Звездный Июль

– Вы имеете опыт работы личным секретарём?

– Нет, но хотелось бы надеяться, что я справлюсь. У меня диплом с отличием нашей магической академии.

– В магической академии теперь учат на личных секретарей? – Вопрос прозвучал за спиной, и я вздрогнула от неожиданности.

Мужской голос был низким и каким-то бархатисто обволакивающим. Вдоль позвоночника словно пробежали иголочки любопытства и предвкушения.

Ощущения были настолько острыми, что я даже удивилась. Это, наверное, с недосыпа и от волнения.

Я обернулась.

Он не торопясь подходил к столу. Да, возможно, Крис Хогер не был красавчиком в привычном смысле этого слова. Мужчина за столом был в аналогичном возрасте красивей, не сомневаюсь.

Но у Криса была такая харизма, что меня чуть не опрокинуло.

Он нёс себя как звезду.

Он и был звездой. Высокой, яркой, слепящей…

Сногсшибательной.

Не знаю, как он поёт, но от одного взгляда на Хогера у меня ослабели колени. Я взяла себя в руки и усилием воли поставила на место отвисшую челюсть.

Не хватало ещё слюнями залить единственное приличное платье!

– Я не услышал ответ на свой вопрос. – На губах певца появилась гаденькая тонкая улыбочка.

Меня немного отпустило.

Всё же хорошо, когда работодатель не золото.

Не всё то золото, что блестит!

– Нет, господин Хогер, - склонила я голову.

– Зовите меня «Крис», - сделал одолжение певец, оперев центр тяжести о край стола и перекрестив вытянутые ноги.

Он был в удобном, без фильдеперсовых заморочек, сером костюме в актуальную в этом сезоне клетку. Длинные пушистые волосы были распущены, как на календаре. Вообще-то мне не нравились длинноволосые мужчины. Было в этом что-то… несерьёзное.

В случае Хогера причёска смотрелась гармонично. Как родная. Будто всегда такой и была.

Пока я разглядывала потенциального работодателя, мужчины, словно через лупу, рассматривали меня.

– Хорошо, господин Крис.

– Просто «Крис», - поправил тот. – Ну или просто «господин». – Тут Хогер бросил взгляд на «застольного» приятеля, и они рассмеялись.

Звезда изволила забавляться.

Да и пусть себе забавляется!

Пусть возьмёт на работу за обещанные деньги и забавляется. Я как-нибудь перетерплю три месяца в роли шута.

– Как вам будет угодно, Крис.

– Так какая связь между красным дипломом академии и должностью личного секретаря? – Певец сложил руки на груди.

– Непосредственная! Он доказывает, что я обладаю такими важными для личного секретаря качествами, как обязательность, усидчивость, исполнительность, сообразительность.

Ни слова об уме.

Мужчины не любят видеть рядом конкурентов.

– …целеустремлённость, - продолжил перечень Хогер, залипнув взглядом на моих губах.

– Мне кажется, это полезное качество в работнике, - согласилась я.

– Когда цели работника совпадают с целями работодателя, - вмешался в диалог мужчина за столом. Интересно, какую роль он играет в окружении звезды?

– Поэтому для работника важна сообразительность, - напомнила я о ещё одном своём несомненном достоинстве.

– А как у вас с памятью? – Певец чуть склонил голову набок. Он него разило насмешкой.

– Полагаю, тоже неплохо. Для того чтобы сдать все предметы на отличные отметки, их необходимо было выучить.

– Слышал, есть и другие способы… сдачи, - грязно усмехнулся помощник Хогера.

– Да? А я не слышала. – Я открыто улыбнулась в ответ.

– Я познакомился с вашим резюме. – Певец в пол-оборота повернулся к столу и нашёл взглядом папку с моими документами, будто хотел убедиться, что они ему не приснились. И вновь посмотрел на меня. – Обратил внимание, что вы часто меняли место работы.

Нашёл, на чём подловить…

– Мне нравится пробовать новое! Работа в разных областях артефакторики очень обогатила мой опыт.

– И насколько богатый у вас опыт? – Помощник скопировал позу Хогера и тоже сложил руки на груди.

– Хотелось бы верить, отменный. Если вас интересует мои навыки работы с артефактами, я с радостью их продемонстрирую. – Я чуть кивнула, как мужчины, когда говорят классическую фразу «К вашим услугам».

– А зачем нам артефактор? – между делом как бы поинтересовался сидящий за столом.

– Иметь артефактора под рукой очень полезно, - уверила я.

Хогер закивал головой.

– Иметь всегда полезно, - поддержал он меня, оборачиваясь к товарищу. – Артефактора. А под рукой – ещё и удобно.

В его словах слышался какой-то скрытый смысл.

Но мне нужна эта работа.

Если они надеются, что сейчас во мне взыграет гордость, и я умчусь прочь, умываясь слезами, то они опоздали.

Я это уже делала.

Повторять собственные глупости – не мой стиль.

– Так, значит, думаете, вы справитесь с этой работой? – спросил певец. От него повеяло раздражением.

Странно. Я была сдержана, как вода в запруде.

– Если вы подробнее расскажете, чего именно от меня ожидаете, смогу ответить более точно. Но в любом случае постараюсь оправдать ваши ожидания.

Дайте мне эту работу!

Просто дайте.

Возьмите меня уже этим махловым секретарём, и я буду варить кофе, говорить комплементы, напоминать о делах. Приносить свежую прессу с порога, как хорошо обученная собака.

Даже лаять буду по команде «голос», если потребуется.

Три месяца.

– Мне кажется, госпожа Хоуп нам подходит, - сделал неожиданный вывод Хогер, будто моя внутренняя речь его убедила, и посмотрел на компаньона.

Я боялась дышать, чтобы не вспугнуть удачу.

– Мне тоже кажется, что она достаточно сообразительна, - кивнул в ответ мужчина за столом. – Что ж, Грейс. Давайте подпишем договор.
– Он достал из ящика стола стопочку листков. – Меня зовут Мэтью Донован, я - концертный директор господина Хогера и самый главный после него.

– Очень приятно познакомиться, господин Донован. – Кажется, от избытка эмоций, голос дал петуха, и я откашлялась.

– Ну не буду вам мешать. Не люблю вот эти вот бюрократические заморочки. – Хогер отгородился руками от неприятного, отклеился от стола и направился к двери, унося с собой атмосферу чуда и ощущение восторга.