Звезды должны подождать

Он покачнулся и направился ко мне. Я подождал, затем отступил, теперь уже медленно, тщательно маневрируя, заманивая его к бункерам. Ничего не подозревая, он ускорился, приближаясь, чтобы вступить в схватку на расстоянии, где даже мгновенная реакция защиты Марк II была бы слишком медленной, чтобы сдержать его огонь. Я пятился по узкой полоске тротуара между зияющими ртами пустых бункеров, нащупывая дорогу, позволяя ему обгонять меня, но не слишком быстро...

Он знал, что я в его власти, что у меня нет оружия и, как он думал, я уступаю в маневренности.

Мэллон не мог ждать, он открыл огонь, обрушив на меня смешанный огонь из своих 9-миллиметровых пушек, бесконечных повторителей и ракет Си-Эс. Я держался, сражаясь с бьющей рамой. Я взглянул на Джонни, он воспринял обстрел спокойно, за исключением того, что его левая рука сломалась в запястье. Кулак в перчатке все еще сжимал рычаг, а из манжеты торчал крошащийся обрубок.

Мне оставалось пройти еще несколько футов, шагая по краю пропасти и следя за экранами, затем я миновал зияющие ямы. Осторожнее, помедленней, осторожнее, говорил я себе безо всякой необходимости. Мэллон все еще приближался. Расстояние сократилось: сто ярдов, девяносто, восемьдесят. Теперь на пути Мэллона зияли открытые бункеры, но он их не видел. Мощный Боло приближался, оглашая ночь ревом орудий, приближаясь, чтобы убить. Он проехал мимо первого бункера, наполовину свесив гусеницу с края. Я ждал, заманивая его в ловушку... На краю второй ямы шириной в пятьдесят футов и глубиной в сто ярдов, Марк III заколебался, словно почувствовав опасность, затем он продвинулся вперед на последний фут, и я увидел, как он качнулся вперед, опустив свой титанический нос, показав широкую спину, вспарывая разрушенный тротуар, когда его орудия опустились в землю. Огромные столбы искр полетели, когда он реверсировал гусеницы, но было уже слишком поздно. Боло повисел еще мгновение, затем величественно заскользил вниз, как тонущий лайнер, его орудия все еще стреляли в шахту, словно бросая вызов Аду, а затем он исчез, и на мгновение взвилось облако пыли, а затем унеслось прочь, когда из открытого отверстия шахты вырвался воздушный смерч.

Земля содрогнулась от удара далеко внизу.

Я выбрался наружу, в вонь горелого металла и озона. Все, что увидела армия Тоби, стоя у забора, это как по волшебству исчез Велики Тролль. Они были заняты тем, что пятились, разворачивались и убирались восвояси. Я подошел к тому месту, где оставил Ренаду, помог ей подняться, рассказал о судьбе Тоби. Она восприняла это спокойно.

— До блокгауза Главного Участка совсем недалеко, — сказал я ей, немного преувеличивая. Мы пересекли поле медленными шагами. Внутри нас ждали тепло, еда и отдых. Мы добрались до приземистого здания, теперь оставалось попасть внутрь. Но мне не о чем было беспокоиться.

Двери блокгауза Главного Участка представляли собой панели высотой девять футов и толщиной восемь дюймов из цельного хромового сплава, перед которым даже Боло притормозил бы, но они легко отодвинулись в сторону от моего электропропуска, как занавеска для душа. Мы вошли в полутемную комнату, где восемьдесят лет молчания висели как черный креп на гробу. Кафельный пол был по-прежнему безупречен, а воздух свеж, здесь, в самом центре Участка, все системы по-прежнему работали исправно. Мы пошли дальше.

В центральном бункере управления на высокой панели горели девять рядов зеленых лампочек над красными буквами, которые складывались в слова “ГОТОВНОСТЬ К ВКЛЮЧЕНИЮ ОСНОВНОГО ЗАЖИГАНИЯ”. Ну, включение ионного привода не совсем означало зажигание, но фраза была традиционной. В футе слева большой белый рычаг стоял в разблокированном положении, в шести дюймах от вытянутых пальцев мумифицированного трупа, пристегнутого ремнями к креслу диспетчера. На кармане у него было имя “Макгрегор”.

— Коммандер Макгрегор! — Радостно воскликнула Ренада. — Я слышала о нем! — как будто она встретила его на приеме. Никаких криков и обмороков.

Справа на панели монитора загорелся красный огонек, означавший, что двери шлюза открыты. Было так близко — одна секунда и отсчет.

— Потрясающе, — тихо сказала Ренада. — Я читала об этом, но на самом деле увидеть технологию... — Ее голос дрогнул. — Какая потеря! — выпалила она. — Должно быть, было чудесно - жить в те времена. — Она моргнула, глядя на меня мокрыми ресницами. — И ты был готов бросить все это ради Миссии.

— Как и Дон Бэннер, и Джонни Блэк, и другие, — напомнил я ей.

— Хорошо, что она не сорвалась, — сказала она. — Предположим, они вернуться...сюда!

— Давай посмотрим на корабль, — предложил я. Она кивнула, шмыгнула носом и в последний раз промокнула глаза.

Мы спустились на служебном лифте на уровень “К”, вышли на платформу со стальными перилами, которая опоясывала корпус звездолета, прошли в узкий отсек для экипажа, слева находились четыре запечатанные крышки, под которыми ждал основной экипаж: Дэй, Мэйси, Круциани и Далтон. Я подошел поближе, посмотрел на циферблаты. Тонкие стрелки мелко дрожали в такт биению медлительных сердец. Резервуары для сна Мака оказались лучше, чем он предполагал. Спустя девяносто лет эти люди были живы и сгодятся еще на столетие. Но им не придется ждать так долго. Я не колебался.

Я дернул рычаги аварийного прерывания — первый, второй, третий, четвертый. Сделано.

Внезапно меня охватила паника. Может не поздно прервать прерывание? Нет, они уже не смогут вернуться к режиму стазиса. Я думал о том, чтобы снова встретиться с ребятами, обо всем, что мы могли бы сделать, не осознавая того, что без экипажа “Прометей” никогда не полетит. В каком-то смысле, я осознал, что, чувствуя тошноту, я почувствовал облегчение. Решение было принято — но не совсем, насмехалась другая сторона моего сознания. Сам корабль был цел, его целостность не была нарушена даже вмешательством Тоби. Он все еще мог подняться, мы даже могли как-то собрать команду — но рычаги были опущены. Я чувствовал себя ошеломленным, дезориентированным. Что я делаю? Что мне делать?

Ренада с нежностью посмотрела на меня. Она поняла, что я сделал.

— Предварительная последовательность займет около пятнадцати минут, — сказал я ей, стараясь говорить бодро. — Затем они перейдут на ручной, и... — Резкий щелчок от резервуара капитана Дэя прервал мою маленькую речь. Ренада схватила меня за руку. — Оно движется! — прошептала она. Я кивнул. Мы наблюдали, как банка выскользнула наружу, крышка открылась, и мы увидели Боба Дэя, который только что открыл глаза и энергично заморгал ими. Он выглядел так же, как всегда, он всегда феноменально быстро приходил в себя после стазиса.

— Полегче, Боб, — сказал я. — Просто расслабься и дай нервной системе набрать обороты. — Его рука все еще лежала на ручном управлении. Он расслабился и, прищурившись, посмотрел на нас, затем широко раскрыл глаза и уставился на Ренаду.

— Виз, — сказал он, и в его голосе послышалось легкое хрипение. Он прочистил горло, поморщился и попробовал снова. — Что происходит? Почему прерывание? Что не так? — Они нашли президентский самолет или что?

— Спокойно, Боб, — повторил я. — С тобой все в порядке. Дела идут неважно, но беспокоиться не о чем. Ты был в...

— Что ты там делаешь, Виз? — оборвал он меня. — У нас отсчет был на пяти минутах... вы?... ты..?

— Никаких проблем, — сказал я ему. — Но в процедуре произошли изменения.

— А Мак знает об этом? — Он быстро приходил в норму. К этому времени он уже сидел, ощупывая пол, собираясь встать.

— Не торопись, капитан, — сказал я ему. — Прошло довольно много времени. Ты все еще дома. Запуск был отменен. Прошло более девяноста лет.

Его лицо, и без того бледное, приобрело зеленоватый оттенок.