Зверь
Шрифт:
— Ну как прошел вечер? — спрашивает она.
— Весь вечер готовилась к зачетам. — произношу я и кладу в рот кусочек сырника. — Ты ведь знаешь, я пропустила много занятий, вот и приходится догонять.
— И как твой мужчина на это смотрит? Разве ему не хочется провести время с тобой?
— Ммм, он много работает, так что нам удается увидеться лишь поздно вечером.
— Не завидую я тебе, подруга. — произносит Машка. — Моей маме на выходных день рождение, она просила передать, что была бы рада увидеть тебя.
— Здорово! — говорю я с улыбкой. — Определитесь со временем, дай знать.
Мне бы
Разговор по душам
— Здравствуй. — тихо и, наверное, немного ошеломленно произношу я.
Никак не ожидала его увидеть здесь и сейчас.
" Что, черт возьми, происходит?!"
— Поехали. — говорит он водителю, и мы трогаемся с места.
— Куда мы? — спрашиваю я и краснею от его взгляда.
— Домой.
С облегчением выдыхаю, я рада, что нам не придётся ехать в очередной ресторан или ещё куда-то. Знаю, от этого человека можно ожидать чего угодно, поэтому не расслабляюсь.
— Как продвигается учёба?
— Всё хорошо, спасибо, что позволил вернуться.
— На выходных уедем за границу, так что подготовься заранее к учёбе.
— Но…
— Что опять? — устало, спрашивает Доминик.
— У матери моей подруги в эти выходные день рождение, я бы хотела пойти.
Долгое молчание.
— Это столь важно для тебя?
— Я… Да. — тихо произношу.
— Ну что ж, раз так, то можешь идти. Дело пока терпит. Но эта поездка все же случится. И отказов я уже не потерплю.
Я киваю головой. Он пошёл мне навстречу, я тоже умею быть благодарной. До дома мы едем в молчании. Приехав, он помогает мне выйти, и мы направляем в дом. Как обычно, Елизавета Петровна уже готовила нечто столь аппетитное, что мой голодный желудок начинает бунтовать.
— Добрый вечер, ужин ещё готовится, но я приготовила лёгкий салат…
— Накройте нам через пятнадцать минут в гостиной, Елизавета Петровна.
— Конечно.
После того, как женщина ушла обратно на кухню, Доминик разворачивается ко мне со словами:
— Нам стоит поговорить.
Я напрягаюсь от интонации, с которой он произнёс это, но молча киваю и усаживаюсь на диван. Мужчина скидывает пиджак, и я вижу, как рубашка облепила его мускулистое тело. Сглатываю слюну, образовавшуюся у меня во рту, и вспоминаю нашу ночь.
— На следующих выходных ты поедешь, как я уже сказал, со мной за границу. Я хочу познакомить тебя с одним человеком. Едем мы пока на неделю, а дальше видно будет. Возможно, ты захочешь остаться, я же, в любом случае вернусь обратно. — от его слов веет тайной и у меня почему-то холодеют руки. Снова нехорошее предчувствие охватывает меня. Но я уже дала согласие, пути назад нет. " И почему я, возможно, захочу там остаться?"
— Вот таблетки, — он достаёт из брюк небольшую коробочку и рецепт, — не забывай их принимать. Контролировать сей момент не стану, все будет на твоей совести. Если залетишь, пошлю на аборт. — кладёт их на
тумбу.От этих слов становится дурно. Я, конечно, знаю, что ему не нужен ребёнок, но вот так говорить об этом с безразличием… Ведь я никогда не смогу по своей инициативе избавиться от ребёнка. Не то, чтобы я была верующей, но для меня это самый страшный грех. Сейчас я ещё слишком молода, чтобы задумываться о детях, да и ситуация в которой я нахожусь, она просто не позволит быть мне такой легкомысленной. Ребёнок должен рождаться в браке и по любви. Наша история не из этой оперы. Поэтому, я молча соглашаюсь.
— А вот и я. — громко произносит Лизавета Петровна.
Я вздрагиваю от её голоса, настолько глубоко ушла в свои невесёлые мысли.
Женщина расставляет на стол тарелки, приборы и вновь оставляет нас одних. Едим мы в молчании.
Ещё вчера я ждала его, чтобы обсудить мою дальнейшую судьбу, а сейчас даже как-то растерялась. По-моему я окончательно запуталась в своих мыслях. И уже не знаю, чего хочу. Ненависть и страсть переплелись бок о бок. Туманят мозг. И это его странное поведение, тоже сбивает с толку.
К тому времени, как я справилась со своей порцией, Доминик уже поел. Отставляю в сторону тарелку и поднимаюсь.
— Мне нужно позаниматься. — произношу я, и, дождавшись его кивка, забираю таблетки, пакет с учебниками и поднимаюсь наверх. Спину жжёт взгляд зверя, но я не оборачиваюсь. И лишь оказавшись за закрытой дверью своей спальни, я понимаю, насколько была напряжена. Но расслабляться рано, поэтому я, облачившись в халат, принимаюсь сразу за уроки. Время, как всегда, летит незаметно. Наступил поздний вечер. Я устало откладываю последний предмет и потираю глаза.
Стук в дверь.
— Полина.
— Да, Лизавета Петровна.
— Время позднее, а ты ещё не ужинала.
— Хотела доделать все дела.
— Он уехал. Сказал, что будет поздно.
— Понятно. — грустно вздыхаю я.
"Наверное, к очередной пассии уехал".
Женщина присаживается ко мне на кровать, и, обнимая, тихо успокаивает:
— Поля, девочка моя дорогая! Он не так плох. Да, он не идеал, но он самый настоящий мужчина, с большой буквы. — она гладит меня по голове, а у меня в это время скапливаются в глазах слезы.
— Почему вы так говорите?
Какое-то время она молчит, как бы не решаясь раскрывать правду, но потом все же произносит:
— Он не любит, когда о нем говорят… Но я все равно расскажу тебе, возможно именно это поможет тебе посмотреть на него другими глазами. Этой информации ты не найдёшь на просторах интернета, очень немногие знают какой он на самом деле.
Юность Доминика
— Доминик рос в неблагополучной семье. Оба родителя были свободного нрава, и, не задумываясь, приводили прямо в дом своих любовников. Отец частенько избивал мальчугана за любую провинность, мать же, не замечала и вовсе. Так продолжалось до тех пор, пока сеньор не привёз в дом маленькую девчушку. Выяснилось, что это его ребенок, и он решил оставить её себе. Мать девочки скончалась некоторое время назад. Это событие конечно не понравилось его супруге, и козлом отпущения она сделала именно эту крошку. Измены изменами, но вот чтобы в дом взять нагулянного ребёнка, об этом они не договаривались.