, возвращай восемьдесят.

– Тридцать.

– Семьдесят!

Мы бодались приблизительно с полчаса, и мне удалось выцарапать у этого ворюги сорок руми. В итоге сие гостеприимное заведение мы с Шеоном покинули "счастливыми" обладателями трехсот сорока руми и плохого настроения. Во всяком случае, у меня оно было именно таким. Знаете ли, приятного мало, строить из себя жадного работорговца. Я все-таки не кто-нибудь, я наследник престола. Хоть и княжеского, а не королевского, но все же. В общем, гордость моя была растоптана, я шел в направлении гостиницы, обгоняя Шеоннеля на пару шагов и пытался утешить себя тем, что разыгрывать из себя торгаша и жадину было необходимо, чтобы не вызвать подозрений.

– Лин, хватит психовать. Хочешь, мороженого поедим?

Я резко затормозил и развернулся к Шеоннелю. Это он так прикалывается, что ли? Что значит, мороженого поедим? Детский сад какой-то! Смотрю я на это чудище ушастое, а он стоит и невинно так глазки на меня таращит.

– Ты еще ресничками помаши для убедительности, - фыркнул я.

Шеоннель совершил довольно-таки удачную попытку придать своему взгляду придурковатое выражение. Не иначе как у матушки моей научился. Я не выдержал и заржал.

– Так уже лучше, - одобрил Шеоннель и взял меня под руку, - пошли в гостиницу.

– Ты, что специально меня смешил?
– догадался я.

– Ага. А то шел на весь мир обиженный, будто тебя некачественно изнасиловали.

– Шеон.

– Что?

– Тебе надо пореже с моей мамой общаться. Она тебя плохому учит.

– Да, Дуся такая... такая...

Я покосился на мечтательную физиономию полуэльфа, ухмыльнулся и предложил:

– Попроси ее, чтобы усыновила тебя.

– А можно?
– оживился Шеоннель, приняв мою шутку всерьез.

– А тебе оно нужно? У тебя Вальдор есть. И вообще, Аннет обидится, если ты о таком не ее попросишь.

– Ты прав, - буркнул Шеоннель и задумчиво притих.

Неужели, и, правда, всерьез обдумывал варианты своего усыновления? И что его так заклинило на семье? Нет, ну я понимаю, что матушка у него не подарок, а дед так и вовсе не признал. Хоть и учить пытался. Но ведь это не повод ходить за моей матерью преданным теленком и всерьез считать, что она его усыновит - взрослого детинушку тридцати пяти лет отроду! И фигня, что он по эльфийским меркам еще несовершеннолетний, все равно это как-то... не знаю... неправильно, наверно? Взрослый дяденька, а все мамку ищет.

– Ну, хватит!
– не выдержал Шеоннель, - тебе что, думать больше не о чем?

– А ты что, мысли читаешь, а не эмоции?
– насторожился я.

– Мне эмоций твоих достаточно! Ты обо мне думаешь будто... будто я ущербный какой-то!

Кажется, полуэльф всерьез разозлился.

– Слушай, ну я же понимаю, что у вас - эльфов все не так как у людей, мне это просто непривычно. И не думаю я о тебе как об ущербном. Даже в мыслях такого не было.