Звездочка миллиардера. Это моя дочь!

— Отчасти. Я хочу, чтобы моя дочь не считала меня бабником. И уж точно не натыкалась на чужую бабу в этом доме, когда у неё есть мама и любящий отец. Для неё, когда она подрастёт, мы должны быть идеальной картинкой.

— Фальшивой, — исправляю его.

— Пусть будет так.

— И вы готовы продержаться без секса… десять лет? — вспоминаю срок действия договора. По его истечении мы можем разойтись. Тогда Звёздочка уже будет взрослой, будет всё понимать. И сама решит, с кем остаться при разводе, если он будет, — с матерью или отцом. И мы не должны будем препятствовать её решению.

Это пугает, но… Если вдруг она за это время полюбит родного отца, и я стану ей не нужна… Пусть будет счастлива.

— Хотел бы героически сказать «да», но нет. У меня есть любовница с закрытым ртом, не претендующая на роль хозяйки этого дома. Не интрижка. А лишь физиологическая потребность.

— То есть и я могу так же? — мои брови удивлённо летят вверх. Пытаюсь найти подвох во всём этом.

— Нет. Дочка находится рядом с тобой постоянно. Увидит — убью.

— А если нет? — дёргаю ногой и буквально испытываю его.

— Нет, Нежная, значит «нет».

— Двойные стандарты, — хмыкаю.

— Можем обговорить условия сделки. Но они тебе не понравятся, — отчего-то усмехается, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку кресла.

— Например?

— Мы занимаемся сексом, и я не пользуюсь никакой любовницей.

— Мы? — переспрашиваю у него.

— Ты и я.

— Нет! — возмущённо хлопаю по столу. — Протестую! Не согласна! Ни за что!

— Либо это, либо то, — пожимает плечами. — Без секса я буду злым. Очень злым.

— Да вы и сейчас не добрый, — шепчу себе под нос.

— «Ты», Нежная, «ты».

Да хватит тебе повторять!

Со вздохом потираю виски.

— Ладно, на этот пункт я согласна. Лучше ходите в гости к своей любовнице, чем спите со мной.

— Аналогично, — хмыкает.

Да пошёл ты…

— Ещё вопросы?

— Да. Наш… социальный статус для других людей. Будем ли мы носить кольца? Появляться вместе на публике?

— Буду, — задумчиво потирает подбородок. — Для меня это даже плюс. Навязчивые и меркантильные шлюхи перестанут лезть ко мне в постель в надежде, что после секса я женюсь на них.

Сглатываю. Ожидала ли подобной грубости из его рта? Не-а.

— То есть, если спросят, кто ваша жена — вы ответите? — уточняю.

Плохо, конечно. Не хотелось бы публичной жизни.

— Да. Скажу, что моя жена — Сказочница, — усмехается, явно называя меня в голове извращенкой, которая читает порно-истории. — Пишет детские сказки.

А у меня муж — жираф. И это хуже всего. До него хрен что дойдёт. Или три года долетать будет.

Но вместо этого с уст слетает банальный вопрос:

— Мне надо будет куда-то с вами ходить?

— Необязательно. Только если это мегаважная встреча. Я не люблю показывать свою личную жизнь.

— Да я уже поняла по дому в лесу, — не скрываю эмоций на своём лице. Чудик он. И социопат.

И тишину любит, да, помню…

— Хорошо, — мотаю головой, ещё раз пробежавшись взглядом по тексту. Меня радует, что не всё так плохо. Пожарский разрешил мне на своё усмотрение заниматься развитием Звёздочки. Если захочу — запишу в секцию танцев. Или на каратэ. Делать я этого не собираюсь, но во всём, что касается её взросления и увлечений — я не ограничена.

— По Астре мне всё понятно, а по мне — нет, — начинаю, нервно болтая ногой. — Могут ли ко мне приезжать родители или подруга?

— Только когда меня не будет дома. Хотя… С твоей матерью можно будет познакомиться. Но предупреди сразу, что в семью играться я буду только с тобой — и то для дочери. Любить тёщу — не собираюсь. Как и контактировать с ней.

Да нужен ты ей…

— Поняла, — коротко киваю.

— Что-то ещё?

— Вроде нет…

— Можем подписать его чуть позже. Изучишь ещё раз, если всплывут вопросы — я готов к компромиссу.

Ага, после того как он предложил мне секс с ним, боюсь представить, что будет стоять за этим «компромиссом».

— Да, если можно, обдумаю ещё.

На удивление, Пожарский идёт мне навстречу.

Хочу уже встать и уйти вместе с бумажками, но останавливаюсь, оставляя свою попу на стуле, вспомнив об одном требовании.

— А, забыла сказать, — поворачиваюсь к нему. — Я хочу, чтобы Астра жила и спала со мной.

Одна только мысль, что она далеко за стенкой — меня тревожит.

— Отклоняется, — говорит резко.

— Почему?!

— Если захочу зайти к ней и обнять — придётся видеть тебя.

Говорит это будничным тоном, не зло, но я отчего-то всё равно отвечаю:

— Обидно.

— Я сексист. Сама сказала, — пожимает легко плечами.

Закусываю губу. А чего я ждала от него?

— А если серьёзно? — не теряю надежды.

Буду стоять на своём. Астра будет спать со мной. Точка.

— Если серьёзно, — начинает он, — то, вернувшись с работы и желая зайти к дочери, загляну. А там ты — голая. Или в ванной. Или чем-то занята, а я тебя перебью.

Разве это проблема? Хотя… Я привыкла писать в строго определённое время — в тихий час Астры. Если не напишу — буду нервной.

— Малявка же спит больше, чем ты. В тихий час, когда решусь на неё посмотреть, могу потревожить тебя.

Об этом я не думала…

— И неужели тебе хочется видеть мою морду даже в своей спальне? — усмехается, вдруг повеселев.

На секунду он открывается с другой стороны. Вот уже он и не тиран, и не деспот, а обычный мужчина.

Но это не отменяет того, что он сделал.

— Нет… — говорю честно на его вопрос.

— Поэтому и отказано.

— Я потерплю, — выпаливаю.

— А если я захочу поспать с дочкой? Уложить её спать, лечь рядом? Ты пустишь меня в свою постель?

Сжимаю ладони в кулаки.

Тише, Люба, тише.

Нет, я против такого, но… Я не смогу спать без Астры. Я привыкла, что она всегда рядом. Даже сейчас ощущаю себя неуютно, когда знаю, что я на втором этаже, а она на первом.

Не вытерплю. От нервов ещё больше свихнусь.