Звездный Июль

Вот же репордюка подколодная!

Не видишь, маэстро в тебе не заинтересован?

У маэстро есть дела поважнее.

Премия сотрудников, например.

Так он жаждет её всунуть (или получить), что прям кушать не может! Со своей тарелки.

Руки прочь от маэстро, госпожа Спот!

Почему-то меня очень злили ужимки журналистки. И то, как она строила Хогеру глазки.

И как Хогер ей улыбался, меня тоже злило.

И я пошла в свой угол, за закусками.

…Обещал премию, а сам оставил без крошки хлеба!

– Как приятно видеть девушку со здоровым аппетитом! – произнёс позади мужской голос.

Я проигнорировала реплику. Подумала, что обращаются не ко мне. Или вообще ни о чём не подумала, просто злилась на Криса.

– Попробуйте вон те профитроли с гусиной печенью. – Мужская рука появилась сбоку, а голос звучал непосредственно у меня за спиной.

Я обернулась.

Позади стоял мужчина средних лет, с довольно приятным округлым лицом и неожиданно изящным острым носом. Он смотрел на меня и улыбался. Так как рядом никого больше не было, методом исключения я пришла к выводу, что обращался незнакомец ко мне.

Он был одет в дорогой сюртук и не был похож на прислугу.

Наверное, в новом шикарном наряде я тоже наёмной работницей не выглядела.

– Благодарю вас, непременно попробую, - ответила я с вежливой улыбкой, предполагая, что на этом меня оставят в покое.

– Скучаете? – Мужчина взял с подноса фужер с вином и легонько стукнул его стенкой о мой полупустой, вызывая приятный звон.

– Чуть-чуть.

– Пришли сюда с подругой?

Я задумалась, как бы так ответить, чтобы не соврать:

– Со знакомыми.

– Как они могли оставить в одиночестве такую милую барышню! – Пользуясь тем, что тарелка стояла на столе, мужчина поймал мою руку и притянул к губам.

Я растерялась от такого потока внимания.

– Удивительно встретить среди гостей человека, которому здесь есть дело до кого-то, кроме Криса Хогера, - честно поделилась я.

– Вы украли мою реплику! – в шутку возмутился собеседник. – Ведь вы блондинка. И прехорошенькая. У вас есть все шансы! Или вас оскорбляет невнимание звезды?

Он пытливо смотрел мне в глаза.

– Скорее наоборот. Но это неважно! А вас что заставило посетить это мероприятие, если вы не поклонник маэстро?

– Я здесь по долгу службы, если так можно выразиться. Как вы относитесь к тому, чтобы где-нибудь вместе поужинать? – Он отсалютовал фужером.

– Боюсь, после фуршета ещё и ужинать я буду не в состоянии…

– Грейс, очень рад, что ты весело проводишь время. – Хогер появился рядом внезапно, как болванчик из табакерки. – Господин… - Маэстро обратился к моему компаньону.

– Пирсон! Бредли Пирсон, - отрекомендовался тот.

– Благодарю вас, Бредли, что не дали нашей Грейс заскучать. – Музыкант похлопал Пирсона по плечу. – Ты просилась домой. – Теперь Хогер обращался ко мне. – Повозка внизу.

– Благодарю вас, господин Хогер! День действительно выдался тяжёлым, - перевела я диалог в деловое русло. Хотя желание было расцарапать ему лицо.

Но маэстро источал столь явные флюиды гнева, что я сочла разумным сдержаться. Или хотя бы перенести выяснение отношений в более приватную обстановку.

…А к тому времени, когда это станет возможно, мне уже будет всё равно.

– Меня не жди. У меня сегодня дела!
– Он весело помахал через зал Розалинде, и та расцвела от восторга.

Как последняя дурочка!

Но, как говорится, по маэстро и шапка. Шляпа, то есть.

– Обязательно передам вашему дворецкому, - уверила я. – Благодарю вас за компанию, господин Пирсон. – Я улыбнулась недавнему собеседнику в ожидании разочарования. Он же надеялся, что я из аристократов.

Но, к моему удивлению, на лице его было лишь изучающее выражение «так-так».

Я не стала испытывать терпение работодателя и проследовала на выход. Я же действительно хотела домой.

По крайней мере, до тех пор, пока меня туда не выставили.

И совершенно мне всё равно, кто будет получать премии Криса Хогера!

Пусть хоть весь зал осчастливит!

Глава 15. Новые тайны ванной комнаты

Грейс

Я приехала в свой новый дом взвинченная донельзя.

И что он нашёл в этой Розалинде? Видно же, что до самого Криса ей нет никакого дела! Он всего лишь звёздочка на погон. Строчка в бальной книжке. Отметка в резюме. Неужели непонятно?

С другой стороны, и для Хогера репортёрша – такой же крестик в перечне постельных побед. Источник вдохновения для какой-нибудь песенки о несчастной любви.

Настроение у меня было ни к Махлу, и коротко поприветствовав дворецкого, я взлетела на второй этаж, будто на дирижабле. Только сняв новое платье и надев простенькое домашнее, я вспомнила, что собиралась уведомить слугу о задержке хозяина.

С другой стороны, мне такого поручения никто не давал. Это исключительно моя инициатива. Уверена, Томас и сам в курсе нравов и обычаев нанимателя. Чай, не в первый раз. Поэтому я решила не суетиться.

Тем более что у меня была замечательная ванная комната. Я настроила светильники так, что они горели еле-еле, как звёздное небо. Душистое мыло, море всевозможных зелий и полное отсутствие бесстыжего соседа в зеркале. Нужно пользоваться моментом!

Тёплая вода взбила целую шапку плотной пены. Я забралась в ванну и намазюкала лицо и руки земляничным омолаживающей маской. Не знаю, насколько она омолаживала, но на вид и запах казалась свежей перемятой ягодой. Я трудом сдержалась, чтобы не попробовать на вкус. Аромат жаркого лета расслаблял и дарил покой. Именно то, что мне сейчас нужно. Всё-таки день выдался насыщенным: на переживания, события и внезапные озарения.

Я честно старалась избавиться от всех мыслей, но в голове навязчиво крутилась песенка с концерта: «Почему же во сне ты приходишь ко мне? Почему моё сердце вновь сгорает в огне?». Моё сердце тоже плавилось от этих слов. Неужели кого-то действительно могут так исступлённо желать? Нет, не сам Хогер, понятно. Этот лицедей способен лишь играть на чужих чувствах, будто это инструменты его механического оркестра.

Но делал он это столь умело, что устоять почти невозможно.

С собой нужно быть честной. И сейчас я должна признаться в ужасном: он мне нравился! Возможно, это остаточный эффект от его магии, но тот Крис Хогер, который таскал закуски с моей тарелки, мне нравился. Он был таким же обаятельным и харизматичным, каким казался со сцены, только при этом очень близким и… каким-то своим. Будто я знала его чуть ли не с рождения.