Зыбучие леса

Колесики в голове у старлея егерей с хрустом проворачиваются.

– Черт. Раздолбать ее, чтобы никогда уже не взлетела, я смогу за пять минут...

– Но нам-то нужно совсем другое. Ты по прошлой жизни кто, вэдэвэшник?

– Не, за ленточкой я был просто срочник-погранец. С парашютом только и умею, и то не очень... – берется за рацию. – Хан, подойди.

Выслушав мою мысль, Хан хмыкает.

– Вот сразу скажу, поднять-то эту птичку на честном слове и на одном крыле я подниму... Особенно если мануал почитаю, он там как раз в бардачке болтается, в теории-то нас этой "технике вероятного противника" учили, а практика была на других.

– Но? – поднимаю я бровь в напрашивающемся вопросе.

– Босс, ты вообще в авиации как, сечешь?

Без стеснения признаюсь:

– Ни ухом, ни рылом. Пассажиром только и летал.

– Ну так вот, поднять – может быть, сумею, а вот посадить, чтобы хотя бы самому целым остаться – почти наверняка нет.

Чешу подбородок.

– Да... задачка, массаракш. Хоть бери да распиливай, и по частям спускай в озеро.

– Не, – качает головой Хан, – даже если хорошо утопишь, будет видно. Все озеро в керосине, это раз, а два – сверху, как раз с вертолета, хорошо просматривается, что там на дне. А кроме того, ты корпус-то чем собрался пилить, трофейным "ка-баром"? Тогда закончишь как раз к окончанию мокрого сезона.

– Тут ты прав, – не могу не согласиться я. – Черт, вот почему это не грузовик? Его я бы при таком раскладе просто направил к большому обрыву, зафиксировал баранку и заклинил педаль газа какой-нибудь хренью, а потом спрыгнул по дороге...

Егеря смотрят на меня, как... нет, не как Ленин на буржуазию, скорее как на самого Ленина на броневичке – рабочие Путиловского завода.

– Босс, там же есть автопилот. Не самый продвинутый, но сколько-то на курсе продержит.

И задачка из нерешаемой сразу превращается в очень даже выполнимую.

– Так. Хан, с открытой дверью этот вертолет взлететь может?

– Еще бы не смог, и при этом десантники будут активно отстреливаться из этой самой двери, – ухмыляется Чекан, – босс, дальше все понятно, не дурные.

– Тогда и с похоронами нечего утруждаться. Одиннадцать тел загружаем в вертолет, в тот разлом только одного отнесем, это уже завтра с утра.

– Зря броники снимали, значитца, – замечает Хан, – ладно, невеликий труд, вернем в багажное. Оружие и прочие... трофеи, выходит, лучше тоже не брать?

– Точно. Чтобы на нас совсем никаких следов не осталось. Боеприпас пополнять вроде незачем, своего хватает.

– Патронов много не бывает, – шутливо комментирует егерь.

– Ну да, только хрен ты утащишь больше, чем уже взял, – не одобряет подчиненного Чекан. – Опять же у них сплошь "пятерка", не под наши стволы, а пистолетные тебе точно незачем.

Утешения ради предлагаю:

– Можешь на память взять наличные экюшки, если вдруг попадутся, на них не написано, из чьего кармана.

– Ну, это разве что на кружку пива, кто ж с собой на боевой вылет таскает тонну бабла... Добро, так и сделаем. Поможешь?

Это уже в смысле чисто физической силы, пожалуй. Ну да, учитывая, что нас тут не батальон и даже не взвод, а Грач и Лист временно "трехсотые", пусть и легкие, – лишние руки совсем не будут лишними.

Кси-Кам, оз. св. Береники. Вторник, 17/09/22, 20:31

В салоне вертолета двенадцать посадочных мест, плюс примерно треть пространства занимают три громадные "мягкие бочки", покрытые резиной или чем-то вроде того. Дополнительные баки с горючкой, я так понимаю. Разумно. Вроде как если надо впихнуть побольше груза – баки вынимают, если побольше десантников – ставят еще четыре ряда кресел, а в нашем случае требовалось лететь подальше, вот и соорудили вертолету именно такую конфигурацию.

Мы на эти сидения худо-бедно рассаживаем одиннадцать тел, сразу пристегнув ремнями безопасности; "безопасность" в данном случае относится не к ним, покойникам глубоко пофиг, а к Хану. Который, нацепив парашютный ранец из трофеев, несколько раз отрабатывает последовательность действий "выбираюсь из пилотского кресла – выпрыгиваю из открытой двери", благо у этой машинки есть и пилотская, она хоть и меньше, но для дела удобнее, чем переползать в салон к большой десантно-грузовой, только нужно аккуратнее, чтобы не зацепить в процессе никаких тумблеров и рукояток. Само собой, во время тренировки это обычный прыжок на землю, а не по-парашютному, мордой вниз и растопырив руки-ноги. Уверившись, что все получается как надо, Хан удовлетворенно кивает и садится изучать пухлую книженцию в мягкой обложке – руководство по пилотированию летательного аппарата "AS532 AC Cougar".

Мы тем временем в шесть рук, вызвав в помощь Динара, прочесываем место боя и собираем гильзы. Причина очевидная – чтобы следы перестрелки не бросались в глаза тем, кто прилетит сюда потом, будь то вертолет "Дюмон лимитед", вызванный нашим сигналом, или поисковая машинка от Ордена со товарищи, посланная за Кларенсом, который не вышел на связь. Ясное дело, бригаду криминалистов этим не обманешь, однако такой бригады в перспективе не просматривается. Криминалистов таких сперва пришлось бы притащить со всем потребным оборудованием в эти, мягко говоря, далекие от цивилизации места, с "тьмутараканью" я долине у озера святой Береники сильно польстил – заленточная-то, в смысле историческая Тмутаракань, она же античная Гермонасса и византийская Таматарха, а ныне казачья станица Тамань, хоть и находилась весьма далеко от столичных краев, будь "столицей" Киев, Афины, Византий или Москва, во все века представляла собой оживленный перекресток торговых маршрутов, а тут понятно что... Но это – только во-вторых, а во-первых, массаракш, эту выездную бригаду криминалистов и новоземельный их институт как таковой надо в принципе создать. И обычные-то криминалисты – товар штучный: даже Порто-Франко, формально вольный город под совершенно не формальным протекторатом Ордена, в каковом охрану правопорядка ведет орденский же Патруль и снова же отнюдь не для галочки, не может похвастать изобилием этих самых криминалистов. Имеет, но куда меньше, чем требуется, половину дел патрульные ведут "на глазок". И это во втором по мощности людского и грузового трафика городе Новой Земли – а первый по мощности, Нью-Рино, ввиду специфики своего статуса и системы управления, охраной правопорядка в классическом ее смысле не обременен вообще...

Замотанное в полиэтиленовый мешок из все того же вертолета тело Сорок Четвертого пока отволокли подальше. До завтрашнего утра дотянет, благо сколько-нибудь крупных падальщиков за эти сутки с небольшим в долине мы не встречали, и вряд ли здешних зверей мог привлечь шум недавнего боя, для них это нечто новое и незнакомое, а значит, по определению такое, от чего лучше держаться подальше. Вот где-нибудь у Северной дороги в районе Угла – другое дело, там наверняка гиены и прочие свинтусы уже привыкли, что где-то через пару-тройку часов после того, как двуногие-на-колесах закончат спор за охотничью территорию, или зачем они там еще выясняют между собой отношения с применением своих громобойных железок, можно покружить рядом и принюхаться, скорее всего – найдется несколько вкусных и, главное, не сопротивляющихся кусочков. Ну так там именно что привыкли, с небольшими, но весьма частыми за двадцать два года боестолкновениями; а у озера святой Береники последние лет тринадцать никого особенно и не было, а в предшествующие года стреляли очень мало и редко, ввиду жесточайшего дефицита боеприпасов. Неоткуда зверью выработать ту привычку.

Наконец Хан, решив, что все уяснил, машет нам рукой и запускает двигатель. Четырехлопастный винт начинает раскручиваться, сперва медленно, затем все быстрее, и вот вертолет подпрыгивает и, качаясь как пьяный, все же поднимается в небо. Двадцать метров, сто, двести, вот он уже над окрестными утесами, вот обращается в гудящего шмеля размером чуть поболе большого пальца на вытянутой руке... и шмель этот, развернувшись носом в "белое пятно географии" на условный север, отправляется в свой последний путь. Как бы ни был плох автопилот в условиях неизбежной болтанки над Камским хребтом – пусть не на "штатные" свои триста – четыреста верст, или сколько там сия вертушка еще может одолеть в крейсерском режиме, учитывая дополнительные баки, но уж на сотню километров от озера святой Береники он всяко сумеет улететь, неуправляемый, прежде чем рухнуть по любой из тысяч мыслимых причин, а больше и не нужно, при простом поиске "по координатам" озеро и долину найдут легко, однако сам потерпевший аварию винтокрыл – разве что лет -дцать спустя, и то случайно. Говорят, таких вот сгинувших леталок на просторах Сибири – сотни, если не тысячи... здесь, в Новой Земле, поменьше, просто потому что их и летает-то много меньше, но вариант "куда-то вылетел и пропал без вести" – очень даже встречается с любым классом крылатой техники у любых анклавов, Орден не исключение.

А в небе чуть пониже удаляющегося винтокрыла разворачивается белое пятнышко парашютного купола. И еще минут через несколько Хан поднимается с земли, а мы с Чеканом и Динаром хлопаем его по плечам.

Сделано.

Кси-Кам, оз. св. Береники. Вторник, 17/09/22, 22:40

Вечер, сидим у костра, расслабляемся. Хан пускает по кругу трофейную фляжку с коньяком – редкий заленточный деликатес, однако, здешним любителям крепких напитков приходится довольствоваться скотчем, бренди и водкой. Нет, фляжку егерь, памятуя мой и начальственный наказ, оставил в вертолете, но коньяк из нее перелил в свою, разумно решив, что сей вещдок до возможных следователей не доживет. Правильно решил, тут на всю нашу компанию придется по паре-тройке глотков – к утру даже запаха не останется.