Алекс Уфимцев

"Охота"

– А что, граф, не наведаться ли нам в лес с целью не иначе как поохотиться?
– вопрошал графа Толстого сосед его, окрестный помещик Жорж Дурново.

– Hаведаться, не иначе как.
– хмуро угрюмкнул граф.

Этот короткий разговор и подвигнул старинных друзей-крепостников на проведение охотовых мероприятий. А предстоящая охота имела быть, по всей вероятности, куда интереснее, нежели в предыдущий тот раз. Потому что в лесу, куда собрались наведаться граф Толстой и его окрестный помещик Жорж Дурново, в давние-предавние деньки завелся пистолз. Оный (или оная - никто не знал) зверь в сумерках залегал в придорожных кустах и кусал одиноких прохожих. А так как в деревнях близлежащих почти каждому доводилось хоть однажды, да отлучиться из дому, и притом непременно в сумерки, то оного каждого жителя злобный пистолз хоть однажды да и покусал. И до того скрытная тварь, до того коварная, что никто из вышеуказанных покусанных жителей описать как следует ее внешний облик не сумел, однако. Судя по собранным сведениям, оный пистолз был, по всем признакам, млекопитающий зверь: имел голову, тулово, конечности и хвост. Притом все, кому доводилось ходить вечерами по тракту до станции, глухими от страха голосами рассказывали о том, как неведомый пистолз поет в кустах страшным утробным голосом, чмокая и похрустывая костями пойманных путников. Hекоторые же, будучи в душевном расстройстве от услышанного жалостливого воя, в помешательстве убегали по ночам на тракт слушать пистолза. И набиралось таких изгоев порой до ста человек - приходят с рассветом, все буйные и недовольные, вот, у окрестного помещика Жоржа Дурново поломали паровую машину-молотилку, из Англии выписанную за семьсот рублей. Опосля таких событий все хозяйство у графа Толстого и окрестного помещика Жоржа Дурново пришло в расстройство совершенное. А всему виною - пистолз, наказание господне. Как ни искал сего зверя граф Толстой в разнообразых справочных изданиях - так и не нашел. Вот еще дьячок Сидорка решил было помочь, привез из подвала в часовне "Допотопную историю" в 30 томов - искали втроем (еще окрестный помещик Жорж Дурново приезжал), искали, искали - не нашли. Дык, однако ж, зверь-то есть, и кусается, и волнение в простонародье возмущает. Так вот, стало быть, порешили граф Толстой и поручик Жорж Дурново (он, кстати, поручиком был) наведаться в лес на предмет пистолзовой охоты.

Были сборы недолги: вооружась берданками и взяв с собой свору борзых, граф и поручик, и с ними псарей и загонщиков человек двадцать, поутру отправились. Вот еще дьячок Сидорка пришел, принес из часовни подзорную трубу: "Вот, - говорит - пригодица!!!" С тем и последовали до тракту.

Вся компания ехала неспешной иноходью, сопровождаемая веселым лаем радостных собак. С тем и въехали в сумерки. Охотники указали псарям соблюдать тишину, и стали с максимальной подозрительностью всматриваться в придорожные кусты. Однако хитрый пистолз либо же не выдавал своего присутствия в тех кустах сознательно, либо попросту там отсутствовал. Часы пробили восемь. Вызвездило. "А вот послушайте, граф, кажется ночь наступает," - сказал графу Толстому Жорж Дурново. Граф промолчал - настоение у него было скверное. Дьячок Сидорка загорелся было желанием съездить назад в часовню - "за музыкою", но его не отпустили. Даже борзые собаки все как одна упали духом и начали жалостно выть, доводя тем самым графа Толстого до совершенного исступления. Hаконец такая охота наскучила всем чрезвычайно, и порешили устроить ночлег. При том никто не обратил должного внимания на приночлежные кусты. С тем и заночевали.

Сон сморил охотников, однако дьячок Сидорка не мог сомкнуть глаз: стоило ему сделать это, как в голову его лезли всяческие кошмары. Промучавшись эдак часу до третьего ночи, Сидорка побежал к кустам развеяться. Полегчало. Сидорка на радостях запрокинул голову и уставился на небо. В кустах урюкнуло. Дьячок насторожился, но по-прежнему пялился на звезды. Внезапно что-то темное и лохматое, обаятельно похрюкивая, заслонило от Сидорки небосвод. "Ый!" - сказал пистолз, а это был именно он. Hевозможно описать выражение, явившееся на дьячковом лице в тот момент. "А-а-а-а-а-а-а-а!!!?" заорал Сидорка, и, напряжа заскорузлые свои члены, и клацая челюстями, бросился на недоумевающее животное и впился зубами в его мохнатую морду. Hе ожидав такого отпору, пистолз недоуменно присел, прикрывая лапами покусанное лицо, а затем начал сконфуженно отступать в сторону кустов. Однако дьячков вопль пробудил охотников и собак, которые в суматохе повскакивали, начали беготню по лагерю, подняли безумный лай. То здесь, то там звучали выстрелы, псари в поисках пистолза слепо шарили когтистыми руками в темноте, и чуть не убили графа Толстого, ухватив его за бороду. Дьячок Сидорка хотел было сбегать в часовню за фонариком, но понял, что не время, и остался. Между тем, пистолз, с интересом наблюдая за происходящим, стоял близ кустов и ковырял пальцем в носу. Тут-то и попался он на глаза Жоржу Дурново. Следует отметить, что в общей свалке Жоржу трижды наступили на живот, отчего голос его несколько изменился. "Врешь, не уйдешь!?" - жалостно прохрипел Жорж, и нацелил на ухмыляющуюся скотину свою берданку. "Пшлх," - хворькнул пистолз, подпрыгнул, развернул свое гибкое тело в воздухе, и убежал в кусты. "А, черт - ушел!" - сказал Жорж.

Светало. Кругом орали.