...И грянул гром

— Проблемы будут у вас, когда вы их упустите! — В голосе Голованова зазвенели металлические нотки. — А пока что… Дай-то бог, чтобы все обошлось, однако номер напротив словно вымер. За дверью ни звука, хотя на дворе уже три часа пополудни.

— Может, с телками познакомились и завалились к ним домой? — предположил Сергачев.

— Что?.. — Голованов вдруг почувствовал, как у него заныла старая, однако так и не зажившая до конца, пятнадцатилетней давности рана. — Вы… вы все-таки…

— Не будем гнать пену, Всеволод Михайлович! — повысил голос Сергачев. — И с чего бы это вдруг вы взяли, что именно на них зациклятся люди Бая? И вообще, вместо того чтобы пургу гнать, вы бы лучше по городу проехались да посмотрели, что в центре творится. И ваши страхи насчет Пианиста…

Он явно сдерживал себя, чтобы не сорваться да не поставить черт-те что возомнившего о себе дилетанта на место.

— Ладно, до связи, — буркнул Сергачев, и в мобильнике повисла гнетущая тишина.

— Козел! — выругался Голованов, тупо наблюдая, как от стойки бара к столику с подносом в руках продвигается Агеев.

Когда поднялись на свой этаж, Агеев довольно настойчиво постучал в дверь номера напротив. Ни звука.

Агеев вернулся к стойке, за которой дремала, откинувшись на спинку кресла, дежурная по этажу.

— Простите, ради бога, мы договаривались с соседями из двести восьмого поехать вместе в город, вы не знаете, они сейчас в номере?

Бабенка вскинулась, словно по ней прошелся слабый разряд тока, и потянулась рукой к ящику с ключами.

— Ключи на месте, — хриплым со сна голосом произнесла она. — Наверное, они уехали.

— А вы их сегодня не видели? Два симпатичных таких, молодых парня.

Дежурная отрицательно качнула головой:

— Да помню я их… москвичи. Но сегодня не видела. Может, еще до пересменки умотались.

«Умотались до пересменки…»

Хотелось бы в это верить и Голованову, однако он уже не верил, как не верил и в то, что Вассал с Чудецким могли прямо из ночного клуба уехать к женщинам. Для любви у них был свой номер с двумя спальнями, к тому же Вассал был далеко не тем человеком, который повелся бы на то, чтобы тащиться ночью в чужом городе к каким-то шлюхам.

Теперь уже его не отпускал тревожно сосущий червяк надвигающейся беды.

С трудом перекантовавшись в номере до семи вечера, он уже самолично вышел в коридор и трижды стукнул кулаком в дверь номера.

Тишина!

Зато из своего закутка выглянула уже знакомая им дежурная по этажу:

— Вы в двести восьмой? Нету их. Не приходили еще.

Теперь уже у Голованова не оставалось и доли сомнения, что с сыном Марины произошло что-то непредвиденное. Впрочем, он уже догадывался, что именно. И от этой его догадки ему вдруг стало страшно.

Пройдя Афган и Чечню, он не понаслышке знал, что такое угодить в лапы озверевших душманов. Надо было что-то срочно предпринимать, но он не знал что.

И еще не знал, как посмотрит в глаза Марины, если вдруг… И от одной только этой мысли его начинал пробирать озноб.

В начале девятого раздался телефонный звонок — и уже знакомый голос произнес:

— «Атлант»? Такси заказывали?

— Ждем.

— Так я уже у подъезда стою. Выходите. На этот раз Дронов командовал «Жигулями» шестой модели, и едва Голованов с Агеевым разместились в салоне, как он спросил негромко:

— Вассал с Пианистом объявлялись? Агеев отрицательно покачал головой, а Голованов пробормотал хмуро:

— Думаю, что уже не появятся. Ни сегодня, ни завтра. — Замолчал было, и вдруг его словно прорвало: — Слушай, лейтенант, к тебе у нас никаких претензий! Но передай своему Сергачеву, что если с Чудецким случится что-то серьезное или, не дай-то бог… короче, ты меня понимаешь, то я тебе обещаю: он не то что майором никогда не будет, его даже дворником на Петровку не возьмут!

— Да успокойтесь вы, Всеволод Михайлович! Что ж мы, тупее тупых? Сами ничего не понимаем?

— А какого же дьявола он наружку снял? — не выдержал и Агеев. — Или, может, думает, что умнее умных стал, когда погоны навесил?

— Насчет наружки это, конечно, прокол, — вынужден был согласиться Дронов, — и расхлебывать его, судя по всему, придется мне.

— А почему, собственно, тебе?

— Да потому что за прикрытие отвечаю я, а не капитан Сергачев.

— Но приказы-то отдает он?

Дронов, как на глупое дитя, покосился на Агеева. Мол, о чем ты гуторишь, дядя? Ты что, забыл, где живешь? За все и про все у нас отвечает не тот, кто приказы отдает, а тот, кого стрелочником назначат.

И Голованов вынужден был согласиться с ним. Когда уже на перекрестке свернули в сторону центра, Голованов спросил, нахмурившись:

— И что прикажешь теперь делать?

— Думать будем. Думали недолго, и все, видимо, об одном и том же.

— Те двое, майор с лейтенантом, из какого были отделения? — подал голос Агеев.

— Если бы знать, — хмуро отозвался Дронов и негромко выругался. Чем ближе к центру, тем плотнее становился автомобильный поток.

— А если подумать? Дронов пожал плечами:

— ОВД «Центральное».

— Что, есть оперативная информация?

— Самая общая. Но именно на территории «Центрального» расположен крупнейший в городе рынок, который еще до избрания господина Похмелкина вице-губернатором области был облюбован торговцами наркотой. И еще один факт.

Именно по этому ОВД самый маленький процент задержания наркоторговцев.

Молчавший до этого Голованов согласно кивнул. Не надо было заканчивать Вышку, то есть Высшую школу милиции, чтобы догадаться, откуда растут ноги и кто крышует рыночных наркоторговцев. Но до этого момента он не владел исходными данными, то есть конкретными фактами, теперь же появились и они.

Итак, ОВД «Центральное». Майор в штатском, судя по всему, следователь или опер, а старший лейтенант — постовая служба. Теперь было бы неплохо конкретизировать этих двоих козлов.

Голованов тронул за плечо Дронова:

— Слушай, Саня, а ты мог бы вычислить того майора со старшим лейтенантом?

— Я тоже сейчас об этом думаю, однако нужен фоторобот. Или хотя бы примерное их описание.

— Господи, чего проще! — повеселел было Голованов, однако тут же спросил угрюмо: — И вы что… с этим фотороботом в руках начнете прочесывать всех офицеров управления?

— Зачем же — прочесывать? — покосился на него Дронов, намертво застрявший в пробке. — У меня товарищ в «Центральном» небо коптит, просится в наркополицию, так вот он, если, конечно, эти двое действительно из «Центрального», нам и поможет.