...а мы - с Земли

Ведь каждому известно — лучший подарок тот, что убит собственными руками.

Глава 7 Про отражение себя в других глазах

«Я ему ничего не обещал. Хочет за мной побегать — так пусть бегает», — с такими мыслями проснулся Женя в районе десяти часов утра по общеземному времени. Зевнул, спрыгнул, подкрепился любимыми личинками, сходил к роднику, умылся, переплел косу. Посмотрел вокруг, засучил рукава и приступил к работе.

День выдался плодотворный: он привел лабораторию в порядок, изучил материалы за последние сто лет и выделил те признаки, которые у населения встречались реже прочих. Нос с горбинкой, пепельный цвет волос, оттопыренные ушные раковины и прочее. Новый цвет глаз тоже решил использовать, но с осторожностью: поставить рецессивным в паре с уже проверенным серо-зеленым. Воля частенько ошибался в расчетах, а перепроверять кодировку и проводить дополнительные тесты не хотелось.

В обед Женя отвлекся на трансляцию.

После приступил непосредственно к работе: активировал один из отсеков, извлек оборудование, подключил к питанию, проверил, подготовил базовую ДНК. В начале работы проблем никогда не возникало, это уже потом, на стадии зиготы, всплывали всякого рода погрешности, на корректировку которых уходила уйма времени. Он загрузил ненавязчивую музыку прямо в мозг, сосредоточился и ввел кодировку. С сожалением отметил, что генетических образцов лопоухости в наличии нет, следовательно, придется делать запрос в общую базу.

Или заменить на стандартную ушную раковину. Базовую, как любили говорить в его среде.

Запустил оборудование. По трубкам потекла жидкость, а Женя приступил к подготовке безъядерных клеток. Снизил температуру в охлаждающей камере, надел перчатки, достал из жидкого азота длинную пробирку. Не мешкая, перелил содержимое в питательную жидкость. Она вспенилась и пошла пузырями, а после крохотными порциями перетекла в предварительный мини-инкубатор. Процесс, максимально приближенный к естественному. Большая часть клеток, к сожалению, отсеялась по пути, как нежизнеспособная, и до конечной цели добрались сотни две.

В принципе, достаточно.

Он выпрямился и размял плечи. Осмотрелся. Сейчас лаборатория походила именно на лабораторию: пробирки, тихий гул, мигающая подсветка приемника. Потолочное стекло слабо светилось, потому что снаружи уже смеркалось.

Неуютно.

Сборка и последующая репликация ДНК закончится, в лучшем случае, часов через семь-восемь. Поэтому Женя зациклил программу на повтор и вышел наружу. Сел на траву, закрыл глаза, бегло просмотрел карту, прислушался, нет ли чего съедобного поблизости. Но вместо привычных звуков расслышал нечто совершенно иное, и непроизвольно широко улыбнулся.

— Женька, а зачем у тебя по лесу банки с мертвыми мышами разбросаны? Это какой-то ритуал или профдеформация? — Гера вынырнул из кустов. С мокрыми волосами, с заляпанной кровью одеждой, запыхавшийся, но довольный донельзя. И вместе с его появлением вернулось предвкушение того, что сейчас что-то начнется. Странное, но интересное. Как в предыдущих встречах.

— Нельзя спрашивать, — ответил не менее довольный Женя. — Лучше скажи, зачем ты приволок труп тюленя?

— Чтобы его съесть! Пробовал когда-нибудь тюленятину? — партнер в шутку вгрызся в ласт тела и смешно сморщился.

— Нет. Тюлени мерзкие.

— Э-эй, это же подарок! Вот, держи, — и туша, со стороны казавшаяся склизкой и липкой, легла Жене на колени. К удивлению, на ощупь тюлень оказался гладким и упругим. И теплым.

— Сам ловил, минут двадцать выслеживал, между прочим, в воду ледяную нырял! — с нескрываемой гордостью добавил Гера.

— Ну спасибо, наверное.

— Я знал, что ты оценишь. Идем! — партнер по-хозяйски развернулся и уверенно пошел вглубь леса. Казалось, что он и не улетал никуда, весь день здесь ходил.

Пришлось встать и идти. И нести тушу.

— Костер на берегу разожжем. Я первый специалист на планете по приготовлению тюленятины, тебе понравится, — без умолку тараторил Гера.

Бессмысленная улыбка намертво приклеилась к лицу.

— Вот, тут замечательно, — остановился партнер на берегу озера. — Давай сюда тюленя, садись, я сам все сделаю. Соль, у тебя есть соль?

— Откуда? Я сырое ем обычно.

— Так, ладно, я же молодец, я взял, вот, — потряс в воздухе пакетиком с белыми кристаллами хлорида натрия. — Сырое, это, конечно, хорошо, но я предпочитаю термообработанное.

Женя удобно расположился на берегу и сквозь приспущенные ресницы наблюдал, как на расчищенном участке выросла горка из сухих веток, которая моментально вспыхнула от поднесенного огня. После в ход пошел тюлень — острейшим ножом Гера вспорол его, выпотрошил и ловко разделал на бледно-розовые куски мяса. Срезал кожу, отделил голову, посмотрел на Женю.

— У тебя здесь падальщики есть?

— Сложи вон там, — махнул в чащу рукой. — Мигом растащат.

Внутренности, кожа, голова и крупные кости переместились в лес. Мякоть партнер разрезал на куски помельче, натер солью, после помыл руки в озере. Собрал ровных прямых веток и заточил их. Чирк, чирк, чирк — и береговые камни усеялись кудрявой стружкой.

— Есть свои прелести в лесной жизни. Все, что надо, лежит под рукой, — многозначительно произнес он, нанизывая мясо на палочки. После переворошил костер, поставил по краям большие камни, и вскоре розовые куски мякоти шипели и покрывались ароматной корочкой над раскаленными углями.

— Обожаю, — вытянувшись на берегу во весь рост, Гера ловко переворачивал палочки с нанизанным мясом.

Женя лениво кивнул. От длительного ничегонеделания его порядком разморило, он разделся и теперь расслабленный лежал на прохладных камнях, раскинув руки в стороны. Смотрел на небо. Там постепенно вспыхивали звезды, плыли черные облака. Одну половину тела обдавало теплом от углей, другую — влажным воздухом с озера. Давно ему не было настолько хорошо. Оказалось, это очень приятно — когда все делается не тобой, а кем-то другим. Когда кто-то другой готовит еду, суетится, попутно развлекает тебя и нисколечко не напрягает, ни своим присутствием, ни просьбами о помощи; а ты лежишь и иногда поддакиваешь.

Лежал бы так и лежал, вечно.

Раньше он не понимал, для чего люди сбиваются в пары, в трио, в квартеты и живут все вместе, а сейчас начал догадываться. Ведь даже если делать все дела по очереди, через день, то сколько высвобождается свободного времени, которое можно провести с пользой. Например, бесцельно пролежать несколько часов подряд!

— Готово! — победоносно воскликнул Гера. — Держи. Я тебе гарантирую, что ничего вкуснее ты в жизни не пробовал.

И он оказался прав. Тюлень действительно удался на славу, или же Женя так изголодался, что и гадкого лосося с удовольствием бы съел: запах, исходящий от стекающего на угли жира, давно вызывал обильное слюноотделение, а желудок сжимался в предвкушении. И поэтому, когда он вгрызся в горячее мясо, буквально тающее во рту, оно показалось ему бесподобным.

— Ну как? — спросил партнер.

— Сойдет, — с набитым ртом ответил он.

— И всё?!

— Гера умница и молодец, — одновременно жевать и улыбаться оказалось жутко неудобно.

— Вот, совсем другое дело. Ш-ш-ш, — Гера переменился в лице и рукой указал куда-то за спину.

Он развернулся. Там, из травы, поблескивая глазами, выглядывала мордочка с черным носиком. Ноздри широко раздувались, усы подпрыгивали вверх-вниз, уши то отводились назад, то возвращались на место. На запах мяса сбежалось много мелкой живности, но никто не осмеливался подойти так близко.