Звездный Июль

И я намеревалась заняться этим прямо сейчас.

Только почищу зубы и вгрызусь ими во фронт работ!

Я открыла дверь в ванную. Перенастроенные с вечера артефакты-осветители еле испускали лучи, поэтому мне открылась панорама на соседнюю комнату. Хогер возлежал в облаке пены и радостно что-то напевал. Точнее, судя по артикуляции, орал песни во весь голос. Я пожалела, что через зеркало можно подсмотреть, но нельзя подслушать. Такая возможность была бы потом поделиться с однокурсницами: «Знаете, а без своего оркестра он поёт очень даже посредственно. Как мартовский кот, которому отдавили хвоста».

Впрочем, пел он вдохновенно и даже счастливо.

Ну конечно! Сделал другому гадость – на сердце радость!

У меня появилось нестерпимое желание запустить в работодателя зубной щёткой. Но я не рискнула проверять новомодный материал на прочность. Поэтому тщательнейшим образом выполнила утренние гигиенические процедуры и вернулась в комнату.

Вновь попыталась погрузиться в почту. Больше всего писем было от восторженных поклонниц. Требуется ли на них что-то отвечать или просто отправлять на растопку? Или, может, господину Хогеру требуется зачитывать их по утрам для поднятия вдохновения? Однако и пригласительных карточек коробке обнаружилось предостаточно. Балы, рауты, званые вечера, утренний кофей с круассаном, правда, время для визита стояло вечернее.

Я вчерне разложила их по дням и по степени родовитости отправителей. Но мало ли, какие приоритеты у работодателя? И сколько у него сил? Судя по вчерашней демонстрации, немало. Может и на два визита хватить. Возможно, следует их сдваивать в целях экономии времени и увеличении охвата жаждущих. Только, наверное, стоит запрашивать портрет или локон с комментарием, что на ужин маэстро принимает исключительно блондинок.

А на завтрак он принимает ванну.

Пока я раздумывала над стопками приглашений, в дверь постучали. Меня пригласили на завтрак.

Ах, это так оригинально и свежо – завтракать по утрам! А не ждать завтрак до обеда, перекусывая взглядами на пекарню за окном.

– Хм. Почему вы не в форме? – строго поинтересовался господин Донован, бросив взгляд на Хогера.

– С формой вышло недоразумение, - пояснила я, присаживаясь. В этот раз стул мне придвинул дворецкий.

– Она не вынесла темперамента нашей Грейс, - пояснил маэстро, нагло присвоив меня в коллективное пользование.

Впрочем, я сама подписала договор.

– Грейс оказалась настолько темпераментна?! – Мужчины продолжили разговор, будто меня рядом не было.

Будто я была предметом мебели.

Но омлет с овощами был божественен. Почти столь же, как маэстро, только на мой вкус. А пока я ем, я глух и нем.

И так же холодна, тверда и спокойна, как гранит на императорской набережной, напомнила я себе.

– О, я был приятно удивлён, - ответил маэстро и промокнул губы салфеткой.

Губы у маэстро сочные и очень красивой формы, неожиданно осознала я.

– Если вам ещё будут нужны консультации по последним модным тенденциям, смело обращайтесь в любой момент, - позволила я.

– Да? – Донован скептически осмотрел мой наряд. Тот самый, в котором я была вчера. Причем, получилось у него не то «м-м-да», не то «н-н-да», в целом не льстящие самолюбию.

– Классика в моде всегда! – ответила я тоном старой классной грымзы, в десятый раз объясняющей азы первоклашкам.

– Теперь Грейс будет ходить в спелом авокадо. – Хогер вновь произнёс это слово с акцентами на «о».

– Одном? – фыркнул концертный директор.

– Пока да. А дальше посмотрим на поведение, - кивнул мой работодатель.

– Грейс, сделали ли вы график занятости для Криса?

– Сегодня у него концерт, - напомнила я. – Вы сами, господин Донован, говорили, что в такие дни ничего планировать не нужно.

– Я говорил о неделе!

Омлет определённо шёл на пользу моим нервам. Думаю, омлет на завтрак следует прописывать всем – в качестве успокоительного.

– К сожалению, я ещё не успела получить распоряжений от начальства, - сообщила я, задумчиво глядя на пудинг.

С одной стороны, возможно, пудинг тоже обладал успокоительными свойствами. И даже наверняка. Но меня ждёт наряд цвета спелого авокадо! Не хотелось бы, чтобы предательские складочки нарушали подобное совершенство!

– Я здесь начальство! – возмутился Донован.

– Самое главное после господина Хогера, - кивнула я. Здесь Хогер бросил на меня предупреждающий взгляд, но после того, что я видела по ту сторону зеркала, напугать меня было трудно. – Или это с вами я должна обсуждать, что делать с письмами личного характера?

– В мусорную корзину! – скомандовал раскрасневшийся от негодования директор.

– Кстати, я там видела открытку от Розалинды Спот, самой известной репортёрши «Главных сплетен Империи за неделю», - обронила я. – Её интервью считаются самыми обсуждаемыми...

– Оставьте, я посмотрю, - сделал одолжение Крис.

– …поэтому я предлагаю сделать так. Я отбираю наиболее интересные предложения и показываю Крису. И он сам принимает решение.

Я посмотрела на музыканта.

В нём ощущалась внутренняя борьба между желанием поспорить и необходимостью согласиться.

– Мне кажется, это разумно, - наконец выдавил он.

Я незаметно выдохнула. Не хотелось брать на себя лишнюю ответственность, чтобы после получить нагоняй за то, что выбрала не то.

– Через час выезжаем в концертный зал, - поставил меня в известность Хогер довольно жёстко.

– Как долго туда добираться? – уточнила я.

Крис перевёл взгляд на концертного директора.

– От получаса до полутора, в зависимости от количества возниц и состояния дорог после вчерашнего снегопада. – Лицо Донована скривилось.

– Понимаю, вам сложно выделить для меня время в своём плотном графике… – «приёма блондинок», добавила я про себя. Но вслух только загадочно улыбнулась. – Не будете возражать, если в дороге мы обсудим приглашения на ближайшие дни?

Никто не возражал.

Не так всё ужасно, как могло показаться на первый взгляд.

Характер у маэстро не сахар, а у его концертного директора – не мёд. Но при должных кулинарных навыках их вполне можно употреблять.