Звезда на одну роль

Вдруг неожиданно для самой себя она начала осторожно уминать снег вокруг этой руки и... Пальцы, ногти... Холеные пальцы, столь необычный для мужской руки маникюр... Маникюр и прозрачный лак! Она тихо ахнула. Перед глазами поплыли радужные круги. Сзади кто-то подошел. Она оглянулась.

— Узнала? — шепнул Колосов. Он стоял позади нее. Ноги его были по самые бедра облеплены снегом.

Катя беззвучно пролепетала что-то, затем, хрипло кашлянув, вытолкнула из себя:

— Лавровский.

— Приятель Красильниковой?

— Лавровский, — повторила она. — Наверное.

— Я так и знал. Сергей Андреич, там, чуть в стороне от тела, след. Давность примерно суток пять, — сообщил Никита.

— И трупу примерно столько же, — подтвердил судмедэксперт.

— След от шоссе сюда. Глубокий. Похоже, он нес его на себе, — продолжил Никита.

— А здесь почему следов нет? — спросил следователь.

— Там елки низко нависают, естественная крыша. Вот он и сохранился. А здесь замело. Метели, даже мартовские, злые.

Криминалист по указанию следователя отправился к елкам, где сохранились следы. Катя отошла в сторонку. Прислонилась спиной к березке. Ее трясло, словно в лихорадке. Светкина смерть, даже известие о той ране — все прошло для нее как-то уж слишком просто. Она ужасалась, но.., все больше на словах. А здесь... Пять суток, давность пять суток... Значит, его убили в ночь с субботы на воскресенье. Как раз после того, как они с Кравченко...

— Привозной, Никит, как думаешь? — спросил следователь. Похоже, он знал ответ, только хотел подтвердить свою мысль.

— Приехали на машине. Вдвоем. Он его вытащил и отнес подальше от дороги. Думаю, оглушенного и связанного, скорее всего, в наручниках — там на запястьях, кажется, следы имеются, — говорил Никита. Он словно читал по книге, без запинки. — У елки он ему перерезал горло. Наш труп, Сергей Андреич, убивали здесь.

— А убийца?

— Силен, сравнительно молод. Судя по размеру шага — рост выше среднего.

— Все?

— Пока все.

— Негусто, — хмыкнул следователь.

Колосов только криво усмехнулся.

«Ничего себе негусто! — возмутилась Катя про себя. — Да он почти все происшедшее с ходу описал. Ты сам вот так попробуй!»

— Есть, Сергей Андреич, и еще один фактик.

— Какой? — Следователь сосредоточенно писал.

— Фамилия убитого, возможно, Лавровский. Имя — Анатолий. Но это пока только предположение, — ввернул Никита.

Следователь поднял на него изумленный взгляд.

— Надо еще кое-что уточнить, — сказал Никита, наклоняясь и отряхивая снег с брюк, — но думаю, что все так и будет.

* * *

Осмотр длился очень долго. Катя вконец замерзла. Около полуночи из местного ОВД прислали «труповозку». Тело Лавровского судмедэксперт аккуратно запаковал в брезент.

— Завтра после обеда я им лично займусь, — сказал он, снимая резиновые перчатки. — Сергей Андреич, позвоните мне вечерком. Думаю, тогда все уже станет ясно.

Катя вернулась в машину. Засунула застывшие руки в карманы шубки. Так. Значит, его тоже прикончили. Человека, которого она подозревала в убийстве Красильниковой вот уже целых три дня, оказывается, убили сразу после того, как он, смыв с себя грим и сняв оранжевый балахон Пьеро, покинул «Стойло Пегаса». Но куда он пошел? К кому? К убийце? И почему Колосов сказал: «Я так и знал»? Что он знал? Что они найдут в этом лесу труп именно Светкиного любовника?

Колосов ведь и правда ничего не делает просто так, значит.., значит, он взял ее сюда специально.., специально для того, чтобы она. Катя, подтвердила какую-то его догадку. Ведь она сама сказала ему о Красильниковой. Естественно, он мог предположить, что она «встречалась в компании» не только с ней, но и с ее Пьеро. А значит.., значит, он не был уверен, а только предполагал... И она помогла ему утвердиться в этом предположении. Эта мысль наполнила Катю гордостью. В машину сел рыжий оперативник Саша.

— Послушайте, неужели здесь действительно водятся барсуки и лисы? — спросила Катя с содроганием.

— Конечно.

— Но ведь это не глухая тайга. Лес вон какой хилый, рядом шоссе. В Подмосковье...

— В Подмосковье все водится, — вздохнул Саша. — Подлое зверье. Человечину уже жрет! Падальщики проклятые. У нас из-за них неопознанных знаете сколько? Объедят, твари, обязательно самое главное — лицо, руки. А там мучайся, идентифицируй! Этого вон скинуть не успели, как вся эта банда лесная ужинать набежала. Гады четвероногие!

— Колосов знает, кто убитый, — сообщила Катя как бы между прочим. Рыжий опер задумчиво кивнул. Никита открыл дверцу и сел за руль.

— Ладно. Здесь пока все. Поехали. Ребята из ОВД остальное сами доделают. Саш, тебя в Зеленограде высадить?

Рыжий Саша кивнул.

До Зеленограда добрались без приключений. Катя угрелась на заднем сиденье, перед глазами ее неотступно стояла картина: огненно-пушистая лиса, та самая, которая, помнится, была пришита на зеленое австрийское пальто Светки Красильниковой, только живая, с окровавленным куском мяса в узкой хищной пасти...

— Где живешь? — спросил Никита.

— На Фрунзенской. Ты высади меня у Водного, я на метро доеду, — сказала Катя.

— Час ночи уже. Какое метро? Довезу. Бензина до Фрунзенской хватит.

— А сам потом как домой доберешься без бензина?

— Я в главке заночую. Завтра мне надо рано одно дельце провернуть.

Они остановились у светофора. Его красный глаз запрещал поворот.

— Никит, объясни мне, пожалуйста, — начала Катя.

Он обернулся.

— Завтра, Катерина Сергевна. Завтра. Это длинная история для свежей головы.

— Завтра суббота.

— Тогда придется отложить до понедельника. Светофор зажег зеленый свет. Машина рванулась вперед.

Катя не имела сил настаивать, она просто отвернулась и стала смотреть в окно на ночную Москву.

Колосов доставил ее прямо к подъезду.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Никита.

Она взглянула на свои окна. Свет. Кравченко ужинает в гордом одиночестве. И сейчас начнет высказывать по этому поводу недовольство.

Колосов отъехал только тогда, когда она вошла в подъезд.