Проза

Парк всегда навевал такое настроение, особенно эта его часть – малолюдная, тенистая, круто забирающая в гору. Она не пошла по главной аллее, а свернула на едва приметную тропинку и стала медленно подниматься на холм, на котором теперь стояла в лесах заново отстроенная церковь. А тогда… В тот день, когда они со Славиком, счастливые и влюблённые, держась за руки, взбегали на этот холм – она в зелёном бабушкином платье в чёрный горох, он в гимнастёрке военных лет – тогда на вершине этого холма стояло…

Возможно, эти слова несколько высокопарны и не всем понятны? Скажу попроще, заодно отвечу на вопрос, который я поставил в начале этой статьи – что же великого совершил для земляков сей проповедник? Главное – он сумел подчинить свою деятельность наивысшей цели, которая доступна только свободолюбивому, доброму и мудрому человеку – не ущемить, не обобрать, не унизить дух ни в себе самом, ни в ближнем своем. Жизнью и творчеством Ростокин доказал, что без терпения человеческая личность не может состояться…

Внешняя политика стала особенно интересовать Берестова. Любые её колебания в ту или иную сторону могли сорвать его планы. Вот вам и глобализация на деле! Никуда не денешься: в мире теперь настолько всё взаимозависимо, что небольшая горстка бандитов может навредить любому делу одним своим появлением в неподходящий момент и в неподходящем месте. А сколотить и заслать по нужному адресу такую группу по силам не только спецслужбам, но и любому Михаилу Давыдовичу. Президент банка встретил его нарочито…

Я – Исполнитель Поезд «Архангельск – Москва», постепенно замедляя ход, останавливался. Скрип колес по рельсам и грохот вагонных сцепок говорили о том, что длительное путешествие по бескрайним просторам России подошло к концу. Столица распахнула перед приезжающими свои по-утреннему холодные объятья. Впрочем, я был далек от каких-либо романтических сравнений по этому поводу. Сквозь окно вагона первого класса я, уставшим и лишенным эмоций взглядом, рассматривал перрон Ярославского вокзала. Не стану…

Степа зашел в лифт, слыша, как мать мальчика сказала тому: – Застегнись! Кто бы Степе сказал «Застегнись, причешись, соберись…» Да, главное – соберись. Степа взглянул на себя в небольшое зеркало на стене лифта. Нормально. Выглядит он вполне нормально. Это все оттого, что он не может пить, как обычный русский человек. Сильный, двужильный, простой, который пьет водку стаканами и не падает, тем более не плачет от первого же стакана. Отец прав – есть в нем какие-то чужие гены. Отчего он так вырос?…

С переменой власти на кафедре переменилась и расстановка сил. Максим Никифорович чувствовал себя теперь вольготно. Он получал лучшие часы, удобные аудитории, вел самые престижные семинары и лекции. Теперь, в свою очередь, в образ мстителя вошел Кирилл Иванович, привыкший за долгие годы к определенному кафедральному комфорту, почувствовавший себя в одночасье задвинутым в медвежий угол с самыми тесными аудиториями, где вечно не хватало стульев, с лекциями в 9 утра и (всенепременно) в субботу. Он распространял…

– Женька, ну что ты дурочкой прикидываешься! Я понимаю, нынче не модно отмечать такие даты, суеверие и всё такое. Но мы-то с тобой всегда были выше этой ерунды! А? Ну-ка, посмотри мне в глаза, подруга! Дашка сурово хмыкнула. Я вздохнула. Мне совершенно не хотелось говорить на эту тему. Даже со своей лучшей подругой, которая всегда разбиралась в моих запутанных закоулках души лучше, чем я сама. – Дашунь, сорок лет – не повод для веселья, поверь мне. – Белка, я тебя не узнаю! Не ты ли мне всегда…

Сразу оговорюсь, роль Христа Спасителя не для меня. Все чудеса спасения от депрессии вы будете совершать сами своими руками, под моим чутким руководством. Чтобы вам было чем потом гордиться, когда вы выздоровеете, и было о чём рассказывать друзьям и родственникам. Услуга платная. Один модуль онлайн-консультации длится сорок пять минут. Стоит он одну тысячу рублей. Деньги вы переводите на номер телефона, который будет указан ниже. Общение идёт только по скайпу. Мне необходимо видеть ваши глаза и…

Долг Краем горной равнины, срезанной по левую руку пропастью и по правую загороженной гребнем стены, я иду из одних монастырских ворот в другие, выходящие на другой край плато. Я не знаю ни того, когда начался мой путь, ни того, сколько он продлится. Стена монастыря, к чьей темной братии я принадлежу, то надвигается, заслоняя полнеба, то уползает к горизонту. Меня давит сознание какого-то баснословного долга Богу, и чем дальше, тем больше дорога уподобляется падению, как если бы плоскогорье не…

– По репродуктору, порядку радив, справедливости, сравниваюсь. С кажым днём, мотрю, всё пожже ты и пожже. Не шали мне – рассердишь. Нога в сером, латаном валенке. Как в броне. Другая – на деревяшке с резиновой подмёткой. Территорию опечатывает. Метит. Печати круглые, глубокие – подделать трудно их. Ещё бы. Из прорехи штанов глядят зелёной фланели исподние. Облезлой шапки – век её возрасту – в стороны уши. Задом наперёд она на голове, шапчонка эта. Тесёмочки повисли. Болтаются. В глазах деда хитрость…

Полагаю, этот день помнится мне так ясно из-за того, что случилось потом. Вы видели все эти знаки, расставленные в парках развлечений? С жирными черными линиями, указывающими на ограничение по росту? На этих знаках еще куча дурацких предупреждений: беременным и людям с сердечными заболеваниями не следует кататься на горках, рюкзаки необходимо снять, во время поездки нельзя вставать в полный рост. Я все это к тому, что, как оказалось, знаки эти придуманы не зря. Прямо перед нами устроилась семья…

Один раз я закричала в отчаянии: «Ты не понимаешь! Марина с Алей – единственно достойный образ жизни. У меня не может быть Олеси! Ведь я – это она, как же можно не видеть этого?! Посмотри: та же зелень в глазах, та же нищета, сиротство мое, имя – это все говорит тебе о чем-нибудь? Ты должна быть Алей!» Черноглазое чудовище, на этот раз не мной рожденное, топнуло ногой: «Не буду!» И я поняла: прокаженная. Черная кровь непонимания главного бежит в ее жилах. Исток – Дайна. Исток всего мрака этого…

– Девочка моя, существует легенда, что медведь вышел к морю, опустил туда голову и окаменел. Вот, смотри – отчетливо вырисовывается его спина и задняя часть… – Да… Крупненький… А отчего окаменел? – Хотел выпить море… – Но мы его одурнули? Да, пап? На лице девочки сияла вполне откровенная улыбка. – Как здесь красиво! Значит, здесь водится счастье и можно маяться дурью с утра до вечера? У тебя дурь есть, кстати? Последнее она спросила заговорщическим шепотом. – Есть, – прошептал Монахов…

А интерес – это уже путь, путь к новой любви, когда в прошлом всё ясно, как в старом пожелтевшем чертеже, который чертили отточенным блестящим грифелем; но если грифель был очень мягкий, его можно было нечаянно растереть рукавом – и тогда на чертеже оставался серый пятнистый налёт, а потом растирали мякиш белого хлеба и чистили чертёж крошками этого хлеба, чтобы было ещё чище и яснее. Теперь чертежи не чистят. Их делают на компьютере, а затем распечатывают в типографии. Но всё равно с самого начала…

Вдруг раздался хлопок – и шар лопнул, огромная разноцветная волна растеклась в разные стороны. Она проходила сквозь людей, обтекая машины. Кирилл испугался и встал за столб перпендикулярно волне. Наступила леденящая тишина. Субстанция медленно прошла к ступням, и парень ощутил зловещий холодок, пробежавший с ног до головы, кисло-сладкий вкус во рту усилился втрое. Втянув максимально живот и прижав гитару к груди, Кирилл еле дышал, казалось, что воздух весь насытился сладковато-кислым запахом. Он…

Павел Вот и закончилось золотое время – моя учеба и стажировка в Лондоне подошли к концу. Я бы, конечно, мог остаться здесь насовсем, так как у меня были хорошие предложения от разных корпораций, но все же я решил вернуться домой. Все свои полученные знания и приобретенный опыт я применю на благо семейного бизнеса. К тому же, отец очень зовет домой. Он полон планов и идей! Он такой – человек-компьютер, все просчитывает на несколько шагов вперед. И меня всегда призывал к этому, его слова: "То,…

– Чего грустим, пенсионерки? – раздался бодрый мужской голос. Ксения вздрогнула, отрываясь от Григорьевны, и повернула голову в поисках источника звука. В следующее мгновение сильные руки подняли её над землёй. Старушка охнула, а мужчина засмеялся, чмокнул её ласково и поставил на прежнее место. Затем подхватил, отставленную на время большущую корзину с яблоками: – С Преображением, бабуль! Угостишь внука чайком? Обрадованная Степановна вцепилась одной рукой в Славика, а вторую протянула соседке.…

Трейвон. Даша сдала отчет для ЕИС! Вернулась в ленту! ( Смеется. ) Даша. Ну, Коль. Правда, вдруг до нас доберется. ( Отпивает из бокала. ) Денис. Даш, воспринимай это как повод узнать, где находится Южный Судан. Катя. Кстати, когда едем в горы? ( Подзывает жестом официанта. ) Трейвон. Я узнал у знакомого. Лучше через пару недель месяцев двинуть. Перелет часа четыре, не больше. Снимем дом на неделю, потому возьмем машину и дальше по побережью. ( Допивает из бокала. ). Даша.…

– Впервые! Куда ехать? – Чистые пруды. Мы помчались. Я пытался разгадать, знаю ли актера, лицо которого скрывает борода. Он что-то мне рассказывал про свои тяжелые Ёлки. Про заунывных деток с одинаковыми стихами. Выучили из-под палки, рассказывают, зевая. И только родители в этот момент светятся от счастья. Вспомнил мой попутчик, как он сам маленьким однажды перестал верить в Деда Мороза. Его родителям на работе выделили билет на одну из главных Елок страны. Он пришел туда, нарядный, с фотоаппаратом…

«Серж видел ее изящные руки, слегка тронутые весенним загаром, красивое, с золотистым оттенком лицо, умные глаза, наполненные цветом болотной зелени, и прелестные розовые губы. Мягкое шелковое платье, подчеркивало ее безупречную фигуру, локоны светлых волос, нежно окутывали красивую шею…». Она прекрасна, не правда ли, дорогой читатель? Глава первая Ранняя весна и майское теплое солнце растянули в парках Парижа новые зеленые ковры, украшенные многоцветием. По городским улицам, наполненным…