Звездный Июль
Шрифт:
Внутри меня билась новая мелодия, и, быстро переодевшись, я помчался в мастерскую, усаживаясь за клавишник, чтобы её наиграть и записать.
Инструмент не издал ни единого звука.
Как и все остальные.
Глава 20. Все на выход! Из ситуации
Паника нарастала. Я проверил инструментоиды ещё раз. Определённо, за время моего отсутствия кто-то проник в мастерскую и испортил мой оркестр! С трудом сдерживая бешенство, я помчался в кабинет Донована.
– А что ты хотел? – с видом «что я тебе говорил?» заявил он. – Ты связался
– Грейс здесь ни при чём! – Я рухнул на стул возле его стола.
– А кто ещё? Сам подумай: стоило ей появиться, как начались проблемы с оборудованием.
– К ситуации с усилителем она тем более не могла иметь отношение!
– Не она – так её сообщники! Сам подумай: почему ей так легко удалось починить такой сложный артефакт? Причина одна: она знала, в чём поломка!
– Мэтт, у тебя какое-то обострение паранойи!
– И это мне говорит человек, который прибежал ко мне жаловаться, что у него сломались музыкальные аппараты! – Мэтью вновь, второй день за день выразительно постучал пальцем по лбу, намекая на то, что у меня не в порядке с головой.
– В этом нет никакого смысла! Я взял её на работу, а на следующий день она уже нашла подельников, которые сломали сложный и дорогостоящий прибор так, что это не заметил никто из персонала.
– Я не говорил, что искала она. Вполне возможно, что нашли её. Я подозреваю, что… - Он замолк, глянул в сторону двери и шёпотом продолжил: - Думаю, кто-то из нашего персонала работает на них.
– На кого «на них»?!
– Откуда мне знать, кому ты перешёл дорогу? – откинулся в кресле Донован. – Возможно, не с той девушкой переспал. Или не переспал… - Он дёрнул бровью.
– Хорошо. Предположим. Предположим, есть некто, кто желает мне зла и испортил моё оборудование. Но не логичнее ли предположить, порча – дело того самого подкупленного работника? Почему ты пытаешься обвинить во всём Грейс?
– Ты видел на инструментах следы поломки?
Я помотал головой.
– Быстро сможешь найти место повреждения?
Снова помотал, потому что искал. Но не нашёл. Инструментоиды были испорчены ювелирно.
– Как ты думаешь, обычному человеку такое под силу? Или здесь нужен профессионал? Жаль, что я не знал об этом и отпустил её из дома. Сейчас уже не найдёшь никаких улик. Она наверняка всё отнесла подельникам… - Он задумчиво почесал подбородок.
– Мэтт. Грейс не могла этого сделать по одной простой причине: весь сегодняшний день она провела со мной.
– Кроме того времени, которое ты был у графини, - напомнил Донован, выражая всем видом сочувственное «Совсем голова дырявая».
– Я не был сегодня у Кенбери. Мы гуляли с Грейс, - упрямо прорычал я.
Я не отказал Мэтту сразу и поэтому испытывал угрызения совести перед ним. Раньше. Но теперь мне уже не было них никакого дела.
– Что ты сказал?!.. – на лице собеседника проступил испуг. – Ты же обещал, что поедешь! Ты же к ней выехал!
– Выехал, но не доехал. Не переживая, я передал через Грейс открытку с извинениями, - успокоил я.
– Через Грейс?! – Лицо Донована покраснело и глаза чуть не вылезли из орбит, отчего он стал похож на обгоревшую на солнце жабу. – Теперь его
светлость меня точно закопает…Он вынул платочек из грудного кармана и промокнул им лоб.
– Мэтт, мы договаривались по поводу графини, а не какого-то герцога…
– Заткнись, идиот! – взвился он. – Ты ничего не в состоянии сделать нормально! За тобой постоянно нужно всё исправлять! Эту дуру отыскал где-то! Я надеялся, что прочитав такое досье, ты наконец откажешься от своей навязчивой затеи… Но не-е-ет! Ты решил всё же утопить меня!
Я окончательно перестал что-то соображать, кроме того что, кажется, Донован нуждался в психиатрической помощи.
– Мэтью, - я постарался вложить в голос как можно больше спокойствия. К сожалению, я не могу поделиться с ним своими эмоциями, потому что до спокойствия там было как Ричарду Пятому до балерины.
– Мне кажется, ты несколько перенапрягся в последнее время. Хочешь, я принесу тебе стакан воды?
– Знаешь, куда себе засунь свой стакан! – Мэтт замахнулся на меня. – Я уже отчитался Пири, что…
Меня словно окатило ведром ледяной воды.
– Так. А какое отношение ты имеешь к герцогу Пири?
Старший брат императора, признанный бастард, получивший титул герцога за заслуги перед короной и служивший на полуофициальной должности канцлера по делам императорской семьи, и был моим настоящим отцом.
– А ты думал, тебе просто так блага в карман падают? – презрительно прищурился Мэтт. – Нет, представь себе, кто-то за это всё должен был расплачиваться!
– Если я правильно понимаю по сказанному между строк, расплачивался за них я же. – Я сложил руки на груди. – И давно герцог обнаружил, что я не столь бесполезен, каким показался изначально? Давно он тебя ангажировал? Или ты с самого начала присматривал за мной по его распоряжению?
– А если и так? Не всем же суждено родиться с золотой ложкой во рту? Кто-то должен за такими и присматривать! – В словах Донована сочилась ненависть.
Как я мог быть настолько слеп?
– Это я-то родился с ложкой во рту?!
– Ну за мной, знаешь, императорская семья не приглядывала!
– Я бы предпочёл, чтобы она обо мне вообще забыла!
Все мои достижения, весь мой труд, мои победы в одно мгновенье обесценились. Неужели всё, чего я добился, было только благодаря моему ненавистному папеньке, который, в свою очередь, использовал меня для своих грязных целей?
– А вот это уже не тебе решать, - скривил губы мой концертный директор. – Твоё дело песенки петь и задницей крутить. Остальное оставь тем, кто умеет думать.
– Знаете, дорогой господин Донован, я, пожалуй, так и сделаю. Оставлю это тем, кто умеет думать и правильно выбирает, на чьей он стороне. Вы сделали неправильный выбор. Я прошу вас покинуть мой дом и более здесь не появляться.
Я встал и указал пальцем на выход.
Мэтт зло усмехнулся:
– Посмотрим, как ты запоёшь через два дня, когда у тебя назначен концерт. Помни: я добрый. Я всегда приду на помощь. Найду чудесных специалистов, которые восстановят руины после устроенного твоей возлюбленной крысой. Только условия нашего контракта, дорогой мой Крисушка, мы, пожалуй, пересмотрим. Можешь не провожать. Я сообщу адрес, где меня найти.